Собрание сочинений в 2-х томах. Т.I : Стиховорения и поэмы - Арсений Несмелов

«Лечь, как ложится камень…»[232]

Лечь, как ложится каменьНа верстовом пути,И обрасти веками,В землю до плеч уйти.

Слушать, уставя челюстьВ травы тропы живой, —Люди шагают черезКаменный череп твой.

Знать, впереди и этиЛягут: за рядом ряд…Вот твой удел, Бессмертье,Высшая из наград!

ИЗ ПОТЕРЯННОЙ ПОЭМЫ («… Двойную тяжесть мы с тобой несем…»)[233]

… Двойную тяжесть мы с тобой несем,Нам каждый день, как крепость, отдан с боем,И рассказать, поведать обо всемНемыслимо, пожалуй, нам обоим.

У каждого есть некая черта,И за нее друг друга мы не пустим;Она встает как некий Гибралтар,И лишь за ней — нестиснутое устье,

Где подлинность. И там позор и страх,И там, и там… — не слушай, голубица! —Там полночью тоскуют у костраУбийца черный и самоубийца.

Они молчат. Глядят на блеск огня.Так смотрят совы — кругло, неотводно…А где-то плачет, не дождавшись дня,Двум выродкам на поруганье отдан,Ребенок-сердце…

МЫ СВЯТО ВЕРИМ В ТЕБЯ, РОССИЯ («Христос Воскресе! — Сквозь все тревоги…»)[234]

Христос Воскресе! — Сквозь все тревогиИ все лишенья — сияет свет,И пусть тернисты еще дороги,Но вере в счастье не скажем: «Нет»!

Христос Воскресе! — Года лихиеПромчат бесследно и навсегда.Мы вновь увидим поля РоссииИ скажем жизни воскресшей: «Да»!

Христос Воскресе! — Пусть вьются тучиИ ночь над нами мрачна, как бред,Но бодро верим мы в жребий лучшийИ дням грядущим не скажем: «Нет»!

Христос Воскресе! — Из ночи звезднойНам стяг Российский несут года, —Мы невредимо пройдем над безднойИ смело скажем надежде: «Да»!

Христос Воскресе! — Над темным бредомСоветских подлых, проклятых лет —Пройдем мы к русским, святым победамИ всем отпавшим ответим: «Нет!»

Христос Воскресе! — Лихие, злыеУмчат годины, падут года.Мы свято верим в тебя, Россия,Твоей победе гремим мы: «Да»!

ПОДВИГ («Обозный люд, ленив и беззаботен…»)[235]

Обозный люд, ленив и беззаботен,Разбрелся по халупам и дворам.Всё небо в тучах. Маленький СахотинВ дожде, в ветру… и с ним по временам

Гул долетает канонады тяжкий…В оконных рамах дребезжит стекло.А вот штандарт. И у штандарта с шашкойСтоит казак. И шашка — наголо.

Но что за крики, что за топот странный,Чужих коней стремительная рысь?К оружию!.. Немецкие уланыВ несчастное местечко ворвались!

Они неслись, как буревая туча.Кто даст отпор? Победа им легка…Обоз захвачен, и плачевна участьШтандарта беззаботного полка!

Ужели враг его святыню отнял?Погибла честь, и рок неумолим?Но в это время забайкальскии сотникС разведки шел. Лишь девять сабель с ним.

— За мной, орлята! — Ринулись казаки, —Так в груду тел врезается ядро.И все трофеи, не приняв атаки,Им возвратил немецкий эскадрон.

Святой Георгий грудь героя тронул,И белый крестик засиял на ней.Но кто герой истории моей,Кто этот сотник? Атаман Семенов.

БЕДНОСТИ («Требуй, Бедность, выкупа любого…»)[236]

Требуй, Бедность, выкупа любогоИз твоих когтей, —Отбирай из самого святого,Что всего святей!

Отнимай, как победитель грубый,Всё и навсегда:Приказания твои — как трубыСтрашного Суда!

Вымогай заимодавцем грозным,Ставь на правежи!Чахлым недугом туберкулезнымК койке привяжи!

Наклоняй негнущуюся спину,Бей кнутом по ней;Укажи холопство дворянинуГолубых кровей!

Вкладывай топор тяжеловесныйВ руки батраку;Шествуй вместе с девушкой чудеснойВ спальню к старику…

Что еще… С покорностью какоюК алтарю припасть?Не себя ли собственной рукоюПред тобой закласть?

О, Богиня, грозным повеленьямВнемлет всё кругом:Пред тобою все мы — на колениИ о землю лбом!

ЗА ОКЕАН («Из русской беженки возвысясь…»)[237]

Т.А.

Из русской беженки возвысясьДо званья гра жданки чужой,Из русской девушки став миссис,Американкой и женой,

Вы всё же, думаю, в полете,В тревоге поисков еще…Ну, как, Тамара, вы живете,Как день восходит и течет?

В труде, в тоске, в заботном плене,В любви семейственной, простой,И часто ль душу вдохновеньяСжигает пламень золотой?

Уж по-английски, не по-русскиСтихи у вас, сказали мне,И вы уже не в скромной блузке,Как я вас помню в Харбине.

Но так-то именно и надо,Надменность юности права:Глаза у вас стального взгляда,Стальная ваша синева!

Как удивительно — есть люди,Чей лик несешь через года,Но встречи с коими не будетНа этом свете никогда.

И, неким скованный союзомВ просторах сущих и былых, —Молюсь о вас российским музамИ песню требую у них!

И, если к сердцу эти звуки,Их скрытая, большая высь,Над океаном наши рукиВ рукопожатии сошлись!

«Сегодня я выскажу вам…»[238]

Сегодня я выскажу вамСамые сокровенные мысли,Которые раньше прятал,Как неприличную фотографиюПрячет гимназист.

Как он, замирая от сладострастия,Отдается ей, запершись в клозете,Так и я вытаскиваю эти словаИз конуры моего одиночества.

Послушайте,На чем основаноВаше презрение ко всему,Что не изъявляет желанияГладить вас по шерстке?

Вы умны? — Нисколько.Вы талантливы? — Ровно настолько,Чтобы писать стихи,За которые платятПо пяти центов за строчку.

Пожалуйста, не улыбайтесь!Это не шуткаИ дажеНе желание оскорбить,Это много больнееИ называется — истиной.

Кроме того, вы блудник:Вы не пропускаете мимо ни одной женщиныБез того, чтобы не сказать ей глазами,Что всегда готовы к прелюбодеянию,Как револьвер к выстрелу.

Малейшая неудачаПриводит вас в отчаяние,Но подлинное несчастьеНе ощущается вами,Как землетрясение не ощущается клопом.

И все-таки,Человек высоких вдохновений,Я испытываю к вамРодственную — наикрепчайшую! — любовь,Которая мучит меня,Как мучит порядочного человекаСвязь с недостойной женщиной.

Да, вероятно,Я когда-нибудь убью вас,Как добродетельная женаУбивает мужа,Изменившего ей с проституткой.

И что же,Ваше внимательное и любезное лицо,Лицо сорокалетнего мужчины,Продолжает улыбаться?Вы слушаете меня,Как слушают старую, надоевшую жену,Как институтские глупостиНекрасивой женщины!

Я отклоняю дверцу зеркального шкафа.Ибо, если невозможен развод,Лучше уметь Не замечать друг друга.

Отправляйтесь жить своею жизнью,Как я живу своею.До новой встречи в уличающей плоскостиПервого зеркала!

ПИСЬМО («Листик, вырванный из тетрадки…»)[239]