Обаяние Джулиана Лефрея - Р. С. Грей

— Что там с письмом, чемпионка? — спросил Джулиан.

Я моргнула, и повернулась к нему. Он смотрел на меня и улыбался своей особенной улыбкой. Очевидно, отсутствие звука печатающих клавиш насторожило его.

— Думаешь, уже умеют ставить капельницы с кофе? — спросила я, постукивая по внутренней стороне локтя как наркоманка.

— Почему ты такая уставшая? Выходила куда-то без меня? — рассмеялся он.

Зевнув, я несколько раз поморгала, скидывая маленькие гантельки, привязанные к моим векам.

— Хотелось бы, — откликнулась я, с легким намеком на сожаление.

Вчера я проторчала в Линкольн Центре до часу ночи. Уборщик, который чистил перед входом, попросил выручить, и я осталась, чтобы помочь ему. Дополнительные часы за минимальную оплату едва ли стоили боли в спине сегодня утром и, что еще лучше, — я иду туда снова этой ночью.

Ура.

— Ты выглядишь жалко, — сказал Джулиан, возвращая мое внимание к своей ленивой улыбке. В это утро он был одет в темные джинсы, белую рубашку, застегнутую на все пуговицы и ботинки на босу ногу. Его волосы все еще были безупречны, разделенные пробором на одну сторону и зачесанные назад от лица. Всего лишь капелька воска удерживала все его темные волосы на месте целый день. Не то чтобы я обращала на это внимание. Имею в виду, как мужчина может выглядеть так аппетитно даже в выходной? Все, что я хотела, это оказаться в моей кроватке в дополнительный день недели под названием «отсыпнойдляДжозефиныдень». Он шел между средой и «халявнопончиковым» днем. (Эти дни я бы добавила, если была бы президентом. Просто к сведению).

— Так, ладно, поднимайся. Это недопустимо, — проговорил Джулиан, убирая свой лэптоп и вставая с кушетки.

— Нет! Не увольняй меня! Смотри, я уже печатаю! — я провела по клавиатуре согнутыми в кулак руками, печатая белиберду, которую можно было прочитать как «фывапролджэячсмитьбю».

Джулиан покачал головой и протянул ко мне руки, помогая подняться.

— Я не увольняю тебя. Почему я должен это сделать?

— Потому что я не переспала с тобой, — ответила я, пожимая плечами.

— М-да-а. Я точно не могу тебя за это уволить, — он зажмурил глаза, пытаясь при этом удержаться от смеха.

— Послушай, Джулиан! Ты очень мне нравишься, мы оба это прекрасно знаем. И поскольку это может мешать нашей работе, ты должен дать объявление в интернете, чтобы подыскать мне замену.

— Джозефина, я не…

— Джул…

Он замахал руками перед собой, чтобы мы перестали говорить одновременно.

— Хорошо. Да. Я понял. Я не собираюсь увольнять тебя из-за того, что ты отвергла мои ухаживания. Мы едем к моей сестре.

— Твоей сестре? — удивилась я.

— Да. Она хочет встретиться с тобой. А ты как раз не можешь сосредоточиться на работе. Воспринимай это как маленькую оплачиваемую экскурсию.

Глава двадцать восьмая

Джулиан

Я занимал Джозефину разговором всю дорогу, пока мы шли через несколько кварталов до реабилитационного центра Лорены.

—  Сколько она уже в этой программе? — спросила Джо.

—  Где-то около недели.

—  Ух ты! Как быстро она достигла таких хороших результатов.

Я кивнул, потому что гордился Лореной. Она завершала курс лечения без рецидивов. Лорена боролась со злоупотреблением различных наркотиков всю взрослую жизнь. В старшей школе подсела на дешевые наркотики, чтобы проводить время с другими такими же богатенькими детками. В колледже, а затем и после него эта зависимость возросла и стала хуже. Она скрывала это довольно долго, пытаясь убедить себя, что не нуждается в помощи. Пока однажды ночью не позвонила мне, рыдая после того, как один из ее друзей едва не умер от передозировки. Для нее это было как сигнал к пробуждению. Спустя два дня она поступила в реабилитационный центр, а я приехал в Нью-Йорк, чтобы помочь ей.

—  Она всегда витала в облаках, в отличие от многих, кто крепко стоит на земле. Но эта программа помогла ей сконцентрироваться на работе, я никогда раньше не видел, чтобы она была так взволнована по поводу выпуска линии одежды, — объяснил я.

Даже когда она только создала свой бренд, казалось, что он отошел на второй план по сравнению с ее зависимостью, но все меняется. Проснувшись утром, я обнаружил, что мой почтовый ящик полон писем от Лорены. Она хотела знать все: от того, как продвигается дело с арендой недвижимости, до того, когда мы узнаем стоимость производства для линии одежды следующего сезона.

Когда я навещал ее в последний раз, у нее был целый блокнот с эскизами. Ей не терпелось выйти из реабилитационного центра, и вернуться к работе. Тем временем я старался держать свои сомнения в тайне. Я сомневался, что она снова сможет выйти в реальный мир. Конечно, я уволил всех ее сотрудников, но у нее все еще были друзья и дурное влияние в ее жизни. Я не мог следить за ней каждую секунду каждого дня, хотя мне бы этого хотелось.

—  Рада, что она получила помощь, когда нуждалась в ней. Могу только вообразить, какое развитие получит наша кампания, когда она сфокусирует всю энергию на создание дизайнов костюмов, — сказала Джозефина.

Я скользнул по ней взглядом, и увидел ее искреннюю улыбку. Я знал, что привести ее на встречу с Лореной было хорошим решением. Сестре нужно знать, что есть люди, которые все еще верят в нее.

Когда мы прибыли в реабилитационный центр, я открыл перед Джозефиной тяжелые, стеклянные двери, и мы прошли по богато обставленному фойе.

— Здорово! Может мне тоже нужно пожить здесь, — сострила Джозефина, пока мы проходили мимо студии йоги и кофе-бара, где каждое утро подавали бесплатный чай с цельным молоком и специями. Надеюсь, для неподготовленных глаз, это не выглядело как высококлассный спа-салон.

— Не позволяй бесплатному кофе соблазнить тебя стать наркоманкой, — сказал я, подталкивая ее в направлении лифта.

— Нет, серьезно, я уже рассматриваю такой вариант, — пошутила Джозефина, доставая теплое печенье из вазочки на