История теологии - Бенгт Хеггланд

симо от сопровождающей веры в слово обетования. При этом ис-

пользовали особый термин, утверждение, что Таинства действуют

«ex opere operato».

Для того чтобы Таинство было действительным, кроме элемен-

тов (материи) и сопровождающих слов (формы) требовалось на-

мерение человека, преподающего Таинство, совершить его

согласно учению церкви. Считалось, однако, что действие

Таинства не зависит от веры или неверия со стороны

совершающего.

Остается кратко рассмотреть некоторые вопросы, возникающие

в связи с различными Таинствами.

Материей крещения является вода, а его формой —

произнесенные совершающим обряд слова: «Ego te baptizo in nomine

Patris, et Filii, et Spiritus Sancti».139 Считалось, что крещение, так же

как конфирмация и ординация, накладывает «неизгладимую

печать» («character indelebilis»), поэтому эти три Таинства никогда

не совершались повторно и не могли стать недействительными

через неверие. Вопрос о том, что означает эта печать, стал

предметом обстоятельных дискуссий.

Считалось, что конфирмация передает силы, необходимые для

духовной борьбы христианина. Ее материей было миро, которым

помазывали лоб конфирмируемого при произнесении слов:

«Consigno te signo crucis et confirmo te chrismate salutis in nomine

Patris etc».140

Причастие считалось главным из Таинств, поскольку оно было

наиболее тесно связано с страданием Христа. Учение о трансуб-

стантивации (пресуществлении), которое, как упоминалось ранее,

139 «Я крещу тебя во имя Отца, и Сына, и Святого Духа». — Прим. перев.

140 «Знаменую тебя знамением креста и конфирмирую тебя помазанием спасения».

—

Прим. перев.

160

было утверждено уже на IV Латеранском Соборе в 1215 г., так

истолковывалось Фомой Аквинским: субстанции хлеба и вина при

освящении превращаются в тело и кровь Христа. Однако при этом

элементы сохраняют свои акциденции: место в пространстве, запах,

вкус и т.д.; нельзя также сказать, что субстанции уничтожаются

(«anihilatio»), поскольку они переходят в субстанции тела и крови

Христа. Самым видным представителем другой теории был Дуне

Скот. Он считал, что хлеб в причастии сохраняет свою субстанцию

и что небесное тело Христа при освящении нисходит в хлеб и

находится в нем вместе с естественной субстанцией хлеба, не

количественно, но целиком и полностью в каждой частице

сакраментального хлеба. Это так называемая теория консубстан-

тивации или импанации (см. выше). Дуне Скот пытался связать ее

с общепринятым учением церкви, которому она в действительности

противоречила. Этот же богослов, однако, считал возможным и то,

что субстанция хлеба заменяется телом Христа, и следовательно

уничтожается («annihilatio»). Теория импанации позднее была

принята номиналистами, но не смогла подавить уже официально

принятое учение о пресуществлении.

Покаяние понимали лишь как частную исповедь перед священ-

ником, состоящую из трех актов, которые считались материей Та-

инства: сокрушение сердца, исповедание уст и предписанная свя-

щенником сатисфакция. Последняя состояла из поста, молитвы и

милостыни. Формой Таинства были слова отпущения грехов: «Ego

te absolvo etc». Покаяние в этой форме предполагало переданную

священнику власть ключей, право связывать или разрешать

человека по отношению к греху. Особую проблему представляли

так называемые индульгенции («indulgentia»). Считалось, что

власть ключей среди прочего также содержит право заменять са-

тисфакцию, соответствующую греху, на другую или более легкую,

или вообще отменить сатисфакцию. Индульгенции мотивировались

тем, что церковь имеет сокровищницу сверхдолжных заслуг,

приобретенных Христом и святыми. Первоначально индульгенцию

могли объявить только в связи с исповедью и для ее

действительности было необходимо искреннее покаяние. В связи с

тем, что она более или менее отделилась от контекста собственно

покаяния, возникли грубые злоупотребления, которые привели к

мощной оппозиции уже в период позднего Средневековья.

Последнее помазание совершалось лишь когда считали, что

смерть человека близка. Оно состояло в помазании различных

частей тела больного освященным маслом во время молитвы.

Считалось, что это Таинство дополняет покаяние и что оно отчасти

снимает ос-

161

татки греха, отчасти «там, где это угодно Богу», способствует ис-

целению тела. Библейское основание для этого действия находили

в Иак. 5:14.

Ординация, то есть посвящение для различного служения в

церкви, рассматривалась как Таинство, поскольку под видимым

знаком она сообщала освящающую благодать. Внешнее действие

посвящения (например, передача чаши и патены с вином и хлебом

при рукоположении священника), однако, не считалось носителем

благодати, как было в случае других Таинств; власть служения

передавал лично совершающий обряд епископ. В данном случае,

внешнее действие считалось символическим, не действенным

само по себе (Фома Аквинский, Summa th. suppl. qu. 34, art 5). Боль-

шинство богословов считали, что служения епископа и священника

вместе составляли «священство» («sacerdotium»), тогда как другие

считали епископское служение особым, выше всех прочих (как,

например, Дуне Скот).

Считалось, что брак, одновременно мирское и церковное уста-

новление, приобретает характер Таинства, поскольку символизи-

рует любовь Христа к церкви (Ефес. 5). Взаимное согласие («mutus

consensus») считалось действующей причиной брака. Форму Та-

инства составляло выраженное в словах согласие, а не благослове-

ние священника. Нерасторжимость брака рассматривалась как

следствие его сакраментального характера. Поскольку брак

служил примером той любви, которую Христос доказал Своим

страданием, несмотря на свой характер гражданского

установления, брак содержит тот же аспект, что и остальные

Таинства: передает благодать, которая является плодом страдания

и смерти Христа.

На соборе в Констанце 1414-1418 была отвергнута основатель-

ная критика, направленная против церковного учения о Таинствах

(Уиклиф, Гус), а на Флорентийском соборе 1439 г. было утверж-

дено сформировавшееся в период высокой схоластики церковное

учение о семи Таинствах (булла «Exultate Deo» Папы Евгения IV).

19. ПОЗДНЯЯ СХОЛАСТИКА ОККАМИЗМ

из книги БЕНГТ ХЕГГЛУНД - ИСТОРИЯ ТЕОЛОГИИ

Номинализм позднего Средневековья, который следует

отличать от более раннего одноименного направления, —

своеобразное явление в истории богословия. Его представители

резко выступают против всей прежней схоластики и подвергают

сомнению многие из ее фундаментальных принципов, но в то же

время они продолжают

162

схоластическую традицию и совершенствуют, временами доводя

до крайности, диалектическую переработку богословского

материала. О большом интересе к философии свидетельствует

подробное рассмотрение пограничных вопросов теологии, особенно

проблемы теологии и философии. В комментариях к «Сентенциям»

Петра Ломбардского наиболее подробно рассматривают Пролог и

первую книгу.

Самым видным представителем этого направления, а также его

основоположником был Уильям ОККАМ (преподаватель в Оксфор-

де, обвинен в еретических взглядах и вызван в Авиньон, где четы-

ре года провел под стражей; затем преподавал в Мюнхене,

пользуясь покровительством императора Людвига Баварского; ум.

1349 г.). Среди его многочисленных учеников следует прежде

всего отметить ПЬЕРА Д'АЛЬИ (ум. 1420; кардинал, принимавший

участие в соборах по реформе церкви), а также ГАБРИЕЛЯ БИЛЯ

(ум. 1495; профессор в Тюбингене), «Collectorium» которого стал

образцовым обобщением оккамистской традиции. Богословие Биля

лежало в основе преподавания во многих немецких

университетах, в том числе в Эрфурте, где обучался Лютер.

Оккам вновь обращается к проблеме универсалий, которая была

актуальной в ранней схоластике. Он отвергает томистский реализм

и оживляет номиналистское понимание: лишь отдельное обладает

реальностью. Нет никаких оснований для того, чтобы считать

общие понятия реально существующими, ни в вещах, ни вне вещей.

Оккам исходит из принципа, согласно которому не следует

признавать больше сущностей, нежели необходимо: «Entia поп sunt

multiplicanda praeter necessitatem». Оккам считает, что нет нужды

полагать, что общие понятия существуют вне нашего мышления

(«extra animam»). Поэтому мнение реализма должно быть

отвергнуто. Универсалии являются лишь понятиями, которые мы

создаем для того, чтобы обозначить несколько отдельных предме-

тов одного рода. Задача науки — изучение понятий в их взаимосвя-