Время вышло - Дэвид Класс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он тоже встал и неожиданно положил руки ей на плечи.
– А что, если у твоего отца есть веская причина для того, чтобы скрывать от тебя правду?
– Это полная чушь. Какая причина может быть для подобной лжи? Это просто еще одно оправдание…
– А если нет? Что, если правда такова, что ты не сможешь с ней справиться? Что, если было бы несправедливо просить тебя об этом?
– Вы меня не знаете, – со злостью сказала Джули. – Я могу справиться с чем угодно. А вы просто трус, и я больше не хочу об этом слышать…
Он знал, что не сможет ничего объяснить и было бы настоящим безумием даже пытаться. Все, что он ей расскажет, только подвергнет опасности ее и его самого, а он был так невероятно осторожен в течение многих лет. Поэтому он был совершенно потрясен, услышав собственные слова:
– Что, если правда обрушит на твои плечи тяжесть целого мира?
Грандиозность вопроса застала ее врасплох. Она лихорадочно размышляла над ним – разъяренная, но в то же время взволнованная и сбитая с толку.
– Что вы имеете в виду? Кто вы?
Он пристально глядел ей в глаза, и они долго молчали, обдуваемые пронзительным ветром с реки. А затем он прошептал ей слова, которыми она закончила свою сегодняшнюю речь:
– Есть вещи, которые важнее нас самих. Существует борьба, заставляющая нас поступиться личными интересами ради чего-то большего.
Джули не сразу поняла его, но затем, когда узнала слова из манифеста, отшатнулась, глаза ее сузились, и проблеск понимания и ужаса отразился на ее лице. Она развернулась и бросилась в парк Риверсайд.
Глава 28
– И этот метод разрабатывался для того, чтобы развенчать Шекспира? – с сомнением произнес Бреннан и сделал большой глоток «Гиннеса».
Почти за неделю он впервые покинул командный пункт оперативной группы или штаб-квартиру ФБР, и хотя он был явно измотан, все же решил попытаться насладиться этим часом в ирландском пабе в Джорджтауне[38]. «Буйный парень из колоний» братьев Кланси[39] гремел из динамиков; в углу четверо мужчин играли в дартс.
– Ну, не совсем так, – пояснил Том и из вежливости тоже сделал маленький глоток пива. – Но он довольно убедительно показал, что не все пьесы, которые приписывают Шекспиру, он написал один. И это не ограничивается только Шекспиром. Стилометрия использовалась при анализе многих других текстов – от Ветхого Завета до Книги Мормона. Я узнал об этом, когда учился у талантливого и немного чокнутого профессора-шекспироведа в Стэнфорде, который кроме того был специалистом в области статистики и компьютерного моделирования и лучше, чем кто-либо, разбирался в том, что происходит в сфере стилистического анализа и искусственного интеллекта.
– Такое возможно только в Стэнфорде, – пробормотал Бреннан и покачал головой. – Почему они просто не оставят в покое старого доброго Шекспира?
Начальник оперативной группы сидел, заправив льняную салфетку за воротник белой рубашки, а перед ним стояла тарелка тушеной капусты с солониной. С удовольствием здоровяка, который любит поесть, он принялся за еду, и, глядя на него, Том ткнул вилкой в свое рагу из баранины.
– Так это действительно работает? – с набитым ртом спросил Бреннан. Проглотив кусок, он залил его крепким портером. – А почему ты думаешь, что это поможет нам поймать Зеленого Человека? Я бы скорее поставил на тысячу оперативников, которые ходили бы от двери к двери в Мичигане в поисках черных автофургонов и наклеек на бампер с изображением медоеда.
– Непосредственный поиск тоже может сработать, – согласился Том, – но стилометрия способна дать результат гораздо быстрее и будет намного дешевле. Эти технологии развивались больше столетия и за последние двадцать лет сделали гигантский скачок. Основная мысль очень проста – вы можете использовать статистику для стилистического анализа текстов и определить, кто их автор. Например, шекспироведы, такие, как мой профессор в Стэнфорде, хотят знать, какие из его пьес он написал сам, а какие в сотрудничестве. И если находят, что соавторство имело место, стремятся определить, какие реплики Шекспир написал сам и кто из драматургов той эпохи вроде Томаса Миддлтона мог в этом участвовать.
– И они действительно могут это сделать? – с сомнением спросил Бреннан. – Разобрать пьесы пятисотлетней давности реплику за репликой и вычислить, кто написал какие строки?
– С почти невероятной точностью, – сказал Том. – Это своего рода литературная криминалистика, которая сочетает компьютерное моделирование и искусственный интеллект. Количество синтаксических, филологических и лексикологических элементов, которые принимаются во внимание, растет год от года, так что метод становится все более сложным и точным. Мой профессор работал вместе с Леунгом – экспертом мирового класса по искусственному интеллекту из Оксфорда.
Бреннан посмотрел по сторонам, и было неясно, испытывает ли он трудности, пытаясь проглотить большой кусок солонины, или силится понять слово «лексикологических».
– Ладно, – наконец сказал он, – но когда ты говоришь о Шекспире и как его там…
– Миддлтоне.
– Оба они известные драматурги, и, насколько я понял, эксперт может использовать собрания их сочинений, чтобы сравнить стили статистическим путем и вычислить, кто из них что написал. Но ведь мы не знаем, кто такой Зеленый Человек, так с чем же мы будем сравнивать текст его манифеста?
– Именно это я и пытаюсь вам рассказать. Вам и не нужно знать, кто он такой. Мы достигли той точки, когда эксперты могут использовать стилометрию для создания стилостатистического профиля автора – что-то вроде творческого отпечатка пальцев. А получив его, можно сделать то, что делают с реальными отпечатками, – прогонять его через миллионы других документов в интернете до тех пор, пока они не совпадут с реальной личностью. Этой личностью и будет Зеленый Человек.
Бреннан опустил вилку.
– Вот так просто?
– Ну, теоретически. Конечно, есть некоторые переменные, например то, насколько много Зеленый Человек написал за всю свою жизнь. Но учитывая его уровень образования, готов поспорить, что достаточно, и меня не удивит, если он публиковался профессионально, что еще больше облегчит задачу. Я передал имена мировых экспертов-стилометристов Ханне Ли, и она уже занимается ими.
– Ну да, она полна энтузиазма, – согласился Бреннан. – Но она хочет знать то же, что и я, – почему ты не
