Хроники Дебила. Свиток 1. Волшебный Меч - Егор Чекрыгин

В общем, как я понял, местные царства уже давно поделили все, что можно было поделить. Войны с целью захвата чужих ресурсов также нерентабельны, как и рабство. Противнику достаточно было запереться в крепостях, куда свозились все припасы и ценные вещи, и они становились неуязвимы, поскольку штурм крепости, пусть даже такой убогой, как наша, приводил к слишком большим потерям нападающей стороны, которые царство позволить себе не могло. А в случае серьезной угрозы падения крепости запасы харчей уничтожались и враг оставался ни с чем.

Да и долгая осада вражеской крепости была невозможна по экономическим причинам. Ведь вояки тоже были землепашцами и тоже обеспечивали пропитание себе и своим семьям пахотой на участках, получая за службу лишь дополнительный паек, а главное — более высокий статус. Так что, когда захватчики не давали работать на полях другим, они не работали на них и сами, и голод им был обеспечен так же, как и обороняющимся.

Поэтому воевали тут больше ради куража и поддержки спортивной формы, ну и чтобы показать соседям, что зубы у нас еще имеются, и с нами проще дружить, чем воевать. Потому, как дай Мордуй повод своим друзьям-соседям заподозрить себя в слабости, такой лакомый кусочек, как гора, полная оловянной руды, быстро перейдет в чужие руки. Вообще, как я понял, залог мира и стабильности Олидики заключался в дополнительном гешефте от торговли со степью и оловом — с соседними племенами-царствами, позволяющей Царю Царей Мордую содержать более мощную, а главное, тренированную армию, чем у соседей. Но приход верблюжатников серьезно повлиял на эти политические расклады, и что будет после того как… и если Мордуй отобьется от нашествия, можно было только догадываться.

А пока еще соседние племена жили достаточно мирно. Обменивались товарами и невестами на осенних ярмарках. Захаживали друг к дружке в гости. Потому как у каждого гражданина Олидики «в забугорье» была родня, приятели и торговые партнеры. Что оказывало существенное влияние на характер местных боевых действий.

Со степняками войн уже не вели черт знает сколько времени. И горским, и степным племенам торговать друг с дружкой было выгоднее, чем драться. Конечно, можно было бы вырезать и обворовать какое-нибудь стойбище в степи или поселок в горах. Но это надолго бы прекратило поставки бронзы в степь или шерсти и мяса в горы… Так что смысла в подобных разборках не было никакого. Степные воины никогда надолго не отлучались от стада, они должны были охранять источник благополучия племени. А чтобы ограбить поселок горских ребят, пришлось бы бросать своих кормильцев на произвол судьбы. Да и мужиков в одном поселке жило обычно побольше, чем воинов в роду, и сидели они за оградами, так что риск нарваться на неприятности был больше, чем возможная добыча. А объединяться с другим племенем ради совместного грабежа?.. Проще напасть на соседей, заработав Славу и почистив жизненное пространство от конкурентов.

Горцам также не было смысла связываться со степняками. Много в их убогих стойбищах не возьмешь. А шерсть, шкуры и прочие товары проще обменять, чем отвоевывать. Тем более что славы в битвах со степняками особой не сыщешь. Ведь степняки не умеют биться «по правилам».

Я вообще прибалдел, когда узнал про эти Правила! Короче, если у двух Царств возникал конфликт, Цари Царей посылали к противнику переговорщиков, которые и договаривались о месте и времени… Пришедшие на стрелку армии выстраивались в боевой порядок, любезно дожидались, когда противники сделают то же самое, и начинали махач, по результатам которого и разрешались территориальные споры, политические разногласия и религиозные конфликты. Зачастую вся драка ограничивалась серией поединков. Но даже в случае, если разборка переходила в стадию всеобщего мордобоя, он также шел по четким правилам. Что-то вроде стенки на стенку, только с применением копий, кинжалов, топоров и чеканов. Прорвать вражеский строй — дело благородное и почетное, но вот засадные полки, обходы с флангов, концентрация сил на определенном участке, щипки, плевки и щекотка — это все для трусов и слабаков! Мужчины дерутся морда к морде, без всяких там бабьих хитростей и уловок. Короче, первобытная наивная честность и рыцарское Средневековье. Ни тебе ударов в спину, ни засад, ни секретных ловушек в стиле Рембы. Все чинно и благородно, едва ли не реверансы друг дружке отвешивают, перед тем как проломить голову… Так что захватывать пленного, дабы вызнать планы вражеского командования, нет никакого смысла, ибо вражеское командование и так сообщает их заранее. Позорище сплошное. Было бы времени побольше, отлил бы им из бронзы футбольный мяч, и пусть детишки резвятся, не позоря светлое имя рейнджеров-спецназовцев.

Да. Первобытное время тянется долго… Такой порядок может поддерживаться столетиями. Столетиями все будут носить одинаковую одежду, воевать тем же оружием по тем же правилам. Пока в один прекрасный, или, скорее, ужасный, миг не появятся те, кто живет по правилам другим. Верблюжатники обрушивались на врага всей мощью, без предварительного звонка и куртуазного приглашения повоевать. Они резали и грабили, не думая о последующих отношениях и о том, как они выглядят в глазах соседей. У них не было родни в разграбляемом царстве, и они не выращивали хлеб сами. В глазах местных они были демоны, нечеловеческие существа, не знающие обычаев и не умеющие говорить. Как таких допрашивать?

Ну ясен хрень, — я тут главный лингвист-теоретик. Помимо горского, знающий еще и степной, русский и с полсотни английских слов, которые мои разнесчастные учителя все-таки смогли вбить в мою голову. А еще я большой специалист по общению с духами и демонами. Так что вскоре все взоры устремились на меня. Фигушки вам. Я через пару дней ухожу в дальний поход. Вы же сами, братцы, оторвали башку гусю, разбрызгав его кровь на гадальные камни, и определили самое подходящее время похода. Так неужто кровь этой благородной птицы прольется понапрасну? Потому вся моя вам насущная помощь сведется к озвучиванию народной мудрости — срать захочешь — штаны снимешь! — произнесенной наспех, без раздумий о последствиях. Вернее, раздумья были, но лишь о том, чем грозит мне очередная кружка пива.

Однако мудрость была принята без обиды и подвергнута мозговому штурму и подробному анализу силами местных аналитиков и величайших умов современности. Что дало неожиданный результат. Оказалось, что таки да! Если захочешь, действительно снимешь, потому как иначе обосрешься! Потому как ежели уж очень приспичит, то никакие штаны не смогут стать преградой для… короче, не смогут. Так что скрытая в этом изречении мудрость была извлечена наружу и сделан вывод — ежели пленного действительно надо разговорить, его разговорят.

Я посоветовал начать с языка жестов, подбадривающих пинков и освоения простейших слов. А когда словарный запас будет достаточно велик, прибегнуть к дыбе, кнуту и раскаленному железу. По крайней мере, в таком порядке. Потому что прибегать к пыткам до того, как пленный будет в состоянии объясниться, явно преждевременно.

Со мной согласились. Только сначала, по их мнению, надо бы… И тут пошло долгое обсуждение мер, которые надо предпринять к пленнику, дабы уберечься от дурного глаза, колдовства, демонов-паразитов, порчи продуктов и падежа скотины. Так что, чувствую, бедолага, если выдержит все эти процедуры, не то что на горском, на латыни и древнегреческом будет шпарить лучше, чем на родном, и к помощи дыбы и раскаленного железа прибегать не придется.

В общем, зерно мудрости я вбросил. А когда разговор начал колыхаться и тянуться, как проросший колосок на степном ветру, обмусоливая давным-давно понятные истины, поспешил извиниться перед Царем Царей и честной компанией и откланяться, дабы живительным сном восстановить утраченные во время гадания в битве с духами силы. А взамен себя оставил мудрого и крутого Вождя Вождей Лга’нхи, который, сволочь такая, притащил меня на эту пьянку. Вот пусть и отдувается за двоих.

«…Все-таки надо прорубить какую-то калиточку между нашим двором и дворцом Царя Царей, — думал я, идя вдоль дворцовой стены-плетня. — Потому как каждый раз шастать в обход уже изрядно достало. Особенно когда сильно пьян или хочется как следует выспаться».

Бабах!!! Словно разорвавшаяся бомба, как гром среди ясного неба, вышедшая из моря Годзилла или обрушившиеся на мирный город цунами… на подходе к воротам нашего двора на меня свалилась Она!

Стряпуха Улоскат собственной персоной предстала передо мной и плеснула мне в лицо ушатом накипевших обид, не оправдавшихся надежд и разочарования. Растерянно съежившись, я вслушивался в этот поток обвинения, пытаясь понять, чем обидел такую замечательную и во всех отношениях полезную тетеньку… Вроде слов плохих ей не говорил, скорее даже наоборот. Всегда нахваливал и ее еду, и ее саму. Всегда встречал и провожал ее любезной и искренней улыбочкой.