Иван Грозный. Жены и наложницы «Синей Бороды» - Сергей Нечаев

Практически сразу же после занятия престола Борисом Годуновым по стране стали ходить слухи, что царевич Дмитрий жив. Новоявленный царь оценил нависшую над ним угрозу, ведь по сравнению с «прирожденным» государем он был никто.

Оппозиция не дремала, и уже в начале 1604 года было перехвачено письмо одного иноземца из Нарвы, в котором объявлялось, что Дмитрию удалось чудом спастись и Московскую землю скоро постигнут большие несчастья.

Конечно же, было придумано множество версий того, как Дмитрий остался жив, но и это, и то, кто же стал подходящим кандидатом на его место, — темы для совсем другой книги. В контексте же нашего повествования важно другое. То, что уже 13 октября 1604 года армия «Лжедмитрия I» форсировала Днепр чуть выше Киева и двинулась на Москву, но в январе 1605 года правительственные войска в битве при Добрыничах разбили самозванца, который с немногочисленными остатками своих солдат был вынужден уйти в Путивль. А 13 апреля 1605 года Борис Годунов, еще недавно казавшийся веселым и здоровым, почувствовал дурноту. Из ушей и носа у него пошла кровь, и вскоре он умер. Тут же начались слухи, что он отравился в припадке отчаяния. Интересно, кто-нибудь верит в подобную интерпретацию?

У профессора Р. Г. Скрынникова читаем: «13 апреля 1605 года Борис скоропостижно умер в Кремлевском дворце. Передавали, будто он из малодушия принял яд. Но то были пустые слухи».

А вот мнение автора книги «Правда об Иване Грозном» Н. М. Прониной: «Говорили, что причиной смерти был не яд, но апоплексический удар. Словом, тайна тех жутких мгновений, когда коронованный временщик-убийца судорожно захлебывался в собственной крови, и поныне остается тайной. Несомненно лишь одно: явился ли он сознательным самоубийством или же следствием только сильного нервного потрясения, но конец Бориса был ужасен».

Конечно, заявление про «временщика-убийцу» выглядит некоторым перебором. Особенно для исследователя, который за несколько страниц до этого критикует Э. С. Радзинского за то, что тот «резко отступает от господствующего среди историков мнения — мнения о том, что царевича Дмитрия никто не убивал, но сам ребенок, страдая припадками эпилепсии, случайно нанес себе смертельную рану ножом в горло». Но в целом вывод сделан вполне верный.

После этого царем стал Федор, сын Бориса Годунова, родившийся в 1589 году, юноша образованный и очень умный. Но его царствование стало самым коротким в истории России и продолжалось всего сорок девять дней. В Москве произошел мятеж, спровоцированный Лжедмитрием, и 20 июня 1605 года царя Федора и его мать Марию Григорьевну (напомним — дочь Малюты Скуратова) зверски задушили. В живых оставили лишь Ксению, дочь Бориса Годунова, но ее ждала безотрадная участь наложницы самозванца. Официально же было объявлено, что царь Федор и его мать… ну, конечно же, сами отравились. Из малодушия… Тела их выставили напоказ. Затем из Архангельского собора вынесли гроб Бориса Годунова и перезахоронили в Варсонофьевском монастыре близ Лубянки. Там же захоронили и всю семью: без отпевания, как и положено «самоубийцам».

А в 1606 году останки Бориса, Марии и Федора Годуновых были перенесены в Троице-Сергиеву лавру. Там же потом была похоронена и Ксения, умершая 30 августа 1622 года в одном из монастырей (в 1782 году над их гробницами была сооружена усыпальница).

А что же все это время делала интересующая нас Мария-Марфа, которая, как мы уже сказали, не захотела смиряться со своей скорбной монашеской участью?

18 июля 1605 года она торжественно въехала в Москву и признала Лжедмитрия I своим сыном. Вернее, была вынуждена признать. Впрочем, есть и другие мнения. В частности, Л. Е. Морозова и Б. Н. Морозов пишут: «Естественно, Марфа с радостью согласилась поддержать заговорщиков. Бывшей царице было совершенно не важно, кто назовется ее сыном, каким путем он добудет престол, как станет править Русским государством. Главное — собственное благополучие и возможность снова взойти на вершину власти».

В Москве она поселилась в Вознесенском монастыре и отдала Лжедмитрию некоторые личные вещи сына, в частности его нательный крест, которые тот стал показывать сомневающимся. Всем членам ее семьи тут же были возвращены свобода, чины и конфискованное имущество. Например, сразу же после провозглашения царем (императором Димитрием) этот Лжедмитрий пожаловал Михаилу Федоровичу Нагому значительную часть владений Бориса Годунова, включая малоярославецкую вотчину с селом Белкиным. Михаил Федорович Нагой стал боярином. Дяди вдовой царицы, Андрей, Михаил и Афанасий Александровичи, тоже стали боярами. Боярством был пожалован и сын Афанасия Федоровича, к тому времени уже умершего.

По словам Л. Е. Морозовой и Б. Н. Морозова, «добиться подобного успеха без самозванца им никогда бы не удалось».

17 мая 1606 года Лжедмитрий I был убит (его тело сожгли, а пеплом зарядили пушку и выстрелили в сторону Польши — туда, откуда он явился на русские земли), и Мария Нагая тут же отреклась от него, заявив, что признание было выбито у нее силой, а сам самозванец был колдуном и чернокнижником. Со смертью самозванца Нагие опять перестали играть какую-либо роль, и в последний период Смуты они уже мало выделялись среди других служилых людей того времени.

А царем тем временем стал тот самый Василий Иванович Шуйский, который еще совсем недавно расследовал причины гибели Дмитрия, а затем признал Лжедмитрия I истинным сыном Ивана Грозного.

В период его правления были и Лжедмитрий II, и Лжедмитрий III. Кроме того, имя царевича использовал осаждавший Москву «воевода» Иван Болотников. Затем за Дмитрия выдавал себя казачий предводитель Иван Заруцкий, бывший опекун вдовы двух первых Лжедмитриев царицы-авантюристки Марины Мнишек и ее малолетнего сына Ивана. Лишь с казнью этого несчастного ребенка в 1614 году тень царевича Дмитрия перестала витать над российским престолом. Вскоре его признали новомучеником, а Мария Нагая стала матерью святого и одной из наиболее почитаемых женщин в стране.

Василий Иванович Шуйский (царь Василий IV) был свергнут с престола и насильственно пострижен в монахи. В сентябре 1610 года он был выдан польскому гетману Жолкевскому, который вывез его в Варшаву, сделав пленником короля Сигизмунда. Бывший царь умер в заключении в Гостынинском замке 12 сентября 1612 года. А незадолго до этого умерла и бывшая царица Мария Нагая. Она была похоронена в Воскресенском монастыре в Москве.

Род Нагих пресекся чуть позже, в 1650 году, со смертью стольника Василия Ивановича Нагого.

Глава одиннадцатая. Мэри Гастингс

По словам биографов Ивана Грозного Роберта Пейна и Никиты Романова, царь «грезил об Англии, верил, что эта страна — бесценный союзник».