О светлом будущем мечтая (Сборник) - Сергей Власов

– Ну как, нравится вам мой мир? – услышал я голос внутри себя.

– Да, интересный. Но все же это утопия. Не думаю, что его можно реализовать на нашей старушке Земле.

– Самое главное, чтобы его захотели реализовать. А будет желание, найдутся и возможности, и желающие заняться этим. Вы же знаете, человеческие возможности далеко не исчерпаны.

– Ну что ж, спасибо. Что-то я устал сегодня, хочется вернуться. Вы остаетесь?

– Да, еще есть с чем поэкспериментировать.

Я поднялся с полки. Сосед по-прежнему лежал недвижимо, и казалось, что он совсем не дышит. В вагоне было темно, я и не заметил, как наступила ночь. Завтра утром я сойду, немного не доезжая до Москвы, а мои попутчики останутся. Они все уже мирно спят. Только монах находится там, на грани. Несмотря на то, что его лицо осунулось и явно измождено, он улыбается. Интересно, чему? Тому, что творит в своих мирах, или, может, тому, что я сейчас должен сделать? Неужели он все знает? Он ведь говорил, что будет знать будущее. Но я не могу поступить иначе. Слишком важно то, чем мы занимаемся. Тем более что он уже почти все узнал о нашей деятельности. Кто бы мог подумать, что они приедут на рыбалку к месту стока из нашей лаборатории? Кто мог предвидеть, что реактивы, вылитые в сток, вступят в реакцию с местным илом и дадут пары никросонмина, разделяющие тело и разум. Кто мог ожидать, что в каком-то там астрале есть следы деятельности нашей лаборатории? Мало того, по следам можно вычислить не только тип этой деятельности, но и местонахождение источника. Вот чего он точно не знал, так это того, что мы открыли излучение, заменяющее никросонмин. Теперь достаточно включить источник излучения вблизи путешествующего, и он навсегда потеряет связь со своим телом. Завтра я сойду, и только в Москве хватятся, что монах спит слишком долго. Его, конечно, попытаются оживить, но ничего не выйдет. А жаль. Жаль, что ради будущего приходится жертвовать такой незаурядной личностью. Ведь если он откроет свои знания, может случиться непоправимое. Из-за малейшей странности кто угодно сможет обвинить кого угодно в том, что его разум подменен. Я нажал кнопку, и под полкой монаха на короткое время включился передатчик, лежащий в моем портфеле. Его я предусмотрительно достал и поставил возле самого стола, чтобы не пришлось беспокоить спящих. Я вышел на ни чем не примечательной станции. Обратный поезд через три минуты, он уже стоит на пути напротив нашего. Когда я выходил, монах лежал все так же, улыбаясь. Можно было с трудом заметить, что он совсем перестал дышать. Правда, он и раньше дышал очень тихо и редко, но теперь дыхания не было совсем. Все прошло гладко, меня никто ни в чем не заподозрит. Но, не успел я сесть в обратный поезд, во мне неожиданно прозвучал голос: «Все так и должно было быть. Теперь я знаю, что готов. Что же нас ждет там, за гранью?»

2003 г., г. Томск

На закате

Полутемная комната, на переднем плане пожилой мужчина в белом кресле, освещенный так, что кажется призрачным. На заднем плане больничная кровать с большим количеством приборов, подключенных к больному. Самого больного практически не видно, только контур неподвижно лежащего тела.

Слева проем окна, через которое виден ярко-красный закат на фоне природы.

Да, похоже, это последний закат, который я могу наблюдать здесь, на Земле. Что ждёт меня дальше, неизвестно. Ясно только, что оно есть, это «дальше».

(Поворачивая голову к больничной кровати).

Вот он я, земной, отживший свой век. Удерживают только эти агрегаты, что понаставлены вокруг. Жаль, конечно, не всё ещё сделано в этой жизни, а что впереди – неясно. Удастся ли доделать то, что не успел? Не стоит гадать, не так далеко время, когда я это узнаю. Удивительно обострилась память в этом новом состоянии. Стоит захотеть, и вспоминается любой фрагмент прожитой жизни. Как будто специально, чтобы я мог её оценить. Да, позади целая жизнь, но как ни странно, совершенно нет желания начать всё сначала и прожить её по-другому. Даже ошибки, сделанные в прошлом, нет желания исправлять. Часто слышал от стариков: «Вот, был бы в юности поумней, знал бы столько, сколько сейчас, всё бы было по-другому». Юность с мозгами старца – наверное, это ужасно. Нет и не может быть человека, не совершившего в жизни ни одной ошибки, и это нормально. Чтобы развиваться, чтобы умнеть, обязательно надо ошибаться. Люди – не заранее запрограммированные автоматы. Все мы удивительно непохожи друг на друга, и, наверное, в этом заложен смысл всего нашего существования.

(После небольшой паузы).

Нашего. Мы так привыкли обобщать. А на самом деле его нет, этого «нашего». Есть только «моё» существование. Мы все настолько разные, что требуется целая жизнь, чтобы понять – всё, что мы называем нашим, не что иное, как насилие. Мы с рождения давим в себе всё своё, чтобы не отличаться от остальных. Учиться жить в обществе, так это называется. С грудного возраста: можно, нельзя, не ори, не балуйся, видишь, другие дети как хорошо себя ведут? Убить в себе всё своё, чтобы не отличаться от других, чтобы кому-то нравиться – самый большой грех, который мы совершаем в жизни. Ясли, садик, школа, институт, работа… Мы считаем это вехами становления в обществе. Как глупо. Убить в себе себя, чтобы стать человеком. Как бы люди ни старались причесать всех под одну гребёнку, какие бы жертвы ни приносили на алтарь равенства, мы всё равно остаёмся разными. Даже в самых нечеловеческих условиях существования все разные. Неужели не очевидно, что в нас это заложено изначально? Мы должны быть разными, это, если хотите, закон природы, или Бога, нашего создателя, как хотите. Только это не сломить, не превратить людей в механизмы, как бы ни старались. И надо же было прожить целую жизнь, чтобы понять это только сейчас, когда жизнь по сути уже кончилась. Жизнь… Как можно назвать жизнью то, что прошло? С самого детства в страхе и обмане. Боимся всего – будущего, начальства, потерять работу, потерять заработок, даже собственного государства, якобы призванного защищать наши права, и то боимся. Да что там говорить о государстве, когда друг друга и то боимся. Боимся предательства, обмана, боимся отличаться от других, чего только не боимся. А сколько раз каждый из нас был обманут? Да мы и сами не раз обманывали. Спрашивается, ради чего? Неужели нельзя прожить без страха и лжи? И ведь выходит, что нельзя. Но почему? Почему любой, проживший жизнь честно, оказывается в конце у разбитого корыта? Неужели по-другому нельзя? Так не хочется в это верить. Так хочется, чтобы, наконец, на Земле появилась справедливость. Пусть не для меня, пусть даже не для моего поколения, но хотя бы для наших потомков. Как жаль, что в это не верится даже в последний день! Да, я уверен, что в последний. Не зря же я осознаю себя как личность даже вне тела. Личность! Скольких трудов мне стоило сохранить её в себе. Меня ломали в армии, на работе, в жизни. Преодолеть всё это и остаться, в конце концов, самим собой было очень трудно. Всё время казалось, что плывёшь против течения, что никуда не движешься. Так иногда хотелось начать плыть по течению. Ведь другие же могут, и удовольствия массу получают, и достаток. Ну и что же, что пришлось поступиться своими принципами, что пошли против совести. Раз им можно, раз их никто за это не наказал, значит, это допустимо?

(Пауза).

Да нет, что я говорю, неправильно это. А с другой стороны, что тогда правильно? Вот я прожил жизнь правильно. Честно учился, хорошо и честно работал, с семьёй честно прожил, никого не предавал, никого не подводил, и что я имею в итоге? Да ничего! Денег не заработал, чтобы оставить детям и внукам, собственности у меня никакой, не считая старой квартиры, полученной от государства. Но её, в принципе, можно не считать. Маленькая квартирка в панельном доме, на двух сыновей даже как наследство не разделишь. Продать? Но вырученных денег не хватит им на квартиры, а при нынешней жизни потратят, и даже не заметят. Что осталось? Честное имя? Что с него толку? Я не создал ничего выдающегося, так что помнить меня будут недолго, да и то наверняка только родственники. Ничего не смог изменить в этой жизни. Не сделал ничего, что бы облегчило жизнь потомкам. А мог ли? Пожалуй, что и нет. Только в мечтах я видел, какой может быть справедливая жизнь, только вот никого не вдохновили мои мечты. Да и не могли вдохновить при нынешнем устройстве жизни. Видел же, кто рвётся и кто прорывается к власти и достатку. Доказывал людям, что это неправильно, что ни к чему хорошему такая система привести не сможет. И что в результате? Хоть где-нибудь в мире найдётся государство со справедливой властью? Черта с два! Любая система, где по карьерной лестнице двигают начальники, обречена. Выдвигаются только удобные подчинённые, те, кого можно за что-нибудь зацепить, и этим держать в узде. К тому же выдвигают тех, на фоне которых можно выглядеть более умным, не задумываясь, что выдвиженцы в один прекрасный день тоже становятся начальниками и действуют по тому же принципу. Очевидно, что нами правят далеко не самые умные и достойные. И нужно ли искать другие причины того, что в верхах процветает воровство и коррупция, что любые, даже самые правильные решения не воплощаются в жизнь? Что власть, в конце концов, приходит к геноциду собственного народа? Безнаказанность и отсутствие совести ни к чему другому привести не может. Ни одного правителя в мире не лишили должности за то, что он плохо управляет своим государством. Всё время всплывает воровство и моральная нечистоплотность. Да и снимают только тех, что стали неугодны правящему классу. Почему забота правителей, куда ни глянь, не о собственном народе, не о большинстве населения, а о богатых и власть имущих? Если человек богат, он и сам в состоянии позаботиться о своей безопасности. И охрану надёжную нанять, и смыться с деньгами в другое государство, а куда деваться тем, кто трудится? У кого весь достаток складывается только из плодов его труда? Кто живёт трудом, и с трудом сводит концы с концами? Кто их защитит, кто о них позаботится? А ведь таких большинство. Именно они и составляют народ, население, ради которого должно существовать государство. Кто и когда защитит честных тружеников, а не обворовывающих их олигархов? Неужели такие, как я, даже в самый последний миг жизни будут чувствовать неудовлетворённость? Неужели никогда человек не сможет перейти в мир иной со спокойной совестью и чувством выполненного долга?