Казачество. История вольной Руси - Валерий Шамбаров

Тувинцы с киргизами после этого присмирели. А хан Теуке после каждого нападения присылал в Тобольск посольства, рассуждал о выгодах мирной торговли, но на деле не мог, да и не хотел обуздать подданных. А агрессивность казахов, в свою очередь, подогревала воинственные настроения западных калмыков и башкир. Но они встречали все более сильное противодействие. Пензенские казаки построили на пути вторжений линию из укрепленных слобод Вазерской, Ухтинской, Пырнинской, крепостей Малая и Большая Сердоба. Мужественно отражали набеги, отбивали полон. А в конце XVII в. стала дополнительно сооружаться Сызранская линия, в новой крепости Сызрань поселили 500 самарских и закамских казаков.

25. ПЕРВЫЕ КАЗАКИ НА КУБАНИ

Великой трагедией для Руси стал церковный раскол. В принципе, реформы были нужны — церковные книги долгое время были рукописными, в ходе переписок накапливались разночтения. И обряды в разных местах отличались: так, на Руси крестились двумя перстами, а на Украине и Балканах — тремя (в ранней Церкви допускались оба типа перстосложения). Работу по унификации начал еще Филарет, но вел ее постепенно, без встрясок и ломок. Однако патриарх Никон решил одним махом привести церковную практику к греческим образцам. Причем даже Константинопольский патриарх Паисий и собор греческого духовенства предостерегали, что это может довести до беды. Указывали, что Церковь требует единообразия только в главном, а в мелочах расхождения вполне допустимы и терпимы. Никона это не устроило, он объявил старый обряд ересью, а тех, кто осмелился возражать, стал сажать и ссылать.

Но вскоре патриарх вообще занесся, пытался ставить свою власть выше царской, что привело к конфликту с Алексеем Михайловичем. Государь амнистировал тех, кто пострадал при гонениях, выражал готовность к уступкам и поиску компромисса. Но выявилась группа непримиримых во главе с Аввакумом, которые по своей склонности к крайним решениям вполне стоили Никона. Провели свой «собор», где объявили всю Церковь «повредившейся», а тех, кто при Никоне посещал храмы и причащался — еретиками, требуя их перекрещивать. И в 1666 г. прошли два церковных собора, принявших решение о низложении Никона, но при этом утвердивших его реформы, а непримиримые были осуждены, прокляты и сосланы.

Поначалу раскол вовсе не был всенародным. Напомню, Разин вел голытьбу именем «обиженного» Никона. А опору старообрядцев составляли лишь небольшая часть духовенства и оппозиционной знати — боярыня Морозова, княгиня Урусова, Хованский. И преследованиям сперва подвергалось не старообрядчество, а лишь конкретные преступления, совершенные на этой почве. Впрочем, надо различать термины «старообрядчество» и «раскольничество». Старообрядчество — форма Православия. До отдаленных углов России церковная реформа вообще не дошла, люди молились по-старому, и никому это не мешало. Раскольничество было политическим, антигосударственным движением. Призывалось «удалятися и бегати», не платить подати, исключить себя из «антихристова» государства. В молитвах не поминали царя, воздвигали на него «хулы». Духовный разброд постепенно распространялся все шире. Стали возникать разные секты вплоть до самосожженцев. Согласитесь, это не имеет никакого отношения к старому обряду, ни одна христианская конфессия не приемлет самоубийства. Причем самосожжения отнюдь не были вызваны гонениями властей. Наоборот, сперва начались «гари», и они-то заставили правительство более серьезно взяться за раскольников.

А в 1676 г. на трон взошел Федор Алексеевич. И именно он (а не Петр) при участии сестры Софьи начал реформы по «европеизации» России. Внедрялись польские моды, обычаи, роскошь, все это ударило по крестьянам, росли налоги, усилилась их эксплуатация помещиками. Царь по примеру Запада повел борьбу с нищими, повелев их «определять в работы». Отменил указ своего отца о невыдаче беглых, записавшихся в ратную службу. Вот тогда-то раскольничество приняло массовый характер. В скиты устремились нищие, дезертиры, крестьяне. Усилился их приток и на Дон. Казакам это, в общем-то, было выгодно. Бурлаки нанимались к ним в работники, с их помощью Войско начало разработку собственных соляных месторождений у Бахмута, устроило рыбосольные промыслы. Но стали приходить и раскольники. Так, явились «поп да двое чернецов». Вскоре чернецы донесли, что «поп за великого государя Богу не молит и им молить не велит». Атаман Самаринов велел доставить его на круг, после суда «по войсковому праву» он был казнен. Потом возникла пустынь на р. Чир, где обосновался поп Иов с группой из 50 чернецов и беглецов, которые «образам Божиим не преклоняются, казаков к себе приговаривают и крестят в другой раз». Федор Алексеевич самоуправление Дона признавал, и после переписки с царем Войско само разорило пустынь.

В 1682 г. Федор Алексеевич умер. И произошел стрелецкий бунт, вызванный злоупотреблениями знати. При этом глава Стрелецкого приказа Хованский попытался превратить бунт в «раскольническую революцию». Большинство стрельцов его не поддержало, но пришедшая к власти Софья Алексеевна после этого развернула жестокую борьбу со старообрядчеством. Указы требовали подвергать допросу тех, кто не ходит в церковь, по подозрению в «ереси» применять пытки. Законом от 7 апреля 1685 г. вводилась смертная казнь: «Кои будут упорствовать…жечь в срубе». За укрывательство старообрядцев полагалась конфискация имущества и ссылка [219].

Но «европейские» реформы Софья продолжила и углубила. Канцлером стал ее фаворит Василий Голицын, слепо преклонявшийся перед Западом. В России было разрешено католическое богослужение, дозволен въезд иезуитов. Духовник Софьи Сильвестр Медведев вел тайные переговоры об унии. Наконец, в угоду Западу Голицын согласился вступить в «Священную лигу» — союз Австрии, Польши, Венеции и Рима, которые вели войну против Турции. Большинство бояр и патриарх Иоаким были против нарушения выгодного мира с османами. Об этом молил и гетман Самойлович — Украина только 5 лет отдохнула от татарских набегов! Однако Голицын добился своего. Был заключен союз. Россия вступила в ненужную ей войну и выплатила 1,5 млн. злотых только за то, что поляки (далеко не сразу) согласились вместо Андрусовского перемирия заключить «вечный» мир — признали утрату Смоленщины, Киева и Левобережной Украины, которые все еще упрямо числили «своими».

В 1687 г. состоялся Крымский поход. По списку должна была собраться русская армия в 113 тыс. (из них 15 тыс. донских, яицких и терских казаков). И Самойлович выставлял 50 тыс. украинцев. Однако оказалось, что «перестройки» успели развалить армию. Из 113 собралось лишь 60 тыс. И успешно прошли только отвлекающие операции. Атаман Минаев с донцами ходил под Перекоп, побил татар под Овечьими водами, а в Запорожье был послан Касогов с солдатами, вместе с казаками потрепал врагов в низовьях Днепра. Основная же армия ползла по зною через безводные степи. А когда до Перекопа осталось 100 верст, татары подожгли степь. И пришлось повернуть назад. Без боев армия потеряла 24 тыс. погибших.

Неудачу Голицын свалил на Самойловича. Обвинил в измене и сослал в Сибирь (хапнув при этом в собственный карман украинскую войсковую казну). А гетманом без всякой рады поставил Ивана Мазепу. Он был поляком, мелким шляхтичем. В свое время его подвело чрезмерное женолюбие. Вельможа застукал его со своей женой, велел раздеть догола, вымазать смолой, вывалять в перьях, привязать к коню задом наперед и пустить на дорогу. После такого позора Мазепа ушел в Запорожье. Выдвинулся у Дорошенко, стал генеральным писарем. Был послан в Стамбул. Но его перехватили казаки Сирко и выдали Москве. Там его перевербовали, Мазепа стал работать на русских. У Самойловича был генеральным есаулом и помог Голицыну, состряпав на гетмана донос. Словом, предатель был прирожденный, «со стажем».

Поборы на войну и случившаяся катастрофа вызвали ропот в народе. Вдобавок Софья, чтобы заслужить популярность, раздавала приближенным награды в сотни и тысячи крестьянских дворов. Вчерашние свободные превращались в крепостных. В результате росло число беглых и раскольников. На Дону они селились по окраинным рекам — Иловле, Кагальнику, Медведице. Главным центром стал Усть-Медведицкий скит, где верховодил Кузьма Косой. Отсюда завязывались отношения со степняками, по стране рассылались «прелестные письма»: «Аще же какой опал будет с Москвы, то тогда идите к нам. За нас многие орды и калмыки, не покинет нас и Чаган Богатур, и Ногай-мурза, как пойдем на Москву, замутим всеми…» Как видим, это был такой же контингент, как у Разина, главное — «замутить», а «неповрежденная вера» становилась лишь знаменем, отнюдь не препятствуя союзу с «басурманами» [35].

На 1688 г. правительство планировало построить Новобогородицкую крепость на притоке Днепра Самаре — задним умом Голицын понял, что для походов на Крым нужна промежуточная база. Донцам предписывалось отвлечь татар от строительства. Но они получили и приказ разорить скиты. Атаман Минаев выделил для этого часть сил, а сам совершил налет на окрестности Азова. Но казаки, отправленные на Медведицу, успеха не добились. Видать, не очень-то и стремились рисковать в междоусобице. «Воры» отбивались. Лишь когда вернулся атаман, скит был взят, раскольничьи городки разрушены. 500 человек с Косым ушли на Тамбовщину. А атаман Мурзенко увел партию казаков-раскольников и примкнувшего к ним сброда на Кубань. Крымский хан, которому принадлежала Кубань, их принял и выделил места для поселения.