Тигры Редфернов (СИ) - Танго Аргентина

- Какого черта?! – крикнул Бреннон, брыкнувшись в железной хватке. Бородач держал его крепко, но бережно.

- Я всего лишь забочусь о своей безопасности. Горький опыт с вашей родственницей, сами понимате. Напиток совершенно безопасен, он всего лишь немного ограничит вашу способность к передвижению. Хотя, – поразмыслив, признал Рагнихотри, – чувствительность к боли так же сильно снижается, поэтому в случае герра Редферна пришлось обойтись без него.

Вернулся Ляйднер с графином какой-то мерзости. Мазандранец придавил Бреннона к мачте, а седой моряк принялся стягивать руки комиссара веревкой.

- За девкой, а? – чуть слышно пробормотал он с сильным акцентом. Комиссар еле-еле кивнул. Петли на руках вдруг ослабли.

- Беги, мужик, – шепнул моряк. Бородач внимательно посмотрел на Бреннона, но не сказал ни слова, только на секунду сверкнул зубами в усмешке. Хотя он подчинялся Рагнихотри, никакой враждебности с его стороны комиссар не чувствовал.

Хозяин нежити нацедил из кувшина жидкости в бутыль, закрутил горлышко пробкой с дозатором (Натан видел такие у Лонгсдейла) и вручил Ляйднеру. Седой моряк тем временем опутал веревкой ноги Бреннона. Выглядело весьма натурально. Комиссар пересчитал окружающих его матросов. Двадцать два, включая седого. Ляйднер тем временем подошел к Бреннону и буркнул:

- Давай, хлебай.

Отдающая помойным ведром жидкость брызнула на воротник комиссара, когда он гадливо отвернулся.

- Хлебай, я сказал!

Ляйднер попытался силой разжать кончиком дозатора сжатые зубы Бреннона. Натан мотнул головой, уворачиваясь от бутыли. Ляйднер вытащил нож и приставил к его горлу.

- Осторожней, не повредите его, – строго сказал Рагнихотри. – Это ценный, уже подготовленный экземпляр.

"Вот же упрямый кретин", – подумал Бреннон. Ляйднер с неохотой убрал нож и снова сунул ему бутыль. На этот раз комиссар слегка разжал зубы, а когда моряк отвлекся на впихивание в его рот дозатора, рывком высвободил руку из веревок и врезал кулаком в нос врага. Ляйднер с воплем отшатнулся; рубашку Бреннона щедро оросила кровь, и в этот момент в брюхе корабля раздался громкий, смачный хруст, а по мачте напротив комиссара побежала длинная трещина.

Рагнихотри переменился в лице; комиссар, не дожидаясь от него ответной реакции, вывернулся из пут и ринулся прочь. Гигант-мазандранец выпустил его из рук совершенно беспрепятственно и даже не шелохнулся, чтобы задержать. Моряки тоже не проявили энтузиазма, и Натан успел добежать до дверей в каюты и даже захлопнуть ее за собой, прежде чем услышал яростный крик Рагнихотри. Дверь пошла оражевыми узорами, и Бреннон отпрыгнул. Ну ее, эту заразу, еще подхватишь...

Перед ним лежал узкий коридорчик с парой дверей. Заканчивался он тоже дверью; недолго думая, Бреннон вломился в нее плечом. Она поддалась с первого же раза, и комиссар ввалился в каюту, схватил сундук, стоящий у входа, с кряхтением поднял и завалил им проем. Внезапно корабль дал такой крен на левый борт, что Натан не устоял на ногах и уехал в угол вместе с ковром. Сундук, к счастью, застрял в дверном проеме.

Выпутавшись из ковра, комиссар на четвереньках (потому что мотало так, что на ноги не встанешь) добрался до иллюминатора, выглянул и сглотнул. Огромная морская гадина извивалась в волнах, то выныривая, то погружаясь, то свивая кольцами длинное тело, то распрямляя. На рогатой голове змея, цепляясь за рог, балансировала хрупкая фигурка. Вокруг нее всплыхнуло пламя, змей негодующе заверещал фальцетом и нырнул.

"Джен!"

Девчонка все-таки полезла в заварушку, вместо того, чтоб лежать и!.. и… вряд ли ей нужно было выздоравливать. Она, черт подери, очень основательно подзаправилась полусотней сожженных горожан! Корабль так мотнуло, что мысли о ведьме и ее людоедском рационе мигом вылетели у комиссара из головы. «Арондхати» швыряло по волнам в такт змеиным пляскам, а отцепить одного от другого Рагнихотри то ли не догадался, то ли не мог.

Хотя шума погони не было слышно, Бреннон все равно решил не задерживаться. Он открыл иллюминатор и высунулся наружу. В тот же миг сверху через борт свесился седой доргернский моряк с топором в руке. Секунду-другую они смотрели друг на друга; потом моряк метнул топор вниз, так что тот воткнулся в раму иллюминатора около Бреннона. Комиссар выдернул оружие и махнул им доргернцу. Тот исчез.

Корабль страшно скрипел и кренился влево. Бреннон, цепляясь за стену, продвигался к двери в соседнюю каюту – спальню с роскошным ложем под балдахином в стиле мазандраских раджей. Подушки и покрывала разметало по всей каюте, ковер сполз в угол, обнажив люк в полу. Натан немедленно решил им воспользоваться и несколькими ударами топора проложил себе путь на узкую лестницу, которая спускалась в темное брюхо корабля. Удивительно, почему Рагнихотри не обрисовал весь люк колдовскими узорами – но Бреннон не стал над этим долго задумываться. Внизу был трюм, в трюме – Пегги, и чем скорее он до нее доберется, тем лучше.

Дойдя до последней ступеньки и чудом не навернувшись от качки, комиссар пожалел, что не видит в темноте. Света из люка едва хватало, чтобы разглядеть сундуки и тюки. Зато теперь Натан понял, почему люк был ничем не защищен – это была, в сущности, кладовка-гардеробная, с коврами, тряпками и утварью, которая жалобно звякала в сундуках от каждого крена и рывка "Арандхати".

Бреннон ощупью двинулся вдоль сундуков и наконец нашарил дверь. Комиссар занес топор, и тут судно так рвануло вперед-влево, что Натана впечатало в тюки, а сверху посыпались подушки, коврики и плетеные корзины. Раздался страшный натужный скрежет, от которого весь корабль затрясся, как в припадке, и всякое движение прекратилось.

Комиссар с трудом выбрался из завалов, снова нащупал дверь и как следует вломил по ней топором. Дерево треснуло, и Натан, обрадованный его хлипкостью, рубанул еще пару раз. В дыре вдруг вспыхнуло огненное зарево, раздался короткий рев, потом в дверь со всей силы врезалось что-то мощное, крупное и пылающее. Доски осыпались грудой углей, и в проеме гордо встало огненное чудовище с горящими глазами и языком пламени, извивающимся в пасти.

- Кусач! – с облегчением воскликнул Бреннон. – Ну слава Богу! Наконец-то!

Зверь смущенно фыркнул, перестал пылать, втянул пламя в пасть и потыкался в руку комиссара горячим носом. Бреннон потрепал пса по загривку, почесал бархатистые уши и сказал:

- Маргарет, Кусач! Найди ее, скорее!

Пес странно покосился на него и потопал во мрак. Вокруг собаки разлилось теплое огненное свечение, озаряя комиссару дорогу. Впрочем, долго идти им не пришлось. Вскоре Кусач привел Бреннона к промежутку между высящимися вокруг тюками и ящиками. Там уже обретался консультант и при свете золотистого шарика меланхолично взирал на обстановку, увидев которую комиссар смог только глухо выругаться.

На полу, залитом кровью, играли горящие ящерицы; вокруг валялись три трупа с тяжелыми увечьями и один обглоданный почти дочиста скелет. Стол, весь в кровавых пятнах, опрокинутый стул, обрывки ткани, щипцы, клещи, молоток, гвозди. Смердело кровью, паленой плотью и крепким пойлом.

- Что это за чертова хрень? – процедил комиссар.

- Полагаю, люди Рагнихотри собирались пытать мистера Редферна или мисс Шеридан, – невозмутимо ответил Лонгсдейл. – И, видимо, мистеру Редферну это не понравилось.

***

Маргарет метнулась к Энджелу. Он был без сознания, и девушка перевернула его на спину, стараясь не тревожить ожоги, бережно устроила его голову у себя на коленях. Наставник слабо вздрогнул, его веки с трудом приподнялись, и он пробормотал:

- Я обещал вырвать им глаза... всем...не смог...

- Ничего, вы старались, – утешила его Маргарет. Веки Энджела снова опустились. Девушка прикусила губу и отвела взгляд от его тела; на миг перед ней все расплылось в горячей влажной пелене слез. Ожоги вблизи были куда страшнее, но хуже всего выглядела рука с гвоздями.

Маргарет вытерла глаза, убрала со лба Энджела волосы и прижала к нему ладонь. Лоб был горячий. Бледный румянец быстро сходил со скул наставника; его стало потряхивать от мелкой дрожи. Она накатывала волнами, словно во время лихорадочного припадка. Энджел заскреб ногами по полу, пытаясь сесть; Маргарет помогла ему переползти к борту и устроила там полусидя, поддерживая обеими руками. Он тяжело навалился на девушку, зашарил взглядом вокруг и отрывисто велел: