Религиозные практики в современной России - Кати Русселе

В эти дни принято подавать поминальные записки и приносить продуктовые пожертвования на канон. По традиции эти продукты после службы передаются в трапезную, разбираются духовенством или церковными работниками или раздаются нуждающимся с просьбой помянуть умерших. Однако в разных районах Рязанской епархии приношения с канона нередко разбираются самими прихожанами, которые их туда и принесли. По свидетельству настоятеля Вознесенской церкви г. Спасска, прихожане кладут продукты на канон, а по окончании службы сами же забирают их оттуда31. Такую же картину я наблюдала в день празднования Казанской иконы Божией Матери в рабочем поселке Старожилово, где большая часть продуктов была разобрана с канона присутствующими на службе. Причем только одна женщина, забрав «свои» оладьи, раздала их прихожанам с просьбой помянуть родственника. Другая, забрав мешочек с канона, насколько можно судить, просто поделилась урожаем со знакомой бабушкой, не сопровождая это просьбой о поминовении.

Все без исключения опрошенные мной священники резко негативно относятся к описанным погребальным обычаям, усматривая в них проявления язычества и противоречие церковному учению. Однако подобное отношение почти никогда не влечет за собой решительных действий по искоренению этих обычаев. Как и в ситуации с причастниками, духовенство в массе своей предпочитает не реагировать на факты «народного православия». Сталкиваясь с подобными явлениями, священники в лучшем случае ограничиваются замечаниями, которые прихожане обычно игнорируют. Лишь немногие пытаются настаивать на выполнении своего требования, и уж совсем малая часть в этом преуспевает. Обычно священник считает свою миссию выполненной, как только его перестают приглашать, например, на «проводы душки» или обращаться за советом, как это лучше сделать. Но это вовсе не означает, что люди действительно отказываются от «рецидивов язычества». Чаще всего они продолжают делать то же самое, не привлекая к участию в обряде духовенство.

Даже получив соответствующее разъяснение от священника, прихожане предпочитают ориентироваться на «народную» традицию, поскольку ей следовали или следуют их старшие родственники и знакомые, чей авторитет в данном случае оказывается выше священнического. Это касается не только ритуалов, связанных с погребением, а обрядовой стороны вообще. Так, по словам протоиерея Василия Колесникова, ему так и не удалось убедить своего прихожанина в том, что коленопреклонение следует совершать «келейно», а не во время службы в храме. На все доводы батюшки мирянин приводил неопровержимый, по его мнению, аргумент: «А мне Матрона, моя крестная, говорила…»32

Дело не только в недостаточном авторитете духовенства. Зачастую люди не представляют себе смысла не только церковного, но и «народного» обряда. Во время уже упоминавшихся похорон в 2003 году автор пыталась выяснить у завешивающей зеркала родственницы, для чего она это делает, но ответом было только решительное: «Так положено!»: широко распространенная версия «чтобы покойник за собой не утащил» оказалась женщине незнакомой. То же можно сказать, например, о не связанном с погребением обычае не прикладываться к иконам после помазания елеем, существующем на многих приходах. Очевидно, что появился он из-за опасения, что частое соприкосновение с маслом может повредить икону. Чтобы этого не произошло, достаточно не прикасаться к иконе лбом, однако многие предпочитают после помазания вообще не подходить к образу для целования: происхождение обычая забылось, и в сознании верующих сугубо практическое действие обрело сакральный характер, объяснить который, впрочем, почти никто из убежденных в его сакральности не может.

В этой ситуации верующие стремятся к тщательному исполнению обряда, не реагируя на замечания духовенства. Тем более что священники, не проводя систематической катехизации, сами чаще всего обращают внимание именно на внешнюю сторону: как прихожане одеты, правильно ли совершают поклоны или крестное знамение и т. п.

Следует помнить о роли церковных работников, часто выступающих проводниками «народной» традиции. Многие прихожане предпочитают не обращаться к священнику, а проконсультироваться по интересующему их вопросу у стоящей за «свечным ящиком» или чистящей подсвечник женщины, видя в ней компетентного специалиста, тем более что сами сотрудники храма обычно себя таковыми считают. В этом случае у прихожанина есть шанс услышать, например, о том, что падшие ангелы являются людям в образе инопланетян33, или о том, что, если умерший является во сне с жалобой на холод, следует лучше обустроить его могилу34. Учитывая, что совет исходит от работника храма, у прихожан не возникает сомнений в его «церковности».

Отмечу, что мне известны несколько приходов, где духовенство сумело свести к минимуму явления «народного православия». Например, рязанский Преображенский храм (Спас на Яру), значительную часть прихожан которого составляют представители интеллигенции. Священникам существующей в Касимовском районе почитаемой в среде верующих династии Правдолюбовых, по словам протоиерея Андрея Правдолюбова, удалось предотвратить массовое проявление «народных верований» в своем регионе. Чаще всего такой результат является следствием не столько успешной катехизации, сколько высоким авторитетом священника в среде прихожан35.

Отношение к церковным праздникам

Особо стоит отметить отношение прихожан к церковным праздникам. В течение церковного года выделяются наиболее значимые, с точки зрения Церкви, даты – Пасха и двунадесятые праздники, посвященные основным событиям новозаветной истории. Логичным было бы предположить, что православные верующие считают обязательным посещать храмы в эти дни. Однако в действительности часто можно наблюдать совсем другую картину.

С двунадесятыми праздниками по количеству прихожан могут соперничать дни памяти почитаемых святых, престольные праздники и уже упоминавшиеся родительские субботы. Обычно количество людей, пришедших в храм в эти дни, примерно одинаково. Нередко бывает, что празднование памяти святого оказывается для верующих более привлекательным, чем двунадесятый праздник. Например, в г. Новомичуринске в течение нескольких лет массовый приток людей в местный храм наблюдался только «на Николу» – в день памяти свт. Николая Мирликийского36. Лишь через 6 лет после открытия храма количество верующих «на Николу» и в двунадесятые праздники сравнялось, главным образом, благодаря усилиям настоятеля, все эти годы внушавшего прихожанам, что они не могут считаться православными, не посещая церковь в дни празднования столь значимых церковных дат37.

Наибольшее количество прихожан в церквях собирается на Пасху – в несколько десятков раз больше, чем в обычный воскресный день. Безусловно, большинство приходит в храм, потому что считает воскресение Христово важнейшим из описанных в Евангелии событий. Однако не стоит забывать о зрелищной стороне этого праздника, кульминацией которого, в представлении многих, является крестный ход. Не случайно на Пасху значительную часть присутствующих составляет молодежь, не часто посещающая храмы в другое время. В сельской местности, небогатой возможностями проведения досуга, праздничное шествие становится альтернативой уже приевшейся дискотеке (по признанию нескольких священников, «пасхальная» молодежь предпочитает появляться в храме в нетрезвом виде). Большинство пришедших ограничивается участием в крестном ходе, игнорируя следующую затем литургию. Полностью пасхальное богослужение, как правило, выдерживают лишь постоянные прихожане – те же, кто приходит в храм каждое воскресенье.

Прочие двунадесятые праздники собирают на порядок меньше людей. Исключение составляет только Богоявление, также благодаря одному из атрибутов праздника. Представление о целебных свойствах «крещенской» воды широко распространено и среди невоцерковленных людей, поэтому число желающих получить эту воду значительно превышает количество посещающих богослужение в этот день. Ситуация не меняется уже более десятилетия. В начале 1990-х годов «нескончаемый поток людей, где-то в колонну по шесть» в кафедральный собор Рязани (на тот момент бывший одним из немногочисленных действующих храмов города) вынудил его сотрудников обратиться за помощью к ближайшей пожарной части и использовать для раздачи воды два пожарных шланга. Через несколько часов, по словам бывшего настоятеля собора, пришлось увеличить давление, «что бывает при очень крупных пожарах»38. Десятью годами позже, при наличии в городе почти 20 храмов, можно наблюдать ту же картину. Как свидетельствует священник канищевской церкви, очередь за «крещенской» водой начинается примерно за сотню метров от храма, раздача воды завершается ближе к полуночи.