Дочь Затонувшей империи - Мэллис Фрэнки Диана

– Я хочу тебя, – прорычал он мне в ухо. – Всегда хотел.

Затем он отстранился и стянул с меня платье. Его кровь стала моей кровью, соединенной магией на наших доспехах, пульсирующей в моих венах. Он был у меня под кожей. На моем запястье появился новый шрам, дополняющий мои клятвы на крови, который связал нас навеки.

– Мне с тобой так хорошо, – выдохнул он, его аура окутывала, заявляя на меня права. Я не могла дышать.

Райан провел рукой по моим бедрам, его горячее дыхание коснулось моего плеча, когда он осыпал поцелуями ключицу, одновременно скользнув другой рукой мне между ног. Я была безумно влажной и готовой, поэтому отчаянно подалась бедрами навстречу. Да. Боги, да.

– Лир, – простонал Тристан мое имя. Тристан. Не Райан.

Распахнув глаза, я столкнулась взглядом с карими, а не зелеными глазами, и вздрогнула. Меня поглотили фантазии о Райане, воспоминания о нашем с ним первом поцелуе смешались с тем, что Тристан делал со мной сейчас. Боги. Я настолько погрузилась в свои фантазии… просто перестала отдавать себе отчет в том, что все еще целую Тристана. Внутри все похолодело, когда я попыталась отогнать эти образы.

– Ты в порядке? – спросил Тристан, нежно целуя меня в щеку.

Я кивнула и судорожно вздохнула.

– Не останавливайся.

Тристан покрыл поцелуями мою шею, а я уставилась в поле, боясь снова закрыть глаза и забыть, в чьих объятиях нахожусь.

Нария заметила нас издалека, даже сквозь деревья, и наблюдала за нами со злобой в глазах. Она не видела приближения Пави. Сотурион подпрыгнула и накинулась на Нарию с такой силой, что девушки пролетели несколько футов над землей и рухнули в траву. Нария жестко приземлилась на спину, а Пави нависла над ней. Я поморщилась, но Пави легко скатилась со своего противника, а Нария вскочила на ноги.

И это были неопытные сотури-ученики, без какой-либо подготовки. Но их сила была очевидна. Если бы они решили напасть, то убили бы меня. Если бы я так упала, то умерла бы на месте.

Тело прошиб холодный пот от страха того, что ждало меня утром. Первый вариант моего спасения – стать Ка Грей – был отложен, и я не могла обратиться к афейянцу за ответами. Меркуриал наводил на меня ужас.

Оставался последний выход. Библиотека. Тысячи свитков находились в пирамидах и под ними. Где-то там должны быть ответы.

Я не могла больше ждать. Не могла больше оставаться на этой вечеринке, когда мне оставались считаные часы до того, как окажусь на арене с Нарией, Пави, Виктором и другими сотури. Мне нужно было раздобыть больше информации, и начать следовало прямо сейчас, несмотря на то, что стояла почти середина ночи. Я в любом случае не собиралась спать.

– Тристан, – сказала я, – думаю, мне лучше уйти. – Я повернула его лицо в сторону пятерых сотури, которые все еще были в полной силе. Еще одна девушка из Ка Элис вышла на импровизированную арену, гордо встав в центре. Тани Элвен. Она была простолюдинкой, но казалось, липла к Пави.

Пави нанесла ей жестокий удар кулаком в живот, и Тани отшатнулась, хватая ртом воздух, но быстро пришла в себя.

– Вот что меня ждет завтра, – сказала я, наблюдая за его потрясенным выражением лица.

Он повернулся, прижавшись своим лбом к моему, и медленно выдохнул. Затем молча кивнул и, поцеловав меня в лоб, начал ловко собирать мой балахон в складки и фалды, как до этого делал Райан.

Рука об руку мы пересекли поле, перешагивая через тела сотури, которые, обратившись к кашониму, измотали себя до потери сознания. Мы прошли мимо показательных выступлений магов. Виктор стоял в стороне от всеобщего веселья с несколькими волками из своего Ка, все они были явно пьяны и, небрежно держа в руках кубки с вином, расплескивали его на землю.

– Леди Ашера, – взвыл он подобно волку. Его люди завыли в ответ. – Пожалей парня сегодня ночью. Оставь немного сил на утро для нас! А-у-у-у!

Тристан крепче сжал мою руку, и мы поспешили дальше. Мне хотелось, чтобы он оставил меня, и я отправилась в гавань серафимов одна, но я не могла ему объяснить, куда на самом деле направляюсь. Он попытался бы убедить меня остаться в своих покоях и отдохнуть, и я бы только потеряла время, споря с ним.

В конечном итоге я оставила его у входной двери, поцеловав на прощание долгим, страстным поцелуем.

Как только он ушел, я взялась за дело. Поспешно натянула лишнюю ткань своего балахона на голову наподобие капюшона, в стиле Ка Батавии, и растворилась в ночи. Мое нынешнее положение дало мне одно преимущество: теперь у меня была возможность маскироваться под окружающую обстановку, а Тристан никогда не умел замечать сотури.

В гавани остался только один свободный серафим, выглядевший немного сонным. Я взяла угощение у смотрителя и покормила птицу, погладив ее по крылу, затем забралась в экипаж. В мгновение ока мы оказались в воздухе.

Нервы были на пределе, когда я прибыла в Гавань Ученых, где располагалась Великая библиотека. Каждый свиток, уцелевший в Люмерии Матавии после Потопа, и каждый свиток, записанный с тех пор, хранились здесь в трех пирамидах, сложенных из золотых кирпичей. Ученые, Ка Сколар, которые после Потопа остались отрезанными от основного материка, полностью посвятили себя сохранению и обмену знаниями. Очень немногие покидали пирамиды или Гавань в поисках других увлечений. Архимаг Колайя была единственным исключением. Гален – вторым.

Сотури из Ка Батавии стояли на страже у золотых пирамид, а Ученые с прикрытыми шарфами лицами и привязанными к спинам свитками скакали по золотым пляжам, окружавшим пирамиды, на лошадях-ашван. Некоторые неслись по ветру, паря над вершинами пирамид, в то время как другие мчались по песку, оставляя за собой облака пыли. Именно сюда отправлялись ашваны, когда становились слишком старыми, чтобы летать высоко. Самые старые ашваны больше не поднимались в небо, оставаясь на берегу и выбрасывая голубые искры из-под копыт, когда скакали галопом по песчаным дюнам. Они поднимали головы и откидывали назад гривы, когда более молодые лошади пробегали по их спинам.

В свете убывающей луны золотые пирамиды отливали бронзой. Первую из них воздвигли, когда Ученые прибыли на эти берега. Высотой более трех этажей над землей, она скрывала под собой подземную пирамиду, где хранились самые древние и хрупкие свитки. Для ее строительства потребовалось непомерное количество магии. Поскольку из-за нее часто менялась местность, именно строительство первой пирамиды превратило местный ландшафт в пустыню. Когда мои предки прибыли сюда, земля была еще пышно цветущей и зеленой. Первая пирамида казалась слишком просторной для тех свитков, которые существовали в то время, и Сенат высмеял ее как смехотворно огромное, непритязательное сооружение. Но вскоре пирамиды, как надземная, так и подземная, оказались завалены недавно написанными свитками, и пришлось строить вторую, более крупную. По мере ее строительства земля вокруг еще больше иссушалась. Третью пирамиду построили лишь в последнее столетие, и в ней уже тоже не хватало места.

Мне нужно было попасть в самую маленькую и древнюю пирамиду, где хранились тексты на древнем люмерианском. Двое сотури, более шести футов ростом, с почти черной кожей, стояли по обе стороны дверного проема, скрестив мечи. Эгер Сколар и Аполлон Сколар, братья, которые обучались у Туриона Бренны, теперь посвятили свою жизнь защите знаний. Обычно они оба стояли в ночном карауле, когда я посещала библиотеку со своими многочисленными исследовательскими визитами вопреки ворчанию Маркана.

Эгер почтительно опустил голову.

– Добро пожаловать, ваша светлость.

Аполлон кивнул в знак приветствия. Если они и удивились, увидев меня сегодня вечером, зная, что я стала учеником и должна утром приступить к тренировкам сотуриона, то ничем этого не показали. Они отодвинули свои мечи в стороны, позволяя мне войти.

Я улыбнулась в ответ и поприветствовала каждого из них, переступив порог древней пирамиды, выложенный золотыми кирпичами.

За длинным столом, заваленным свитками, сидела Набула Каджан, одна из ведущих библиотекарей. Она внимательно читала тонкий пергамент, но увидев меня, вскочила из-за стола, быстро свернула и запечатала свиток в маленький кожаный футляр, привязанный к ее правой руке. Еще несколько футляров болтались на левой, а футляры побольше свисали с пояса, завязанного на талии поверх струящегося белого платья. Я носила пергаментный свиток, хранивший секреты Миры, в нарукавной манжете, а библиотекари украшали ими свои одежды по всему телу, считая знания лучшими драгоценностями.