Путь воина - Арсений Евгеньевич Втюрин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так это что получается, открытый грабёж?
– А ты сомневаешься? Кроме того, любая вера, кроме ислама, была унижена. Если мимо проходил мусульманин, каждый еврей и христианин должны были отступить на шаг в сторону и поклониться. А если он произносил грубые и бранные слова, то они вынуждены были терпеть его оскорбления. Иначе победители могли такого смельчака распять, обезглавить, повесить или посадить на кол.
– Но ведь не все это терпели?
– Ты же и сам понимаешь, что не всюду города сдавались на милость победителя. Многие люди брались за оружие и пытались сопротивляться. А многочисленные отряды мусульман под руководством разных командиров волнами катились по всему полуострову. В некоторых христианских книгах я читал рассказы людей, видевших всё своими глазами, о том, что, если войскам эмира оказывалось хоть какое-то сопротивление, всех взрослых мужчин уничтожали. Со связанными за спиной руками их ставили на колени, выстраивали в ряды, рубили головы и оставляли тела на корм диким зверям. Смрадный трупный запах наполнял всё вокруг. От него некуда было деться. Жен и детей казнённых угоняли в рабство. Гаремы мусульманской знати были забиты монашками из разграбленных и уничтоженных аббатств, жёнами и дочерьми казнённых вельмож и даже простых людей.
Сахир тяжело вздохнул и закрыл глаза. Молчание его длилось недолго.
– Такое они вытворяли не только здесь. Их армии перешли через горные перевалы и вторглись в Галлию. Они захватили врасплох жителей многих городов, разрушили и сожгли десятки церквей, перерезали и угнали в рабство тысячи и тысячи людей.
– И никто не мог им противостоять?
– Всё рано или поздно кончается, будь то хорошее или плохое. Войска арабов возле города Пуатье остановил франкский полководец Карл по прозвищу Молот. Битва была очень упорной и длилась до ночи. Никто не победил. А утром, когда франки выстроились для продолжения боя, они не обнаружили перед собой противника. Мавры покинули поле битвы, оставив всё награбленное в лагере. Может, они бы и не ушли из Галлии, но в Андалусии начались междоусобные войны за власть, а потому все полководцы увели свои войска обратно, чтобы успеть к разделу страны. С тех пор прошло много лет, а войны по-прежнему не утихают. Но переходить через горы мусульмане теперь побаиваются. Уж больно сильна армия у императора Карла! И если он хорошо подготовится и все свои войска приведёт сюда, то эмират не устоит!
Неожиданно что-то отвлекло внимание Сахира, и его взгляд скользнул куда-то в сторону. Он хлопнул Масуда по плечу.
– За тобой пришли. Лошади ждут за воротами. Тебе пора, телохранитель эмира. Прощай и подумай над моими словами!
– Мы ещё встретимся и поговорим, наставник, не сомневайся!
Масуд чувствовал, что Сахир смотрит ему вслед. Он даже не сомневался, что наставник вместе с Абу-Сирханом сделают всё возможное, чтобы помочь ему в новой, полной опасностей и войн жизни.
Глава 33
Шумная толпа жителей ввалилась в большой дом вождя. Последним вошёл Вран и сразу же встретился взглядом с сидевшим на скамье за столом старцем.
– Ты снова пришёл, чужеземец? Знать, мой сказ тебя заинтересовал? – прозвучавший чистый и ясный голос заставил викинга улыбнуться.
– Твоя правда, старик! Мне нужно знать всё про крепость на острове. Давай продолжим!
Старец откашлялся и огладил свою белоснежную бороду.
И опять полилась его плавная завораживающая речь:
– Долго возводили все племена для князя Годислава на островах Поднебесных крепость. Когда начинали, меня на свете не было, а заканчивали – я уже лодьей править умел. Да и построили не только стены и башни сильные, но и город внутри большой для воинского люда княжого, посады многочисленные по островам.
– А город тоже из камня? – спросил кто-то из охотников за столом.
– Нет, из дерева он, такой же, как теперь у Кагеля. Его поставили быстро, ведь людям где-то жить надобно было, а зимы в краю нашем суровые, снежные, потому дома тёплыми должны быть. Деревьев на островах тех много росло, из них и строили. И назвали город тот Бярмы.
– Так что же всё-таки там произошло, старик? – снова не выдержал Вран.
– А ты не торопи, послушай, я всё поведаю. – Старец опять как-то пристально посмотрел на викинга, словно что-то выискивая на его лице. – Пришедшие с князем Годиславом люди расселились и осели целыми отрядами и ватагами по всем крупным посёлкам на реках Биармии. Они постепенно перемешались с местным населением, но по первому же зову своего князя или его посадников являлись к стенам Двинской крепости.
– И с кем же воевать им приходилось? – вступил в разговор Гирк.
– Стали сюда набеги устраивать свеи, готы, даны и даже франки. Все жаждали лёгкой добычи. А взять здесь было что! Вот и приходилось от ворогов отбиваться. Благо немногочисленны походы их были. Всё больше на одном или двух кораблях приплывали, а потому и совладать с ними легко могли наши дружины. Только сам князь не слишком часто тут бывал. Забот у него других хватало. Воевал он много, страна под рукой его ширилась, да и стольный град его Новогород за сотни вёрст отсель был.
– Но ведь не один князь Годислав всей страной правил и войны вёл? Дети и родичи у него были?
– Три сына он нажил. Добрых молодцев из них вырастил. Помогали отцу во всех его начинаниях и делах ратных. Но выжил только младший – Волемир. А потом и совсем беда пришла, – старец тяжело вздохнул и надолго замолчал.
Собравшиеся за столом мужчины терпеливо ждали продолжения его рассказа.
Старик провёл сухой жилистой ладонью по глазам, как бы отгоняя от себя какое-то видение, и голос его зазвучал тихо и скорбно.
– То была болезнь страшная, называлась чёрным мором. Видать, её с каким-то купеческим иноземным кораблём к нам занесло. Множество люда от неё померло. Заразной она очень оказалась. Народ, который ещё здоровый
