Ржавое золото (СИ) - Болото Алина Николаевна

Глава 26

Речка Мунге, извиваясь, спускается с гор, чтобы широко разлиться в чаще лесов, заполняющих долину Нгети. Мутные речные волны кишмя кишат бегемотами и крокодилами, следы которых испещряют песок пляжей, исчезая у кромки воды. Когда-то долина Нгети была дном озера, но давно, еще во времена молодости Старейшего. Потом озеро обмелело, и от него осталась цепочка небольших водоемов, в один из которых и впадает Мунге. Долина полна жизни. Огромные деревья, сплетаясь ветвями, образуют зеленый шатер, подпираемый стволами-колоннами. Зеленые полумрак царит в этом лесу, Зато в кронах сверкают разноцветным оперением птицы, мелькают яркие пятна бабочек…

— Ближе к делу, юноша! Тропический лес описывали столько раз, что вам просто нечего добавить.

— Он здесь! — от крика Контанеля все вздрогнули. — Я чувствую.

Рене де Спеле вдавил желтую кнопку на приборной доске, и матовая оболочка кабины невидали вдруг стала прозрачной. Диковинная машина висела над долиной Нгети. Поросшие густым лесом склоны гор круто обрывались в гигантскую зеленую чашу.

— Он здесь! — повторил Контик, жадно вглядываясь в озаренную ярким полуденным солнцем долину. — Спускаемся!

Невидаль пошла вниз так резко, что у пассажиров захватило дух, и Рене притормозил падение. Кроны деревьев смыкались вплотную, мысль о поляне пришлось оставить. Садились на воду. Подняв фонтан брызг, и распугав стадо бегемотов, невидаль плюхнулась посреди реки и немедленно вбуравила одно из щупалец в дно вместо якоря.

— Где мы? — Матильда ужасом вглядывалась в розово-серые морды потревоженных гиппопотамов, то и дело разевавших пасти с огромными зубами. Для нормальной трактирной служанки это было уже слишком. Даже потусторонний мир шокировал ее меньше. — Где?

— В достаточно теплом местечке, — коротко ответил Рене.

Невидаль вздрогнула, потому что какая-то туша зацепила якорь-щупальце и испуганно отпрянула.

— Предлагаю перекусить! — Судя по всему, настроение у Срединного был отменным. — Потом мы с виконтом быстренько сбегаем за добычей, вернемся, и на этом наше… путешествие окажется завершенным.

— А мы?! — Виола обиженно нахмурила брови.

— Благородные дамы, все самое интересное уже позади! Осталась черная работа, о которую вам не стоит марать свои нежные ручки.

Матильда хотела возразить, но тут невидаль опять качнуло.

— Здесь вы в абсолютной безопасности! — заверил Рене. — Эта машина надежна, как слово Старейшего.

— Надо спешить! — Контику не сиделось. Цепь настойчиво подталкивала его вперед.

— Мне не нужен ослабевший от голода спутник, — охладил его пыл де Спеле. — Извольте поесть, виконт!

Идти пришлось вдоль берега реки по лесной тропе, которая петляла среди громадных валунов, обросших мхом и папоротником. То и дело переступали через свесившиеся с деревьев лианы, похожие на больших удавов. Вообще все в этом лесу страдало манией гигантизма: деревья поднимались на колоннадах корней, словно архитектурные памятники древности. Только на подлеске взгляд немного отдыхал, тоненькие молодые низкорослые растения терялись в полумраке. Свет едва проникал сквозь густое кружево листьев лесных великанов.

— Вшись! — стрела воткнулась в ствол на два пальца выше головы де Спеле.

— Бшись! — вторая стрела зависла в воздухе, как раз напротив горла Контанеля, провисела секунду и упала в мох.

— Шух! — Рене снисходительно посмотрел на пронзившее его копье, выдернул смертоносное оружие из грудной клетки и двумя пальцами переломил древко.

Целый шквал копий, дротиков и стрел обрушился из-за камней на де Спеле и его слегка оторопевшего спутника, но все они отражались невидимой защитой и бессильно падали на землю.

— Похоже, нам не очень рады, — заметил Рене, в то время, как Контанель подобрал обломок копья и огляделся в поисках цели. — Не тратьте силы, виконт.

Воинственный клич сотряс лес. Из-за камней выскочили… черти?

— Это люди, виконт, — улыбнулся де Спеле — Только немножко черные. Не обращайте внимания!

Разрисованные зигзагами и полосами, одетые только в звериные маски черные люди ринулись на непрошеных гостей, но тут защита полыхнула, хотя не обжигающим, но ослепительным пламенем, и рявкнула разъяренным львом. Этого оказалось довольно, и воины, подвывая, бросились врассыпную.

— Это, вероятно, местная инквизиция, — предположил де Спеле, продолжая путь, — у этих господ на меня нюх — слишком часто встречаемся. Кстати, знаете, кто сочинил этот знаменитый донос? Мачеха Виолы. Дебдорой лишил ее речи, так она наверстывает в письменной форме. Но я должен вас утешить: ваша вероятная теща уже переселилась в мир иной. Каким-то образом весь ее запас мышьяка оказался именно в ее порции бульона. Возможно, дама страдала рассеянностью… или наш покорный слуга Дебдорой наконец исполнил свой долг. Донос — это его упущение, и не его заслуга, что все обернулось так удачно для нас.

Через несколько минут ходу река Мунге вдруг круто повернула и юркнула в черный зев пещеры под гранитной скалой. Справа от входа, на украшенном цветами каменным уступе, лежал мертвый шимпанзе со стрелой в горле.

Контик невольно коснулся рукой собственной шеи и смущенно кашлянул, перехватив взгляд Рене.

— Между прочим, виконт, это жертва. И перенесена она совсем недавно. Бедное животное еще не застыло.

Рене вгляделся в чернеющий провал, шумно втянул воздух:

— Пахнет прескверно.

В самом деле, у входа явственно ощущался гнилостный запах.

— Все равно надо идти! — Контанель воинственно потряс обломком копья.

— Защиту снимать не будем, — вынес решение Срединный и первым вошел в реку.

Контанель отметил про себя, чтобы вход в Нюкские пещеры был уже, внутренне содрогнулся, предвкушая холодную воду, но ничего не ощутил.

Дно пещеры располагалось значительно ниже уровня земной поверхности, поэтому искателям пришлось спускаться по небольшому каскаду. И опять Контанель ног не промочил.

«Очень неплохо иметь компаньоном Срединного», — подумал экс-студент.

Подземная Мунге сузилась настолько, что и рекой-то назвать этот ручей было смешно, зато скорость течения изрядно возросла. Грохоча по камням, Мунге опять повернула и скрылась в очередном отверстии, более узком, устремляясь, очевидно, к подземному озеру.

Рене не пришлось воспользоваться собственным освещением: сквозь зияющие в гранитном своде расселины проникало достаточно света, чтобы увидеть, насколько велика эта пещера. Но она, в свою очередь, граничила со следующей, еще более обширной, а та…

— Лабиринт, — упавшим голосом сообщил де Спеле. Тон его был настолько безрадостным, что Контанель даже посмотрел на Срединного, недоумевая, что могло огорчить неустрашимого Рене.

По-видимому, победа над Адом все-таки далась Рене недешево, и эти дополнительные препятствия в двух шагах от цели изрядно его раздражали. Контику показалось даже, что Рене заметно осунулся… или помолодел, что ли? Не поймешь этих Срединных!

— Вы говорили о Старейшем? — Контику захотелось немножко отвлечь де Спеле от мрачных мыслей. — Это кто?

— Разве я не говорил? — удивился де Спеле. — Старейший — это… Старейший.

Лицо Срединного и в самом деле немного смягчилось, разгладились тревожные складки у рта, ушла вертикальная морщина между бровей. Очевидно, Рене устраивала это тема.

— Старейший, виконт, — это добрейшая душа, которую я только встречал в этом мире. Он подобрал меня еще сопляком… Да, что же это такое, в самом деле?!

Последний возглас явно относился не к Старейшему. Де Спеле поблек настолько, что едва просматривался в полумраке пещеры, а на его куртке вдруг ни с того, ни с сего проступило кровавое пятно. Контик еще ни разу не видел Рене в таком беспокойстве. Ему захотелось немедленно помочь Срединному, но он не знал, чем, и только бестолково затоптался на месте, крепко сжимая копье.