Снимай меня! (СИ) - "Anastasiуa Soul"

— Хочу, чтоб ты меня поимел в мой ротик, сильно, чтоб слезы из глаз и по лицу стекали слюни и влага твоего члена… но…Аааааххх…

Она откинулась на спинку сидения, еще громче застонав. А я ощутил, как ее сладкая «девочка» начала сокращаться. Вера кончила, переводя тяжелое дыхание.

— Какая же ты умница, моя хорошая, — принялся расстегивать ремень, как вдруг увидел на нем руки блондинки, которые остановили процесс. — В чем дело?

— Все, что я сказала, все будет и все будет много-много раз, как пожелаешь.

Прищурившись, посмотрел в лицо девушки, заметив за ее возбужденностью какое-то противоречие.

— Но?

— Но только после того, как скажешь моей сестре, что мы вместе, — она чмокнула меня в щеку, засмеявшись. — А пока усмири своего «друга», ему вход воспрещен.

Вера погладила мой член через штаны, и ее прикосновения отозвались болью и разочарованием.

— Ты жестокая женщина, — заключил я.

— Прости, — но в ее голосе не было разочарования, это очередная женская, умелая манипуляция и уловка.

Сев за руль и громко выдохнув, попытался сосредоточиться на том, чтобы спустить пар и перестать возбуждаться. Хотя рядом с этой девушкой, от которой пахло сексом, было тяжело это сделать. Вера наклонилась ко мне и погладила, а я не смотрел на нее. Тогда она чмокнула меня в щеку и улыбнулась.

— Закончи начатое Мельников, и я буду твоей столько, сколько пожелаешь, — волнительным тоном произнесла она, переходя на соблазнительный шепот.

— Да? — я посмотрел на блондинку. — А ты понимаешь, что можешь и не выдержать такой марафон?

— Ради тебя выдержу, что угодно.

— Не только я мастер сладких речей, да?

Вера подмигнула и легонько с нежностью поцеловала меня, так мягко и сладко, что ее поцелуи хотелось воспеть в стихах, произведениях искусствах.

— Она не дьявол, она хуже…

Дитя огня, воплощение страсти…

Ты скоро захочешь продать ей душу…

Она — королева пиковой масти…

— Раз королева, значит ты мой король, — блондинка подмигнула мне.

— Тогда готовься к королевской битве, — намекнул я на то, что скоро овладею этой богиней в полной мере.

Вера села удобнее, поправив одежду на себе, пристегнула ремень. Выдохнув еще раз, я двинулся из этого лесопарка. Ощущая, что она еще больше распалила во мне желание бороться за нее.

***

Я ворвался в офисное здание с кучей бумаг в руках, которые говорили о том, что ни у кого нет права останавливать мою деятельность.

— Молодой человек, у вас запись? — крикнула мне девушка, которая по всей видимости выполняла функции секретаря.

— Что простите? — сделал вид, что не понимаю, почему меня останавливают.

— Вы записывались на прием? — она листала свой блокнот, и что-то просматривала в компьютере.

— Кто, я? — она удивленно продолжала смотреть, не двигаясь с места. — Да, конечно. И я уже опоздал. Прошу прощения.

Я попытался пройти к кабинету Светланы, как вдруг секретарь перегородила мне путь, появившись у самого лица.

— Вы не можете туда войти, — резко ответила та.

— Все хорошо, милая моя, — заметил, как она часто заморгала, не понимая моей фамильярности в обращении. — Прошу не заставляйте делать плохие вещи с вами.

Подняв девушку на руки, услышав женский испуганный писк, я переставил ее подальше от себя и почти бегом пронесся по коридору, врываясь в кабинете Светы. Открыв дверь, обнаружил ее в окружении нескольких мужчин и женщин.

— Ты что тут делаешь? — она удивленно посмотрела на меня.

— То, что должен, — пройдя мимо всех присутствующих, которые видимо, собрались, для какого-то совещания. Кинул с громким звуком, папку с бумагами на стол.

Света немного дернулась, окинув взглядом всех присутствующих в кабинете.

— Прошу прощения, — она откашлялась и обратилась к своим коллегам. — Я хотела бы попросить вас собраться немного позже.

Люди что-то возмущенно говорили, но все же поднялись со своих мест, и вышли из кабинета, оставив нас наедине.

— Ты какого хрена вытворяешь? — закричала женщина, как только дверь за последним человеком закрылась. — У меня тут находятся влиятельные люди.

— Какой кошмар, я помешал твоей работе? — как можно саркастичнее проговорил, уставившись в разъяренные глаза Светы.

— Как у тебя наглости хватило сюда прийти? — продолжала причитать и ругаться она.

— Папочку открой, — указал пальцем в бумаги, которые ей принес.

За неделю, мой адвокат достал все разрешения на возобновления моей деятельности и все опровергающие постановления. Света опустила голову, начав перелистывать каждую бумагу, а я заметил, как у нее пульсировали вены на висках. После пятнадцатиминутной тишины, захлопнув папку, уставилась на меня, тяжело выдохнув воздух. Женщина встала, обойдя стол, остановилась на опасно-близком расстоянии.

— Ты же понимаешь, что ты легко отделался? Я просто тобой играю.

— Ты на это не способна, — усмехнулся, потому что читал в ее глазах смятение.

Она хмыкнула и провела пальцем по моему телу, начиная с шеи заканчивая ремнем на штанах. Резко схватив за застежку, придвинув к себе еще ближе, я моментально почувствовал, как ее грудь уперлась, а вокруг развивался приторный ванильный аромат.

— Зачем тебе все эти игры? — открыто с улыбкой, говорил ей в лицо.

— Ты посодействовал тому, чтоб мой муж сел в тюрьму. Это женская месть.

— Да ты же его не любила. Какая месть?

— Откуда тебе знать про любовь? — попыталась уколоть своей фразой, но у нее это плохо выходило. — У тебя каждая мимо проходящая баба это уже новая любовь.

Мы все также находились близко друг другу, и я чувствовал ее дыхание у себя на лице.

— Попросил бы. Не баба, а женщина.

— Ты смешон, — уже со злостью выплюнула она эту фразу.

— А ты прекрасно выглядишь, — сохраняя самообладание и спокойствие, говорил я. — Света, отзывай своих цепных псов и дай мне спокойно заниматься тем, что у меня хорошо получается.

— Это чем? Трахать каждую модель на своих съемках?

— Ты ревнуешь?

— Может и так, — она приблизилась ко мне и резко ухватила своими зубами нижнюю губу.

Боль пронзила меня и я тактично отодвинув от себя женщину, почувствовал вкус крови во рту.

— Зачем ты это делаешь? — вытирая рот, удивленно смотрел на когда-то хрупкую и неуверенную в себе девушку.

— Хочу, что бы ты напомнил о тех ощущениях, которые я испытывала, — намекала она на близость.

— При всем моем уважении, я не могу.

— Петя, ты меня расстраиваешь, — она прошлась руками по моей груди, а я перехватил ее за запястья и, отодвинув к столу, сделал шаг назад. — А когда я расстроена я становлюсь злой, а когда я злая, то могу совершать плохие дела.

— Света, ты прекрасная, великолепная, утонченная женщина. Очень влиятельная и жестокая, но я не могу дать тебе того, что ты хочешь. Мое сердце занято, моя душа принадлежит другой.

Глаза женщины заблестели от накатывающих слез, почему-то она резко приняла вид обиженной и несчастной дамы. Молчание повисло в кабинете, и только разбившиеся надежды беззвучно и в тоже время громко разнеслись в пространстве.

— Я молю тебя, оставь меня в покое, — резко обняв женщину, сильно прижал к себе, пока понимал, что она находится в прострации и осознании, что больше не сможет мне насолить или привязать к себе. — Благодарю тебя, за то, что ты есть, и была в моей жизни. Но наши пути разошлись.

Не было слышно ответа, только тяжелое, подрагивающее дыхание возле уха, говорило, о том, что она приняла все происходящее, и должна была отпустить меня.

***

— А она что? — поинтересовалась Вера.

— Просто смотрела на меня как побитая собака, — сидел в кресле дома у Веры, держа ее на своих коленях, словно котенка. — Душа моя, могу я тебе кое в чем признаться?

— Конечно, я вся во внимании.

Пригладив волосы на голове девушки, я заботливо убрал пряди, с ее лица любуясь образом. Такая нежная, такая милая нимфа.