Божественные головоломки, или Война за любовь (СИ) - Юлия Фирсанова

Принц прошел в свою спальню, открыл дверцу узкого шкафа благородного дерева темно-коричневого покрытого матовым лаком суранга, все еще источающего слабый терпкий аромат. Там висело единственное в палатке зеркало, перед которым бог распахнул рубашку. На груди не осталось ни одной царапины, выцвели даже розовые полоски. Только память еще хранила яркие картины безумной пляски тел, зажигающие неистовым огнем и плоть, и душу. Бог снова усмехнулся, скорее гримаса страдания, чем улыбка отразилась в зеркале. Собственное искаженное мукой лицо показалось мужчине уродливой мордой.

'Счастлива!... Элия уж точно счастлива, что не видит эдакого чудовища! - Нрэн до крови закусил губу и подчеркнуто аккуратно притворил дверцу вместо того, чтобы шарахнуть и разнести ее вдребезги, как хотелось. - С чего эта соплячка вообще взяла, что любовь несет счастье? Начиталась слезливых романчиков или наслушалась сладких песенок менестрелей?'

Бог был так спокоен и покой этот был его счастьем, пока не потерял голову от одного взгляда кузины, и сердце не начали рвать на куски ревность и боль. Хотя, влюбись он в какую-нибудь глупенькую красотку из миров, счастливую уже одним тем, что до нее снизошел бог, все было бы иначе. Только разве он смог бы увлечься такой надолго? Да, Элия стерва, но именно ее такую Нрэн и жаждал сильнее всех женщин Вселенной.

Не ведая об очередной порции душевных мук, коими сладострастно терзал себя воитель, Элия и герцог вернулись в палатку. Принцесса удалилась на свою территорию с целью выбора из репертуара Лиессы нескольких туалетов, ориентированных на достижение максимального эффекта сразу по нескольким направлениям. Первое - одежда должна была быть удобной для путешествия. Второе - она должна выглядеть мило и изысканно, вызывая при этом подсознательные чувственные ассоциации у Нрэна. Вот как та блуза с пуговичками, надетая к ужину. Элия была уверена, стоило ей проявить чуть больше энтузиазма, принимая 'конспиративные' ласки принца, тот не удержался бы и разложил соблазнительную лордессу прямо на ковре или столе, насчет выбора предмета мебели богиня уверена не была, но склонялась к последнему.

Словом, Богиня Любви была чрезвычайно занята, а Элегор оказался перед выбором: отправиться прошвырнуться по лагерю или попытаться изучить поподробнее сувенир из Храма Забытых Хранителей. Еще до ужина с Нрэном обсуждая нанесенные неизвестным врагом разрушения, боги терялись в догадках, каким образом удалось нападающим уничтожить практически неуязвимых в броне онвахта Хранителей. Не существовало заклинаний, способных разнести на куски минерал, служащий прибежищем души, и никто из лоулендцев не слышал о существовании оружия, способного на такое. Обыкновенным способом борьбы с носителями плоти онвахта было заключение таковых в вязкую субстанцию вроде смолы или магические оковы, из которых они не могли вырваться. Но разнести онвахт на куски? Лишь сила стихий огня и льда при длительном воздействии, пожалуй, могла причинить подобный ущерб неуязвимому материалу. Однако, следов такой магии в мире Храма не прослеживалось. Элия, выслушав все, что было известно о камне Элегору, выдвинула довольно нелепую, но единственно допустимую при имеющихся данных версию: 'Либо нападающие обладали несколькими образчиками уникального оружия, способного разрушить онвахт (следы чего-то острого на камне являлись довольно убедительным доказательством), либо грозной магией, которая выдернула помещенные в онвахт души, а разбить опустевшие оболочки, ставшие обычными статуями, не составило труда. Но какое заклятье способно на такое, богиня опять-таки сказать не могла, а потому дискуссия завяла, так толком и не начавшись.

Элегор уселся в несколько более мягкое, чем хотелось, кресло, поерзал и, вертя в руках каменную длань с когтями, задался парочкой вопросов: как же выглядели Хранители и нельзя ли с помощью заклинания определись, как пришла гибель к обладателю этой лапки. С молекулярной теорией строения Элегор был знаком еще до подробной лекции Лейма на эту тему, поданную с научно-урбанистической точки зрения. И вот теперь бог решил подобраться к проблеме с этого конца: быть может, если не память камня, то его структура приоткроет тайну.

Герцог сосредоточился на заклинании глубинного зрения, каковым частенько изучал структуру хрупкого материала, перед началом работы и едва не сверзился с кресла, когда вместо детализирующейся с каждым уровнем заклятья структуры камня на эфирном плане восприятия реальности богу явился Хранитель. Ну а кем иным мог быть мускулистый тип с синеватой кожей, когтистыми руками и умной головой увенчанной короной из завивающихся у висков рогов?

Мощные крылья, плащом свисавшие за широкими плечами до самого пола дополняли имидж призрака с печальным лицом интеллектуала и телом бодигарда. Небось, этакого парня Элия тоже сочла бы красивым, герцог же, практически мгновенно оправившись от изумления, изучал типа с любопытством естествоиспытателя. Криков, нелепых панических телодвижений и обмороков от парня, нахально хамившего в лицо самому Повелителю Межуровнья, никакому, даже самому страшному привидению, ожидать не приходилось. Да, судя по всему, данный конкретный бесплотный Хранитель явился с какой угодно целью, кроме стремления напугать герцога Элегора Лиенского до заикания.

Голубоватый, полупрозрачный субъект простер руки в сторону бога (будь они чуть более материальными, герцог предпочел бы находиться от такого маникюра подальше или держать 'пилочку' поострее), отвесил ему короткий поклон и промолвил:

- Признателен я, юноша, за разрешение предстать перед тобой, и рассказать о том, как пала Твердыня Храма Забытых Хранителей. Вопрошай же!

'Разрешение?' - на секунду озадачился Элегор, а потом припомнил ехидные словечки леди Ведьмы, как обычно (и кто ее, стерву, за язык вечно тянет?) оказавшиеся пророческими, и собственный небрежно-шутливый ответ. Его вполне можно было трактовать по негласным, но от того не менее обязательным метафизическим законам как официальное дозволение, снабдившее душу Хранителя шансом и достаточной энергией для видимого проявления.

Впрочем, досадовал на Элию герцог скорее по привычке. На самом-то деле он был здорово обрадован возможности порасспросить привидение и узнать о случившемся из первых уст первым! Раньше богини!

- Расскажи, кто напал на вас? - начал с одного из самых главных вопросов Элегор, не зная, насколько призраку 'хватит завода'.

- Демоны. Демоны стихий: фейробалги, криосагоны, реогархи. Они проникли в нашу обитель не через врата, иначе мы бы узрели их прежде, чем был сокрушен первый щит, лишивший нас могучей защиты. Они ринулись в храм черной волной, захлестнувшей нас, и сковали! - ненавистью полыхнул бесплотный голос Хранителя.

- Только сковали, а как же обломки статуй? И что этим тварям было надо? - озадачился герцог, пытаясь из коротких ответов выжать максимум полезной информации в самые сжатые сроки.

Кто их знает этих призраков, сколько еще он будет расположен общаться и сохранять память о произошедшем? Элегор сроду не увлекался общением с бесплотными духами, просто потому, что не видел в занятии смысла, и знатоком вопроса себя не считал, оставляя право на болтовню с привидениями профессионалам вроде Клайда или Эйрана. Обыкновенно и призраки не стремились излить душу непоседливому богу. Только в последнее время, с тех пор, как он спутался с леди Ведьмой, дворянину начало сильно везти по этой части. Сначала Дин и Лиесса, потом Кальтис с семейством, теперь вот синий бедолага. Герцог хребтом чуял, что вопреки его желаниям, специалистом-практиком по части духов ему стать придется.

- Они опрокинули священный алтарь и забрали ларец с головой Темного Искусителя! Величайшим проклятием, погибелью миров и душ! Твари открыли ларец, и выпустили зло, коего страшились не только боги, но и Силы. Вновь, как десятки тысяч лет назад зазвучала черная песня и вырвала души моих собратьев из беспомощных тел. Я видел, как они гибли один за другим, огни их душ гасли пред моим внутренним взором, распадалась сеть, удерживающая погибель в Храме. Скованное тело мое не могло двигаться, и тогда я решился, мысленно провел ритуал разделения души с плотью онвахта. Демоны разбили камень, и тогда я вновь соединил свой дух с его уцелевшей частью. Надеясь от всех сердец, что мой обман не откроется, что покуда ослаблен заточением Темный Искуситель, он не уловит присутствия избегнувшей его чар души, я затаился и ждал, покуда уходили враги из оскверненной святыни. Неисполненный долг помог мне противостоять зову Вечности! Беспомощный остался я, собирая по искорке остатки энергии, чтобы подать знак тому, кто придет, побудить его выслушать меня. Ты, юный герой, явился словно в ответ на мой безмолвный призыв! Я молю тебя предупреди о грозящей опасности миры, возможно, еще удастся предотвратить беду!