Связующая Нить. Книга 3 - Анатолий Хохлов

— Ты говоришь о нем с большим уважением. Вероятно, это мудрый и сильный духом человек. Я бы хотел познакомиться с ним позже.

— Не надо, — Кицунэ вдруг странно побледнела. — Хебимару-сама сильный и умный, но он был жесток ко мне, верил в то, что люди плохи и злы, пытался меня в этом убедить. Я потерялась и… и стала по-настоящему счастлива. В мире столько замечательных вещей, которые он скрывал от меня!

Кицунэ говорила, а Кано не мог удержаться от взглядов в ее сторону. Мальчишку тянуло смотреть на золотого лисенка, словно магнитом. При первом знакомстве с этой девочкой Кано обратил много внимания на ее одежду как на самый яркий пример отличия от всех, с кем прежде ему приходилось общаться. Сейчас на Кицунэ были теплые штаны и зимняя курточка, подобным образом мог бы одеться и мальчишка, но почему-то она не стала менее интересной для Кано. Он смотрел на Кицунэ и ловил на себе ее ответные взгляды. Кано чувствовал интерес к себе со стороны девочки, и самым волшебным образом нервозность и даже страх его вдруг бесследно исчезали. Хотелось гордо выпятить грудь, кровь начинала играть в жилах. Какие враги, какая угроза жизни? Разве они способны хоть кого-то напугать, пока Кицунэ рядом?

Девочка умолкла, но двое детей продолжали украдкой переглядываться. Кано, удивляясь переменам в себе, задумался над тем, бывает ли страшно Кицунэ. Она казалась слабой и беззащитной, но меж тем не выказывала никаких признаков растерянности или боязни. Она…

Девочка, тихонько вздохнув, слегка повернулась, ее куртка была расстегнута, и в лучах заходящего солнца вдруг блеснуло золото. В глазах Кано вспыхнуло удивление а Кицунэ, засмущавшись, торопливо запахнула курточку плотнее.

— Заметил? — сказала девочка, краснея. — Это… это школьная форма Единства Культуры… ничего с собой брать нельзя, так я ее вниз надела… а то здесь оставлю, точно пропадет! Враги такую красоту сразу утащат! Другие платья не так жалко, как это… и какая разница, в чем я поеду, правда?

Кано не удержался и фыркнул от смеха.

— Ты чего? — Кицунэ сердито насупилась.

— Да ничего, ты, конечно, можешь что угодно надевать, забавно просто. Кто о чем думает, а Кицунэ о платьях…

— А что, нельзя? — Кицунэ вдруг рассердилась. — Все надо мной смеются. И мама, и бабушка, и ты тоже… — девочка вдруг громко шмыгнула носом, едва не разревевшись, торопливо утерла рукой проступившие на глазах слезы. — А я если о глупостях думать не буду, то сойду с ума от беспокойства за всех вас. Это… даже хорошо, что мама и бабушка смеются надо мной. Значит, им становится не так страшно.

Кано вздрогнул от стыда и виновато поник.

— Кицунэ-чан, прости. Я не хотел тебя обидеть. Ты… ты храбрая и добрая…

— Я не обиделась, — Кицунэ вновь шумно шмыгнула, втягивая обратно сопли, и вынула из кармашка платок, принимаясь аккуратно утирать лицо. — Все хорошо, Кано-кун. Я понимаю, что, наверное, смешно выгляжу со стороны…

— Я не буду над тобой смеяться. Никогда. Даю тебе слово самурая, Кицунэ-чан.

— Спасибо, — девочка робко улыбнулась.

Некоторое время они снова тихонько переглядывались, пока маленькая оборотница не решилась нарушить затянувшееся молчание.

— Красивый был закат, — сказала она. Последние полоски алого света над горизонтом угасали, лес и замок забирали в свою власть серые сумерки. — Отсюда, с высоты, он смотрелся еще красивее, но я хотела бы увидеть закат немножко другой. Над озером. — Кицунэ сделала шаг вперед и вскинула руки, представляя перед собой широкую панораму. — Чтобы солнце опускалось за водный простор и к нам тянулась алая дорожка бликов. Дорога к солнцу… — девочка мечтательно вздохнула. — Давай после победы отправимся отдохнуть на какое-нибудь большое озеро, чтобы полюбоваться закатом?

Кано почти не слышал, что она говорила. Кровь стучала у него в висках. Кицунэ. Куо говорил, что девочки гораздо ранимее парней и боязливее, но этот маленький лисенок, думая о других, не только побеждал собственный страх, но смог разрушить тревогу Кано и вселить в него уверенность. Волшебство лисиц? Может быть. Как же отблагодарить ее?

Мальчишка зарделся, вспомнив картинку, которую однажды подбросил ему Куо. На той картинке под ветвями дерева с розовыми цветами мужчина обнимал девушку. Картинку нашли и отобрали, но мальчишка много лет хранил в себе память о ней, вспоминал девушку, кимоно с длинными шлейфами лент и ее объятия с мужчиной. Он представлял себя на месте того самурая, мечтал вот так же, с теплотой и лаской, обнять девушку.

Кицунэ.

Пылая от смущения, Кано сделал шаг к девочке, которая удивленно обернулась к нему и вдруг замолкла.

Кано поднял руки. Почему он стесняется? Наверное, это обычное дело… наверное… ведь он так и не осмелился спросить.

Медленно, словно во сне, Кано обнял Кицунэ левой рукой за талию и, подняв правую, коснулся ее лица.

Девочку словно пронзило током, она испуганно и растерянно вытаращила глаза на мальчишку, но Кано вопреки ее ожиданию убрал руку и, прижав подругу к себе, положил голову ей на плечо.

— Спасибо, Кицунэ-чан… спасибо… за все.

«Он не знает, как надо»…

Девочка подняла руки и осторожным прикосновением пальцев к щеке принца заставила его поднять голову. Кицунэ была чуть выше ростом, чем Кано. Млея от нежности, она слегка склонилась и ласково, осторожно, коснулась губами его губ.

Самураи и Йори, поднявшаяся на площадку следом за маленькой госпожой, остолбенели. Двое детей соединились в долгом поцелуе, чуждом жгучей страсти, но полном трепетной и живой любви.

Топча снег тяжелыми сапогами, из леса к замку устремились отряды закованных в броню солдат. Юркие люди-тени в кожаных доспехах скользили сквозь сгустившуюся темноту, ища и разряжая установленные вдоль стен сигнальные печати. Охрана замка оставалась спокойна. Враги шли лавиной со всех сторон, а стражи на башнях почему-то не спешили поднимать тревогу.

Передовые отряды шиноби быстро вскарабкались по стене и нырнули на территорию замка. Один из лазутчиков поднялся на башню, желая проверить состояние охраны, и одобряюще кивнул, увидев тела солдат, лежащие в лужах быстро остывающей крови.

Хинэно Шичиро оставил кивок шиноби без ответа. Лазутчик, глянув на дрожащий в руках генерала окровавленный меч, глумливо улыбнулся и скользнул вглубь замка следом за своими товарищами. Этот человек им более не помощник. Но больше помощь генерала и не нужна.

Шичиро остался в одиночестве среди тел верных Кано солдат. Преданные и погибшие от рук предателей.

Генерал, прослывший слабейшим из всех лидеров страны Водопадов, рухнул на четвереньки и глухо, по-звериному завыл от горя и отчаяния. Все кончено. Теперь без каких-либо шансов на спасение.