Записки военного советника в Китае. Из истории Первой гражданской революционной войны (1924—1927) - Александр Иванович Черепанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ряд мероприятий наметило правительство и в крестьянском вопросе. В манифесте Гоминьдана говорилось: «Поскольку Китай — страна земледельческая, и крестьянство страдает больше всех других классов, Гоминьдан требует, чтобы безземельные крестьяне и арендаторы были наделены землей и средствами для ведения хозяйства».
В феврале того же года крестьянские союзы, созданные коммунистами во главе с товарищем Пэн Баем в уезде Хайфын и объединявшие 100 тыс. крестьян, боровшихся против помещиков-лиходеев за снижение арендной платы, были распущены генералом Чэнь Цзюн-мином. Крестьяне, как правило, помогали Национально-революционной армии в ее походе.
Перед началом Восточного похода в школе Вампу был создан пропагандистский отдел под руководством коммунистов. Работниками отдела были заготовлены 500 тыс. прокламаций к солдатам, 100 тыс. листовок для распространения среди крестьян, 50 тыс. экземпляров текстов революционных песен.
Все эти материалы распространялись во время Восточного похода. В крупных населенных пунктах организовывались митинги под такими, например, лозунгами: «Организация крестьянских союзов», «Снижение арендной платы». Крестьяне, особенно в уездах Хайфын и Луфын, радостно встречали части Национально-революционной армии, внимательно выслушивали пропагандистов, добровольно вызывались переносить имущество войск и во многих деревнях организовывали комитеты для встречи революционных солдат. Единодушная поддержка народа — первая важнейшая причина успешного начала похода НРА. Вторая причина — создание крепкого костяка новой Национально-революционной армии в виде 1-го и 2-го полков школы Вампу, состоявших не из профессионалов, наемных вояк, а из солдат-добровольцев. Эти солдаты, попав под благотворное влияние политработников-коммунистов и нового революционного офицерства, только что выпущенного из школы Вампу, прониклись революционным духом, поняли, за что они идут воевать.
При феодальной раздробленности Китая никакой централизованной системы комплектования армии не существовало. Каждый генерал-милитарист формировал войско по-своему, предпочитая вербовать солдат из «родной» провинции, чтобы играть на чувствах местного патриотизма землячества.
В городах Китая в то время была жестокая безработица, в деревне не хватало земли. Поэтому многие крестьяне соглашались идти в солдаты, чтобы пропитаться самим и что-то заработать для семьи. В среднем солдату-наемнику платили 8 китайских долларов в месяц, из которых шесть вычитали за обмундирование и пищу, а два выдавали на руки. Эти-то два доллара и привлекали «добровольцев», надеявшихся оказывать какую-то денежную помощь своим семьям.
Служба в войсках милитаристов, основанная на палочной дисциплине, была тяжелой. Солдатам были совершенно чужды цели боевых действий. У них была лишь надежда ограбить обоз противника да пленных офицеров и на этом «разбогатеть».
Как мы видели из обращения генерала Чэнь Цзюн-мина к населению перед походом на Гуанчжоу, милитаристы обычно обещали избавить народ от «тирании», не допускать грабежа населения и т. д. Разумеется, захватив власть в провинции, все они одинаково разоряли крестьян поборами.
Солдаты и офицеры «союзных» армий, временно поддерживавших Гуанчжоуское правительство, также не прочь были заняться грабежом. Разграбили, например, в Хайфыне дворец Чэнь Цзюн-мина. По словам командира 2-й дивизии Чжан Мин-дэ, офицеры пытались, но не смогли удержать солдат от этого. На деле грабеж был организован самим генералом.
Понятно, что у солдат милитаристских армий не было никакого стимула подвергать свою жизнь опасности. Каждый из них сам для себя разрабатывал «стратегический план». Лежит за укрытием, постреливает и выжидает, когда противник останется без патронов и побежит. Обычно ждать приходилось недолго. Даже в НРА лучше других снабжавшиеся части школы Вампу имели на солдата по 200—250 патронов на всю кампанию, т. е. патронов по 50 на бой. У большинства же милитаристов боеприпасов было еще меньше.
Поэтому солдат генеральской армии не рвался в бой, зато с резвостью оленя бросался преследовать уже бегущего врага, чтобы поживиться чем-нибудь из брошенного им имущества. Если же чаша весов в бою склонялась на сторону противника, «солдат-стратег», не ожидая команды, обращался в бегство, грабя по пути свои обозы, а если позволяло время, и покидаемые населенные пункты. Можно себе представить, как смотрело население на такие войска.
По-другому обстояло дело в НРА, особенно в полках школы Вампу. Солдаты не были заражены милитаризмом, большинство из них пришло из деревни. Китайские крестьяне-бедняки при хорошо поставленной политической работе становились настоящими бойцами революции. Политические работники школы Вампу и сформированных частей Национально-революционной армии донесли до каждого солдата живую идею борьбы за освобождение родины от империалистов и их пособников — китайских феодалов-милитаристов.
Вчерашний безземельный или малоземельный крестьянин, ставший солдатом НРА, верил, что с победой революции у него будет земля, и он дрался в бою на совесть. Не удивительно, что население скоро стало охотно помогать молодой НРА.
* * *
После встречного боя главные силы генерала Хун Шао-линя отошли на восток. Сведений о движении войск генерала Линь Ху не поступало.
Командующий гуансийскими «союзными» НРА войсками Лю Чжэнь-хуань вернулся из Гонконга в Гуанчжоу, но войска его по-прежнему были инертны. Юньнаньцы наконец-то заняли г. Боло.
Наша северная колонна (2-я дивизия и 7-я бригада), перейдя в наступление 21 февраля, заняла Байманхуа и Пиншаньсюй, под вечер 24 февраля вошла в соприкосновение с противником, сбила его и, энергично преследуя, 27 февраля в 10 часов утра овладела Хайфыном. Полки школы Вампу без серьезных столкновений с противником к вечеру того же дня подошли к Хайфыну.
Еще до этого рота курсантов школы Вампу была посажена на канонерскую лодку «Юн-Фун» для высадки в тылу противника. Однако, выйдя в море, командир судна из радиограммы узнал, что на перехват канонерки выходят неприятельские военные корабли, с перепугу высадил курсантов и удрал в Гуанчжоу.
28 февраля в Хайфын прибыли командующий фронтом генерал Сюй Чун-чжи и В. К. Блюхер. К этому времени разбитые и деморализованные войска генерала Хун Шао-линя бежали частью на Хэкоу, частью на Луфын.
Поступили первые сведения о том, что из района Хэюань началось передвижение частей генерала Линь Ху, решившего, по-видимому, от выжидательных действий перейти к активным.
Командир 2-го корпуса Юньнаньской армии генерал Фань Ши-шэнь начал отвод своего корпуса из Боло на запад в Гуанси, под Учжоу.
На юго-западе провинции Гуандун 1-я гуанчжоуская дивизия разбила части генерала Шун Хун-юна, который успел из «союзника» Сунь Ят-сена превратиться в союзника Чэнь Цзюн-мина.
Известие о наступлении войск Линь Ху удручающе подействовало на Сюй Чун-чжи и других генералов. Бодрее других был настроен командир 2-й дивизии Чжан Мин-дэ.
В. К. Блюхер предложил возможно быстрее продолжить движение на восток, чтобы добить войска Хун Шао-линя, не позднее 8—9 марта захватить основные базы
