Немецкая оккупация Северной Европы. 1940–1945 - Эрл Зимке

На следующий день лил проливной дождь, и атака вновь не принесла результата. Ночью XXXVI корпус перехватил радиограмму НКВД, приказывавшую отстаивать позиции на Войте любой ценой, даже в окружении. Зная маниакальную привычку русских цепляться за подготовленные позиции, штаб корпуса тут же решил отказаться от лобовой атаки и сконцентрировать силы на левом фланге, совершавшем обход. Но за это время положение левофлангового полка стало еще более трудным. 7-го он взял высоту 366 и доложил, что пытается взять высоту 386, расположенную полутора километрами южнее, но на следующее утро выяснилось, что высота 386 еще не взята. Командир полка, настроение которого ухудшалось с каждым днем, вновь потребовал подкреплений и артиллерийской поддержки. Корпус бросил в атаку еще один полк и начал готовить финский полк для прикрытия незащищенного фланга к северо-востоку от высоты 366. В этот критический момент у XXXVI корпуса не было воздушной поддержки. В Рованиеми у армии «Норвегия» было всего три пикирующих бомбардировщика; все остальные самолеты участвовали в операции горнострелкового корпуса «Норвегия» на реке Лице.

Штурм высоты 386 задержал атакующих на два дня. Когда 10-го холм наконец был взят, XXXVI корпус приказал новому полку наступать на юг, в направлении шоссе, а затем на восток, к реке Верман. Старый полк получил приказ за горой Лысая свернуть на запад и ударить защитникам укреплений у Войты в тыл. Однако последний медлил почти день и начал атаку только после личного вмешательства Файге. 11-го батальон 169-й дивизии переправился через реку Войту, начал с боями наступать вдоль дороги и на следующий день соединился с полком, пришедшим с востока. Поскольку дорога была открыта, к реке Верман могли подойти артиллерия и танки, но к югу от дороги русские продолжали отчаянно цепляться за оборонительные позиции, и финская 6-я дивизия еще неделю подавляла один очаг сопротивления за другим. 15-го русские на время отбили высоту 366, переполошив весь корпус.

Когда этот кризис миновал, выяснилось, что корпус стоит перед укрепленной линией Верман, тянущейся вдоль реки Верман. Она начиналась на севере у озера Верхний Верман, а заканчивалась на юге у озера Тольванд; при этом русские продолжали удерживать плацдармы на шоссе и железной дороге. На линии Верман 104-я и 122-я стрелковые дивизии перегруппировались. За две недели они получили пополнение в 5000 штыков и восстановили 80 процентов своей прежней численности. С июня по сентябрь русские, насильно посылавшие штатских (в основном женщин) рыть окопы, построили между линией Верман и Кандалакшей еще минимум три укрепленные линии.

13 сентября армия «Норвегия» сообщила XXXVI корпусу, что она собирается перенести направление главного удара в его зону, поскольку операция горнострелкового корпуса «Норвегия» на реке Лице успеха не принесла. Это предложение XXXVI корпус назвал «смехотворным» и «едва ли способным поднять доверие к главному командованию». Корпус был измотан. С начала кампании он потерял убитыми и ранеными 9463 человека, из них 2549 после 1 сентября. 169-я дивизия была признана неспособной выполнять даже оборонительные задачи. Анализируя ситуацию, сложившуюся на 16 сентября, Файге указал, что из-за отсутствия боеспособных частей были потеряны две хорошие возможности развить успех корпуса — сразу после окружения на Кайрале и 15 сентября на линии Верман, где, по словам Файге, «дверь на Кандалакшу стояла открытой». Без пополнений XXXVI корпус не мог двигаться дальше, а противник восстанавливал силы с каждым прошедшим днем. Наступление на Кандалакшу могло быть продолжено, но для этого требовалась, как минимум, еще одна горнострелковая и одна финская дивизии. Но даже при этом условии придется брать линию укреплений за линией, как было до сих пор, потому что русские успели прийти в себя.

XXXVI корпус считал виновником всех бед командование армии «Норвегия», но это было неверно. 25 августа Фалькенхорст просил ОКВ прислать два оставшихся полка 163-й пехотной дивизии, чтобы воспользоваться победой у Кайралы, но ответа не получил. На совещании с Йодлем 4 сентября Бушенхаген предложил придать XXXVI корпусу 6-ю горнострелковую дивизию, но на этот раз Гитлер собирался использовать дивизию для скорейшего взятия Мурманска. Десять дней спустя в ставке фюрера Фалькенхорст попросил разрешения использовать в зоне XXXVI корпуса и 6-ю горнострелковую, и 163-ю пехотную дивизии. В посылке горнострелковой дивизии было отказано, а вопрос о выделении 163-й дивизии Гитлер пообещал решить в течение трех-четырех дней в зависимости от результата операций под Ленинградом; в то время считалось, что они находятся на конечной стадии. Он приказал XXXVI корпусу продолжать наступление, «сделав для этого все возможное».

17 сентября армия «Норвегия» приказала Файге создать на Вермане линию обороны, разделить корпус на три части и дать им отдохнуть посменно. Все, что могло пообещать командование армии, — это полк охраны Осло, два батальона и полковой штаб которого должны были прибыть из Норвегии и уже находились в пути. Файге с горечью отметил, что и офицеры, и солдаты корпуса считают, что их труды пошли прахом и что потеряна еще одна хорошая возможность совершить марш на Кандалакшу. Он предсказал, что корпус провел свою последнюю крупную операцию, потому что на носу лапландская зима.

Через пять дней, 22 сентября, фюрер подписал директиву № 36, в которой XXXVI корпусу приказывалось тщательно подготовиться к наступлению на Кандалакшу в первой половине октября. В свое время финское главное командование попросят вернуть 163-ю дивизию. Операции финского III корпуса будут остановлены, и все его освободившиеся части передадут XXXVI корпусу. Но к концу сентября стало ясно, что надеяться на присылку 163-й дивизии не приходится. Когда 5 октября стало известно, что в ближайшие пять-шесть недель 163-я дивизия не освободится, армия «Норвегия» отложила операцию XXXVI корпуса до зимы и начала отзывать части, намереваясь использовать их в зоне финского III корпуса.

8 октября ОКВ ответило на новую инициативу армии «Норвегия» приказом остановить все операции. В разговоре по телефону Йодль объяснил, что ситуация на главном русском фронте коренным образом изменилась и что полное военное крушение Советского Союза в ближайшем будущем «весьма вероятно»[28]. Через два дня директива фюрера № 37 подтвердила приказ ОКВ и слова Йодля. В ней говорилось, что с учетом докладов армии «Норвегия» о состоянии ее частей и их операционных возможностях, а также разгрома и уничтожения большей части Советской армии на главном фронте необходимость сковывать русские силы в Финляндии отпала, а потому операции армии «Норвегия» следует прекратить. Главная задача армии на ближайшее будущее — защита никелевых рудников и подготовка к зимнему штурму Мурманска и полуострова Рыбачий. Немецкие и финские части XXXVI и III корпусов нужно обменять, чтобы Маннергейм мог получить свой III корпус целиком и провести запланированную им реорганизацию финской армии.

В первой половине сентября положение III корпуса продолжало ухудшаться. Группа «F» возобновила наступление, но была почти тут же остановлена русскими, которые после прибытия 88-й стрелковой дивизии смогли собрать в районе Ухты два полных полка, артиллерийский полк и штаб 54-й стрелковой дивизии. Группы «J» и СС «Норд», находившиеся под постоянным давлением 88-й стрелковой дивизии и отдельной бригады Гривнина (один полк 54-й дивизии и особый полк «Мурманск»), были вынуждены оставить передовые позиции к югу от озера Еловое и занять оборону на линии в 13 километрах восточнее Кестеньги. Когда 9 сентября русские организовали несколько прорывов и возникла угроза контрнаступления, армия «Норвегия» попросила прислать еще один финский полк. Эрфурт отказался передавать эту просьбу Маннергейму, заявив, что этому препятствует политическая ситуация в Финляндии. 12-го армия «Норвегия», пытаясь создать подобие резерва для III корпуса, вывела из сектора XXXVI корпуса батальон разведки СС и приказала перевести из Печенги один батальон и штаб финского 14-го полка. На второе обращение к Маннергейму последовал отказ, смягченный обещанием прислать пополнение в количестве 2800 человек.

Когда в начале сентября III корпусу были переданы последние части дивизии СС «Норд», Фалькенхорст настоял на том, чтобы дивизии выделили самостоятельный сектор и вывели из подчинения группе «J». Сииласвуо, предпочитавший, чтобы эсэсовцы оставались под командованием группы «J», возражал, но Фалькенхорст не мог позволить, чтобы финский полковник командовал немецкой дивизией и оставлял без дела штаб-квартиру последней. Дивизия СС немного пришла в себя, но рассчитывать на нее в полной мере пока не приходилось. В середине месяца Сииласвуо снова попросил, чтобы командование дивизии СС отстранили от дел и дали ему возможность самому распоряжаться частями в зависимости от того, на что они способны. Он выделил дивизии наиболее благополучный сектор, который за это время несколько раз уменьшался, пока не составил треть от прежнего, но эсэсовцы все еще не могут отражать атаки противника без посторонней помощи. Фалькенхорст отказал, и с тех пор III корпусу при планировании операций приходилось учитывать ненадежность соседа.