Молилась ли ты на ночь? - Елена Логунова

– А как же проверить, тот это Кузнецов или нет? – закручинилась Трошкина. – Мы с тобой такие хорошие девочки, не имеем никаких контактов с местной мафией!

– Это ты так думаешь, – возразила я, спешно набирая телефонный номер Мишани Тишанина из концертной студии «Фурор».

– Алло, Тишанин слушает! – важно ответил Мишка.

– Тише, мыши, кот на крыше! – на шикарной улыбке произнесла я. – Как богемная жизнь?

– Инночка! – обрадовался Тишанин. – Дико рад тебя слышать!

Нормальная мужская реакция на мой звонок.

– Мишаня, не буду морочить тебе голову, я по делу, – честно сказала я. – Скажи, пожалуйста, твой знаменитый талмуд при тебе?

– Неизменно, – коротко ответил он, заговорив по-деловому. – Нужен чей-то адресок или телефончик? Расценки ты знаешь – десять долларов за единицу информации.

Продавать адреса и телефоны знаменитостей и просто известных личностей – это маленький, но прибыльный Мишанин бизнес. Работая в концертном агентстве, он частенько общается с заезжими звездами, а в городе не пропускает ни одной мало-мальски примечательной тусовки, где активнейшим образом заводит новые контакты и поддерживает старые. Думаю, Мишанин прославленный талмуд, имеющий вид пухлой – поперек себя шире – записной книжки, давно уже стал не более чем символом. Такое количество информации, которым обладает Мишаня, можно сохранить только в современном компьютере.

– Папа Смит. Знаешь такого?

– Папа Смит, он же Вадим Антонович Кузнецов, – откликнулся Мишаня так быстро, что версию о наличии у него под рукой компьютера можно было считать доказанной. – Что тебе отгрузить? Есть его домашний адрес, адрес конторы и три телефона – мобильный, домашний и служебный. Если возьмешь все, это обойдется тебе в пятьдесят баксов. Посчитаю как оптовую покупку и сделаю десятипроцентную скидку, итого – сорок пять.

– Беру все, – согласилась я. – Диктуй, я буду записывать.

– Диктовать долго и ненадежно, ты можешь перепутать пару цифр и потом будешь ко мне в претензии, а мне рекламации не нужны. Я лучше сброшу тебе все на «мыло», – возразил деловитый Тишанин.

– Хорошо, записывай мой электронный адрес, – согласилась я.

– Шутишь? – обиделся Мишаня. – Да ты у меня в базе со всеми потрохами!

Пока я думала, хорошо ли это – быть известной личностью, адреса и телефоны которой можно купить за десяток-другой долларов, Тишанин отключился. Минут через пять от него по электронной почте пришло письмо с двумя адресами и тремя телефонами Папы Смита.

– Думаю, Томочка звонила ему в контору, – рассудила Трошкина, заглядывая в монитор через мое плечо. – Раз она просила позвать Кузнецова, значит, трубку снял не сам Смит, а кто-то другой, возможно, секретарша или помощник.

– Или кто-то из домашних, – возразила я.

– Нет, точно секретарша, – уверенно сказала Алка. – Томочка разговаривала с ней в телеграфном стиле: «Кузнецова! Это Тамара». С домашними она наверняка была бы приветливее, как минимум поздоровалась бы. И Папу Смита позвала бы не по фамилии, а по имени-отчеству.

Рассуждения подружки меня убедили, и я набрала номер служебного телефона Вадима Антоновича Кузнецова, предварительно поставив в телефон ту сим-карту, которой уже решила не пользоваться. Мне вовсе не улыбалось, чтобы Папа Смит начал мне названивать, а так я сразу после нашего разговора «паленую» «симку» вытащу, поставлю другую – и ищи-свищи!

– А что скажешь-то? – запоздало поинтересовалась Трошкина.

– Да ничего нового, – ответила я.

В трубке возник приятный женский голос:

– Салон «Автозвук», добрый день.

– Кузнецова! – повелительно бросила я в трубку.

– А кто его спрашивает?

– Тамара.

– Одну минутку.

Очевидно, секретарша не знала, что Томочка уже находится в таких далеких краях, куда телефонизация вряд ли дотянется. Зато мужчина, чей сердитый голос я услышала значительно быстрее, чем через минуточку, явно был в курсе дела.

– Какая еще Тамара? Что за шутки? – прорычал он. – Кто это?

– Я по поводу вчерашних десяти тысяч, – уклонившись от ответа, сказала я.

– Что за бред? Какие доллары? – рассердился Папа Смит.

– Простите, я ошиблась номером. – Я положила трубку и посмотрела на Алку.

– Ты не ошиблась номером! – кивнула она. – Определенно, этот твой однофамилец знал Томочку, и насчет баксов он тоже в материале. Ведь ты сказала только «десять тысяч», а про доллары он добавил от себя!

Я шустро заменила «симку», и мобильник сразу же зазвонил.

– Алло? Быстро ты! – похвалила я Королева, узнав его голос.

– Задала ты мне задачку, красавица! – весело пожурил меня Витя. – Не уверен, что я решил ее на отлично, арифметику я малость подзабыл, но пару вполне подходящих названий я тебе нашел. Именно то, что ты просила, – средняя школа, первый класс.

– Слушаю, – нетерпеливо сказала я.

– Значит, так. Есть у нас фирма «Плюс» – производство полуфабрикатных продуктов. И есть у нас фирма «Минус» – весьма оригинальная контора, Специализированное коллекторное бюро.

– Это что такое? – не поняла я.

– СКБ «Минус» специализируется на сборе проблемной задолженности с физических и юридических лиц, – ответил Витя. – Это я тебе с листа читаю их рекламный текст. Дословно: «Предлагаем клиентам помощь во взыскании дебиторской задолженности, гарантируя возврат денег в досудебном порядке при сохранении деловых отношений между кредитором и дебитором». Вникаешь?

– Не очень, – призналась я.

– Попросту говоря, СКБ «Минус» за определенное вознаграждение готово прийти на помощь каждому, кто по доброте душевной одолжил кому-то денег, а потом страстно пожелал вернуть их обратно, – объяснил Витя.

– Это рэкет, что ли?

– Красавица моя, ты отстала от жизни! – посетовал Королев. – Прошли те времена, когда типичным орудием труда специалистов по сбору проблемной задолженности были плоскогубцы и раскаленный утюг! Нынче важным и нужным делом взыскания долгов занимаются многие: сами кредиторы, их друзья, их же службы безопасности, дружественные им бандиты и законные «взыскатели»-юристы. Однако все они делают это между прочим, тогда как для СКБ «Минус» возврат долгов является основной и абсолютно законной деятельностью.

– Адрес есть?

– А как же! Пиши: переулок Солнечный, восемь.

– Спасибо, Витенька! – Моя благодарность Королеву была тем более искренней, что за свою информацию он не запросил с меня ни цента.

Выключив трубку, я пересказала подружке, что узнала от Вити, и прибавила свои собственные соображения. Они сводились к тому, что СКБ «Минус» почти наверняка является той самой второй работой, на которой подвизался бесталанный актер Ашот Гамлетович Полуянц.

– Художник из ТЮЗа, хорошо знавший Полуянца, сказал, что у того были долги, – объяснила я. – А СКБ «Минус» – это контора по улаживанию разногласий между должниками и кредиторами. Думаю, не случайно Полуянца туда занесло. Если я права, то в «Минусе» могут знать, кому задолжал Ашот Гамлетович. Узнаем, кто был кредитором Полуянца, поймем, кому была выгодна его смерть, и тогда найдем убийцу Ашотика и Томочки.

– Стой, погоди, что ты говоришь? – воспротивилась Алка. – Зачем это кредитору убивать должника? Ему гораздо выгоднее, чтобы тот был жив и вернул долг!

– Правильно, – кивнула я. – А что, если долг лежал не на одном человеке, а на паре?

– Думаешь, Полуянц и Томочка? – смекнула Трошкина.

Я снова кивнула, а потом помотала головой:

– Не будем загадывать наперед. Сначала надо увериться в том, что Полуянц действительно работал в СКБ «Минус». У тебя нет желания прогуляться?

– У меня есть желание пообедать, – призналась Алка. – А на сытый желудок я на многое способна, даже искать убийцу, которого вообще-то должны ловить совершенно другие люди!

Я предпочла трактовать полученный ответ как «скорее да, чем нет» и отправилась в кухню, чтобы попросить папулю организовать трапезу на семь персон, считая одну собаку: следовало проявить вежливость и хотя бы накормить гостей, засевших у Зямы, если уж я не пожелала осчастливить их своим обществом.

Глава 17

Солнечный переулок был коротким, как хороший афоризм. В нем уместилось всего десять зданий – по пять с каждой стороны. Номер восемь оказался симпатичной избушкой с резными ставнями, и я бы не особенно удивилась, наткнувшись прямо за порогом на злющую бабу-ягу неопределенного возраста. Действительность оказалась проще. За дверью со скромной табличкой «СКБ «Минус» обнаружился безликий коридор, суженный однотумбовым канцелярским столом, а за столом – молодой парень с невыразительной плоской физиономией, крепким затылком и пудовыми кулаками, аккуратно уложенными поверх раскрытой амбарной книги с неведомыми записями.