Пять лет спустя (СИ) - Богдашов Сергей Александрович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Княгиня Бережкова — Вадбольская не только моя жена, Глава Рода и архимаг. Она ещё и знамя эмансипированных столичных барышень. И, если честно, я не готов сказать, какое именно из её достоинств способно произвести на потенциального клиента самое действенное влияние.
С Алёной всё и так понятно. Она член Императорской Семьи. Седьмое место на наследование престола. А наша с ней дочь даже числится в официальном списке возможных наследников, пусть и на шестнадцатом месте. Сына пока в списках нет. Вот исполнится ему год, и он там появится.
Так что переговорщикам легко не придётся. Полагаю, что нижнюю планку "лечения от Лины" мои жёны выставят в сто тысяч рублей. По крайней мере такие у них меж собой разговоры идут, которые я услышал.
Это охренеть, как много! За десять тысяч рублей можно почти месяц провести в нашей платной клинике, где девяносто процентов проблем со здоровьем тебе гарантированно решат.
Но в том-то и дело, что у очень богатых людей есть свои фишки и фетиши.
Как рассказала недавно Дарья, когда в столице открыли кофейню, где обычная чашка хорошего кофе стоила пятьдесят рублей, все предвещали этому заведению скорый конец.
Как бы не так! Кафе цветёт и пахнет! Во многом, благодаря окнам — витринам, через которые с улицы видно посетителей этого заведения.
Столичное чванство — наше всё!
Как приятно светским дамам в разговоре упомянуть:
— Сижу недавно в Ля Кафе, да, в том самом, где кофе по пятьдесят рублей за чашечку, и вдруг вижу, как на светофоре останавливается машина с княжной Волконской, а на ней — малиновый шарфик. Милочка моя! Неужели малиновый ещё в моде?
Так вот — главное в этой новости, вовсе не княжна или цвет её шарфика, а факт распития обычного, пусть и хорошо приготовленного кофе, за пятидесятикратный ценник.
Просто потому что это Москва.
Так что никого из моей Семьи совесть не замучит, если реально эксклюзивное лечение от Лины будет стоить баснословно дорого. Желающие всё равно найдутся. Хотя бы, ради престижа и чтобы богатством блеснуть, потом упомянув это в разговоре.
Но продать такую услугу за эту цену смогут только лишь княгини Дарья или Алёна. И то, их ещё клиенту уговаривать придётся и подходы к ним искать.
Мда-а... Может, кто и скажет, что решать такие вопросы — это вовсе не княжеское дело.
Отчего-то у обывателей облик князя ассоциируется с кем-то взбалмошным, гарцующем на белом коне в сияющих доспехах впереди всех войск. Со знамёнами и под бой барабанов. Ну, типа, как на картинах.
Так вот нет. Ни один из знакомых мне князей в таких глупостях не замечен.
Скажу больше — количество дураков в княжеских Родах тоже гораздо ниже среднестатистического уровня по стране.
Да, искать ангела среди князей — дело безнадёжное.
Все мы, князья — это политики, финансисты и хозяйственники. Со всем тем спектром решения вопросов, которые не всегда совпадают с общепринятыми нормами морали.
Высокоморальные идеалисты среди нас как-то сами по себе вывелись, и давно.
Остались правила приличия и право сильного.
С тем и живём.
Глава 22
Глава 22
Десятое декабря 221 года от Начала. Зимняя резиденция Императора России.
На празднование семилетия первого наследника Российского престола мы были приглашены всей семьёй. Однако, подумав, решили сами слегка ограничить свой состав. Светлана отказалась по болезни, ей действительно не посчастливилось поймать грипп, от которого не спасают даже лучшие целители. А детей...
Детей с собой решили взять всего лишь троих старших. Двух старших сыновей и дочь. Мероприятие предстоит насквозь официальное, мелкие там спокойно не высидят, да и дворец жалко. В него столько труда человеческого вложено, а мой отряд малолетних разбойников его может в одночасье во что-то непотребное превратить. Проверено.
Празднование дня рождения наследника было назначено на вечер, в Малом обеденном зале. Относительно небольшой и тёплой компанией в сотню взрослых и примерно, с полусотней детей и подростков, для которых, поближе к двум огромным каминам были накрыто два отдельных стола. Один — для совсем мелких, а второй, для подростков лет двенадцати — пятнадцати.
Для взрослых был накрыт один громадный длинный стол, изображающий огромную букв П.
Невольно я обратил внимание на то, что за основным столом я, со всеми своими жёнами, выгляжу вызывающе молодо. Как минимум раза в два, а то и в три моложе всех остальных. Тем более, что сидим мы во главе стола, по левую руку от Императора.
И сдаётся мне, что такое положение, хоть и изрядно раздражает некоторых гостей, но все понимают, что иначе попросту быть не может. Как никак, а две Императрицы соседних стран с ними за столом сидят. И обе они — мои жёны.
Так что боярская спесь может утереться. Придворный этикет всяких разных монархов, а тем более, действующих и действительных, всяко их ставит выше местной родословной. Пусть лучше бояре за места по правую руку от Императора соревнуются, а мы свои кресла заняли согласно всем правилам и понятиям этикета.
Шло себе мероприятие, шло, всё было как всегда, и, казалось, ничего не предвещало сенсаций. Разве что меня предчувствие каких-то событий беспокоило, словно иголками покалывая виски и время от времени стадом мурашек пробегаясь по спине.
Народ за столом, оценив очередную перемену блюд, развлекался обычной говорильней. Император с женой работали, стараясь уделить всем гостям хоть толику внимания и своего расположения. Иногда их спасал небольшой оркестр из шести скрипок, пары виолончелей и клавесина, давая возможность присесть им на свои места, закусить и перевести дух.
И, когда вечер уже подходил к концу, случилось то, что случилось.
— Молодой человек, я вами недовольна. Полагаю, вам стоит больше стараться в изучении наук. Немедленно пообещайте мне это сделать и в будущем не вздумайте отлынивать от занятий!
Я когда-то давно обратил внимание, что весь симфонический оркестр, со всеми его контрабасами, виолончелями и скрипками, можно запросто перекрыть одним махоньким металлическим треугольником, который обычно висит над барабанами.
Нет, ну а что тут такого, если мне барабаны нравятся и я чаще всего в их сторону смотрю...
Просто представьте себе — пока все остальные старательно смычками пилят, извлекая звуки, этот, что за барабанами, берёт металлическую палочку и этак — "Бамс-с" по треугольничку, и его звук в любом уголке театра слышно при минимальных трудовых затратах. Поразительная эффективность!
Вот и сейчас, голос моей дочери прорезал весь застольный шум, как тот звук металлического треугольника пронзает своим звуком целый симфонический оркестр.
И нет, моя дочь не кричала. Даже голос не повысила. Но было в кристальной чистоте звука её голоса что-то такое, что все в зале услышали её слова.
Мистика? Возможно.
Но разговоры сами собой стихли и сидящие за нашим столом начали оглядываться, отыскивая взглядом именинника, а заодно и ребёнка с таким необычным голосом.
Мне оглядываться не пришлось, так как я сидел почти что лицом к детским столам и явственно видел, как моя дочь за что-то отчитывает именинника.
— А что, собственно, происходит? — очень непосредственно поинтересовалась Анна, разбавляя всеобщее молчание в нашей части стола.
— Похоже, что твой сын только что получил установку на старательное обучение, — повернулась к ней Алёнка.
Если бы я не сидел рядом с ними, то наверное, и не услышал эту реплику Алёны, настолько тихим был ответ моей жены.
Анна посмотрела Алёнке в глаза, затем оглянулась на мужа, вскользь глянув и на меня.
— А пойдём-ка, родственница, припудрим носики. Заодно похвастаюсь, какую пудру мне на днях итальянский посол презентовал. Чудо, как хороша! — живо подхватилась тётушка с места, а заодно и мою жену за собой уволокла.