Шаринган Какаши - Мид Наит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Незнакомка имела вьющиеся волосы тёмно-фиолетового цвета, прическу хвостик с ниспадающей на лицо челкой, желтоватые глаза, тонкие брови, ровный и тонкий нос, пухленькие губки, летнюю одежду и примечательную татуировку фуиндзюцу, которая напоминала змею что обвила руку. Она была на полголовы ниже Хатаке и наверняка являлась моложе его. Какаши потребовалось всего пару мгновений, чтобы разглядеть молодую девушку перед собой, однако долго думать о знакомой внешности ему не позволила сама собеседница.
(Незнакомка)
— Ты что дурак⁉ — воскликнула девица. — Нельзя же просто брать и заходить к столь уважаемому шиноби! Совсем невоспитанный мальчишка! — Столь хамское отношение наполнило Какаши непониманием.
«Да кто это такая?» — про себя подумал юноша, но внешне никак не продемонстрировал своей растерянности. — «Чем я её успел разозлить⁉»
— Ну… — Какаши приложил палец к подбородку, — я собирался постучаться.
От таких слов девушка насмешливо фыркнула.
— Пф! Я тебя здесь раньше не видела. — Девица прищурилась и стала с интересом осматривать Какаши со всех сторон, обходя юношу по кругу. — Держу пари, что ты не знаешь, но сенсей крайне увлекательная личность и он очень не любит когда его отрывают от работы по пустякам.
«Сенсей?» — зацепился разум за нужное слово, после чего Какаши с легкостью узнал свою дерзкую собеседницу. — «Митараши Анко?»
Какаши чуть-чуть удивился, но ни единым жестом не продемонстрировал своих эмоций; маска на лице хорошо помогала в этом деле. Ещё он невольно вспомнил, что видел несколько раз эту девушку, во времена обучения в Академии; Анко училась в одном классе с Куренай, но думать об этом дальше, оказалось некогда; молчание затягивалось, а время было ограниченно.
— У меня важное поручение от Хокаге для Орочимару, — Какаши беспристрастным голосом сообщил о своей цели пребывания в исследовательском отделе. — Приказали передать лично в руки.
— Я это уже поняла, к сенсею никто не приходит по пустякам, — дерзко ответила Анко после чего задумалась и с недовольством продолжила. — Ну ладно, так и быть, я выручу тебя из этой ситуации. Жди здесь, я его приведу. Он не любит когда в его лабораториях ходят посторонние люди. — Митараши предложила свою помощь, не забыв окинуть Какаши несколько высокомерным взглядом; девушка явно гордилась своим сенсеем и тем фактом, что её обучает один из великой тройки.
— В таком случае тебе стоит поспешить. — Холодно напомнил Какаши, проигнорировав напускное ребячество девушки и непонятно откуда взявшийся гнев.
«Пусть гордиться, мне от этого не тепло не холодно», — подумал Хатаке, без проблем разгадав причины высокомерия собеседницы.
Впрочем, там и разгадывать ничего было не надо, Анко открыто демонстрировала все свои мысли и все свои чувства, нисколько не стараясь их спрятать, но понять её причину гнева, Какаши так и не смог. Наверное, всему виной являлись красные дни календаря; подумал он и счёл этот вариант самым логичным и правдоподобным. Ибо ранее он с ней даже и не говорил и соответственно не мог никак обидеть.
— Да-да… — развернувшись, девушка поспешила скрыться за одной из дверей длинного коридора прихожей.
Оставшийся в одиночестве юноша осмотрел помещение, в котором оказался и пришёл к выводу, что оно сильно напоминает больничный коридор, разве что запахи здесь были совсем другими, более противными. Подойдя к окну и прислонившись к стенке, он принялся думать о странном поведении Митараши.
Девушка не слабо удивила Какаши своим поведением, которое разительно отличалось от принятых в обществе норм. Подобное нисколько не оскорбило и не обидело Хатаке, скорее наоборот. Столь выразительная черта характера, невольно заставило юношу сравнить Анко с Кушиной. У обеих девушек присутствовали схожие черты: оптимизм, эмоциональность и некая особая свобода в разговоре. Такая свобода, когда не особо следишь за языком и говоришь собеседнику в лицо всё, что о нём думаешь. Подобное, никогда не поощрялось в азиатском обществе. Тем не менее, для Какаши это являлось скорее преимуществом, нежели недостатком.
Сказывался положительный опыт общения с Кушиной, да и сам Хатаке считал себя слишком взрослой личностью, чтобы обижаться на такие мелочи от столь юной девушки. В его глазах Анко являлась ребёнком, хотя по законам и негласным правилам общества, она уже минимум как год взрослая женщина и полностью самостоятельный человек. Из-за слияния личностей, Какаши на многое переосмыслил взгляд. Если раньше детей, идущих на войну и умирающих на ней, он считал жизненно необходимой нормой, то сейчас в его глазах подобное являлось дикостью и огромной ошибкой Хокаге.
Однако долго думать над политическими ошибками Сарутоби Хирузена Какаши не стал, ибо были и другие темы, требующие его внимания, и главной среди них оказалась Митараши, а вернее её «горячо» выраженный интерес к его персоне.
«Показалось или нет?» — мысленно спросил сам себя Какаши, вспомнив о замеченной злости в глазах Анко.
Вспоминая разговор с девушкой, он также вспомнил что Анко, кажется, узнала его с первого взгляда. Возможно, ему всё это показалось, но сам Хатаке в это не сильно верил. И в тоже время, он никак не мог найти причины подобного отношения Митараши к его персоне. Возможно, всему виной месячные, а возможно тут дело заключалось совершенно в ином.
«Возможно, всему виной слухи?» — подумал юноша, а после его мыслительные процессы прервал звук открывающейся двери.
Взглянув дальше по коридору, Какаши с первого взгляда узнал знаменитого белого змея Конохи, что шёл прямо к нему, пока Митараши тихонько шагала позади, злобно посматривая на Хатаке из-за спины сенсея.
Орочимару являлся обладателем ниспадающих до спины ровных волос чёрного цвета, имел выразительно белую кожу, ярко жёлтые глаза со змеиным зрачком, уверенный взгляд, властную походку и фиолетовые татуировки вокруг глаз, что придавали ещё больше схожести со змеёй. Из одежд стандартные одеяния ниндзя Конохи и протектор листа на лбу. Одним словом белый змей с лихвой оправдывал своё прозвище и выглядел именно как белый змей.
(Орочимару)
Призыватель змей самодовольно улыбнулся, осмотрев пришедшего гостя, от чего у Какаши пробежались мурашки по спине. Было во взгляде Орочимару что-то такое… опасное.
