Антология сатиры и юмора России XX века. Том 2. Виктор Шендерович - Виктор Анатольевич Шендерович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На круглых дураков число «пи» не распространяется.
Был так угрюм, что его перестали посещать даже мысли.
На удары судьбы отвечал ударами по ней же.
Протер глаза и перестал видеть окончательно.
Вот вам моя рука — вы ее выкрутили!
Чувствовал себя дикарем среди миклухо-маклаев.
Возле ударенного пыльным мешком задохнулось сорок человек.
Культуру — в массы!
КРИТИКЕССА. Что вы хотели этим полотном?
ХУДОЖНИК. Я хотел это… (Теребит бороду.) В общем, значит, тут такое дело… (Чешет голову.) Эхма! (Сморкается.)
КРИТИКЕССА. Больше ничего не хотели?
ХУДОЖНИК. Да оно как бы… (Скребет шею пятерней.)
КРИТИКЕССА. Желаю вам новых.
Занавес
Исповедь
СЛУЖИТЕЛЬ КУЛЬТА. Грешил ли ты, сын мой?
ПРИХОЖАНИН. Ох, грешил. Ох, как грешил! Просто, если рассказать… Вот хоть вчера… (Шепчет.)
СЛУЖИТЕЛЬ КУЛЬТА. Да ну! (Прыскает.)
ПРИХОЖАНИН. Вот тебе и ну.
СЛУЖИТЕЛЬ КУЛЬТА. А она?
ПРИХОЖАНИН. А она… (Шепчет.)
СЛУЖИТЕЛЬ КУЛЬТА. Врешь! (Хихикает.)
ПРИХОЖАНИН. Ей-богу. Два раза.
СЛУЖИТЕЛЬ КУЛЬТА. Врешь!
ПРИХОЖАНИН. Вот те крест. И главное: каждый день!
СЛУЖИТЕЛЬ КУЛЬТА. Ой! (Хохочет.) Ой, нет!
ПРИХОЖАНИН. Каждый день по два раза! Гы-гы.
СЛУЖИТЕЛЬ КУЛЬТА. А-а-ах… ф-фу…
ПРИХОЖАНИН. А по субботам мы…
СЛУЖИТЕЛЬ КУЛЬТА. Стой! Не могу! Прекратить! А-аах… (Плачет от смеха.) Но ты хоть раскаиваешься?
ПРИХОЖАНИН. То есть!
СЛУЖИТЕЛЬ КУЛЬТА. Я отпускаю тебе, сын мой!
ПРИХОЖАНИН. Да я никуда не ухожу, папа!
Занавес
На чай
ПАССАЖИР. Можно чаю?
ПРОВОДНИЦА. А яду тебе не надо?
ПАССАЖИР. Яду не надо.
ПРОВОДНИЦА. А то могу налить.
ПАССАЖИР. Спасибо, не надо.
ПРОВОДНИЦА. Вы не стесняйтесь.
ПАССАЖИР. Мне бы чаю.
ПРОВОДНИЦА. Чаю, значит?
ПАССАЖИР. Его.
ПРОВОДНИЦА. С сахарком?
ПАССАЖИР. Если МОЖНО.
ПРОВОДНИЦА. Ложечкой не размешать?
ПАССАЖИР. Спасибо, я сам.
ПРОВОДНИЦА. А яду, значит, не надо?
ПАССАЖИР. Вы уже предлагали.
ПРОВОДНИЦА. Работа такая.
ПАССАЖИР. Понимаю.
ПРОВОДНИЦА. Работать никто не хочет, а кататься взад-вперед — пожалуйста, чаю ему, трясь, хресь, елкин вексель, алкин штепсель, три аршина, восемь в кубе, через драный компостер налево!
ПАССАЖИР. Если не трудно, повторите, пожалуйста, еще раз.
Проводница повторяет еще раз.
ПАССАЖИР. Большое спасибо, теперь запомнил.
ПРОВОДНИЦА. А ты кто?
ПАССАЖИР. А я — лингвист.
ПРОВОДНИЦА. Лингвист, возьми яду!
Занавес
В ресторане
— Разрешите пригласить вашу даму?
— Она не танцует.
— Какие танцы? У меня ордер на арест!
Занавес
По списку
НЕКТО (входя со списком.) Кто тут Петухов?
ПЕТУХОВ. Я Петухов.
НЕКТО(торжественно.) Петухов, вы сопля на палочке!
ПЕТУХОВ. Я сопля на палочке?
НЕКТО. Вы Петухов?
ПЕТУХОВ. Петухов.
НЕКТО. Секундочку. (Сверяется со списком.) Все верно: «Петухов — сопля на палочке». Пышкина не видели?
ПЕТУХОВ. Нет.
НЕКТО. Увидите Пышкина, передайте ему, что он… (смотрит в список.) фигуля на рогуле! Только смотрите, ничего не перепутайте!
ПЕТУХОВ (радостно). Чего тут путать-то? Фигуля на рогуле! Пышкин! Пышки-ин! Иди, чего скажу-у! (Уходит.)
Занавес
Санкции
(Пьеса в трех актах)
Акт первый
МАРЬ ИВАННА. Я вас последний раз предупреждаю, Капитолина Петровна: если Совет Безопасности проголосует за санкции, я за себя не ручаюсь!
Конец первого акта
Акт второй
КАПИТОЛИНА ПЕТРОВНА(входя). Ну что, Марь Иванна, — съели?
МАРЬ ИВАННА(темнея лицом.) Проголосовали?
КАПИТОЛИНА ПЕТРОВНА(пританцовывая.) Еще как проголосовали!
Конец второго акта
Акт третий
На крюке, удавленная бельевой веревкой, висит Капитолина Петровна.
ДИКТОР(появляясь в телевизоре.) Марь Иванна! Совет Безопасности отменил принятые накануне санкции.
Занавес
По мотивам Светония
ЦЕЗАРЬ. И ты, Брут?
БРУТ. И я, Цезарь.
ЦЕЗАРЬ. Не ожидал.
БРУТ. Сюрприз!
Занавес
Вам письмо!
ПОЧТАЛЬОН. Это Восковой тупик, двенадцать?
ЧЕЛОВЕК. Да.
ПОЧТАЛЬОН. А вы, значит, Крюкин?
ЧЕЛОВЕК. Крюкин Я.
ПОЧТАЛЬОН. Пляшите, Крюкин, вам письмо.
ЧЕЛОВЕК. Ура-а! (Пляшет.)
ПОЧТАЛЬОН. Что это?
ЧЕЛОВЕК. Что?
ПОЧТАЛЬОН. Что это вы такое сплясали?
ЧЕЛОВЕК. Да я так вообще…
ПОЧТАЛЬОН. Вы, Крюкин, еще раз такое спляшете, я милицию вызову. (Уходит.)
Занавес
Из цикла «Монологи у шлагбаума»
Таможенник
Идут и идут… Вроде, думаешь, уже все — нет, опять они с тетками, с птичками, с чемоданами. Сколько их, а? Как погром — так никого… Выйдите из режимной зоны, гражданин!
Страна большая, вот что я вам скажу. Каждого в мирное время не разглядишь. В Москве — Иванов, в Херсоне — Сидоренко, а заглянешь в душу — все Шнейерсоны! Сумочку откройте. Лекарства — нельзя. Я вижу, что это анальгин, гражданка выезжающая. А я говорю — нельзя! Потому что анальгин нужен тем, кто остается жить на родине!
А что у вас, гражданин? Альбом? Почему нельзя — можно, только фотографии выньте. А откуда я знаю, что это за пруд с гусем? Может, это засекреченный пруд с за-секреченным гусем. Что значит «родина» — мало ли кто где родился? Я, может, в Генштабе родился, на карте мира. Вот не поставлю вам штампик, и будете смотреть на свой пруд с гусем, пока не ослепнете.
И маму анфас нельзя. В профиль — тем более. А кто подтвердит, что это ваша мама? Может, это директор швейной фабрики, которая самолеты выпускает? Кто вам сказал, что вы похожи? Ничего общего. И папу нельзя. Может, он у вас в «ящике». Что значит «живой»? Это он еще не выезжал, вот он и живой!
А это что за листочек? На память о сынишке? Палка, палка, огуречик? Надо было ставить печать у оценщика — и на палках, и на огуречике отдельно. А сейчас мы с вами пройдем и оформим контрабанду живописи. Вот такой у нас с вами огуречик получается, гражданин выезжающий. И не надо багроветь, надо внимательно читать декларацию! Что вы читали, какую? «Прав человека»? Это вы на зоне будете читать, начальнику конвоя, после работы!
А у вас, гражданин, где вещи? Как, это все? Авоська с визой и ботинки фабрики «Скороход»? Хотите ноги скорей унести? А как фамилия? Как?! Коган-Каценеленбоген? Через черточку? Как вы жили тут с такой фамилией, проходите скорей!
А вы чемодан открывайте, гражданин, и вещи выньте. Плед отдавайте сразу — это импорт. И крестик снимайте — это народное достояние. И зачем вам там — крестик? Вам дай волю — всю Россию увезете… Не дадим! Что можно? Подушку с матрацем можно и матрешку на память о перестройке. Все! А канарейку будем просвечивать. Я, гражданин выезжающий, вообще никогда не шучу. Будем просвечивать канарейку и резать ее вдоль, потому что в
