Мир Мертвых: Хранитель - Роксана Полякова

Айрос усмехнулся и продолжил говорить:

— После того как ты оказалась в мире мертвых, я переместился вместе с тобой.

— Если ты был всегда со мной на стороне смертных, почему никогда тебя не замечала, только однажды на перекрестке?

— Обычно люди нас не видят, — он озадачено почесал затылок. — Возможно кто-то повлиял на тебя, а может и истончение реальности. Я не знаю, факторов может быть много.

— Так, значит это ты скрипел половицами в моей квартире? — я наиграно обиженно надула щеки и с укором посмотрела на него. — А я грешила на привидение…

— Если только пару раз, — хмыкнул он.

В очередной раз подул сильный ветер, разметая мои волосы в разные стороны. Я пригладила их ладонями и надела сверху капюшон, чтобы больше не беспокоиться из-за плохой прически, скоро же в город придем.

Пока мы разговаривали, Григорий вел себя тихо, у меня вообще создалось впечатление, что он не особо разговорчивый по жизни, или сказывается смерть его жены. Может когда-нибудь он станет с нами более общительный, когда вся боль и печаль, которые он скрывает в глубине своей души, угаснут и перестанут беспокоить, позволяя жить дальше и воспитывать сына без попыток найти что-то общее со своей любимой. Я понимала, что ему сейчас тяжело хоть он и говорит всем, что у него все в порядке.

— Ну что ж, — Григорий громко втянул воздух носом, наслаждаясь его влажностью и свежестью. — Время осени. Близится очередной дождь, идемте пожалуй.

Он поправил пояс, на котором закреплен его меч, и пошагал вперед, негромко топая по асфальту. Я проследила за ним взглядом, размышляя по поводу его самоотверженной помощи. Кто-то на его месте убивался бы страданием по своей жене, но Григорий ушел с нами, желая помочь, может, он таким способом ищет смерти, чтобы воссоединить со своей любимой или правда старается вернуть долг за спасение своего ребенка. Что им движет — известно только ему.

С каждым шагом мы приближались к высоким строениям, возвышавшимся далеко впереди, из-за затянувшей небо тучи значительно стемнело, и видимость снизилась. Григорий был прав, скоро будет дождь, чувствовалось скопление озона в воздухе. Я буравила взглядом его спину, размышляя по поводу возможных мотивов оказанной нам чести быть им сопровождаемыми. Григорий уже отплатил за спасение своего сына, сохранив наши тайны, которых скопилось в последнее время не мало, им движет нечто еще, о чем он никогда не расскажет:

— Григорий, — позвала я его, выбрасывая из головы беспокоящую мысль и находя новую для размышления. Он хмыкнул, давая понять, что внимательно меня слушает. — А что произошло с дочерью Вилесаны и Диллиона?

Он некоторое время помолчал, наверное, пытался хоть что-то вспомнить, легенда ведь древняя, и, возможно, никому неизвестно о судьбе рубенка.

— Тогда нефилимов считали второсортными созданиями, — наконец-то заговорил он. — Но так как Вилесана была святой, ее дочь стала сокровищем для небес, и когда она выросла, ей предоставили выбор быть хранителем или уйти в мир смертных.

— И что же Мелена выбрала?

— Ну, тут много чего говорят, — он обернулся и задумчиво на меня посмотрел. — Есть слух, что она выбрала жизнь смертной, а кто-то говорит — стала хранителем, но влюбившись в своего подопечного, сняла с себя полномочия и отправилась к нему.

— Все сводится к тому, что она оказалась в Мире Смертных, — подытожила я, делая свой вывод.

— Совершенно верно.

Получается, если вся эта легенда не очередная байка, то в нашем мире может жить потомок Вилесаны и Диллиона. Интересно было бы на него посмотреть. Скорее всего время разбавило кровь бессмертных, и теперь это простой смертный с интересными предками. Но, он или она, в любом случае, хоть как-то должны отличаться от остальных.

— А вы не отслеживали их родовую линию?

— Нет, насколько мне известно. Может кто-то из высших этим и занимался. Об этом я точно сказать не могу, — Григорий пригладил выбившиеся из хвоста пряди волос. — Интересно было бы посмотреть на их потомство.

— К сожалению, — голосом, будто из какого-то древнего философского кино, сказал Айрос. — Нам простым бессмертным этого знать — не дано.

Я весело усмехнулась над забавной версией знаменитого выражения Смертного Мира. Мне всегда казалось, что чем меньше живешь, тем больше нераскрытых тайн вокруг тебя, но, оказывается, все совсем не так. Сколько бы жизнь не длилась, тайны только прибавляются и терзают умы на протяжении не одного века, заставляя придумывать разные теории и домыслы, так можно забыть, что является реальностью, а что воображением. Быть может, это недостаток только смертного разума, ведь жизнь здесь переворачивает все мировоззрение, устоявшееся за долгие годы смертного существования.

— Тут все такие молодые? Или есть и старики?

— Есть молодые и старые, — ответил Айрос. — Зависит от прожитой жизни. Чем больше грехов, тем старше тут выглядишь.

— Естественно это правило не касается демонов, когда они рождаются, — недовольно проговорила я.

— Как бы это ни было прискорбно, но так оно и есть, — кивнул он.

— А что же по поводу ангелов? Ведь они же взрослеют, значит, и стареть должны.

— Ангелы растут до тех пор, пока не проявится их потенциал, именно тогда они обретают постоянную внешность до самой смерти.

— А что насчет демонов? — не отставала с расспросами от Айроса я, этот мир действительно удивителен.

— С ними обстоит все намного сложнее, — заговорил Григорий, похоже, он решил немного помочь Айросу, пока тот не начал раздражаться от моих постоянных «Почему?», да «Зачем?». — Демоны, которые появились от ангелов — бессмертны и занимают самые низшие ступени в их иерархии.

— А низшая ступень? — переспросила я, не совсем понимая, что он имел в виду. — Это у них считается круто?

— Да. Чем ниже, тем почетнее, — Григорий пнул камень, оказавшийся у него на пути. Он прокатился по асфальту со звонким стуком. — Ну, вот… Демоны, произошедшие от ангелов бессмертны и остаются такими же, как и в момент падения. Те же, которые появились от теней, постепенно стареют и в итоге погибают, освобождая место новым. Старение у них проходит значительно медленнее, чем у людей. Для простых смертных они могут показаться бессмертными.

— А почему так происходит?

— Дьявол жесток. Возможно, он так делает для удовлетворения своего эго. Пойми этих демонов…

— Дьявол жесток это понятно, но почему Бог позволяет ангелам пасть? Особенно невинным женщинам после родов?

Григорий замолчал. Он шел, опустив голову и пиная попадавшие по пути камушки. Мне захотелось забрать этот вопрос обратно или вообще никогда не упоминать о нем.