Альдана Последняя королева эпохи - Надежда Кархалёва

— А если появятся? У нас из оружия два меча, я свой выронил где-то, — бормотал паренёк. — И у меня жезл Томаса, только пользы нам от него…

— Вспомни, зачем ты его схватил, — не удержался от иронии Николас.

— Хотел ударить ящера по голове, — Клавьер потупился, стесняясь своего невежества в магии. — Жезл тяжёлый… Когда эта зелёная морда надо мной нависла, я и решил так. Не успел, сознание потерял. Но артефакт у меня в руке остался почему-то.

— Когда ты чувств лишился — так переносил телепортацию. Жезл ты в тот момент держал, поэтому он вместе с тобой перенёсся, — охотно объяснил Николас, так хорошие родители отвечают на бесконечные вопросы маленьких детей.

— Томас без жезла мощно колдует, — без необходимости на то ободрил его Вирон, а результата добился иного.

— Некромант наш не пропадёт, а мы? — Клавьер не скрывал, что боится. — Против демонов мечи не лучшее оружие.

— Если бы это было так, история королевства была бы совсем не такая, — Николас тут же стал исправлять положение, он это умел, потому что ему все доверяли. — Сколько раз демонологи со своими армиями пытались захватить власть, и рвались к столице, по пути не щадя тех, кто отказывался присоединяться к ним? Сопротивлялся злодеям и их слугам простой народ, среди которого магов гораздо меньше, чем воинов. И ведь одерживали победу! Не всегда демонологи проигрывали последнюю битву королевским армиям, где каждый второй воин — чёрный маг и призыватель, каждый третий — целитель. Иногда они терпели поражение от стрел и мечей обычных людей.

— Напоминает красивую легенду. Ник, ты иногда выдаёшь абсолютно неправдоподобную ерунду. Почему она действует? — теперь Клавьер говорил сквозь намечающуюся улыбку.

— Этот вопрос интересует не только тебя, — ответил Николас, вспоминая её.

— Опять замечтался, — вздохнул парнишка. — Почему вы все так любите уходить в себя?

— Ты тоже попробуй. Иногда там можно найти много интересного, — посоветовал Вирон. — Мне кажется, что ты иногда думаешь: у тебя там нет ничего. Так вот, там, внутри тебя, никогда пусто не бывает. Просто некоторым бывает лень туда идти.

— Я даже мысли так красиво выражать не умею, как вы это делаете, — Клавьер сник.

— А это не главное. Ты понял, что я хотел сказать — вот это главное.

— Ладно, убедил! Ответь перед тем, как я замолчу: вот ты о чём обычно задумываешься и к каким выводам приходишь?

— Я думаю о человеке, изменившем мою жизнь семь лет назад. Мне кажется, я сам в этом виноват, и ищу я причины, чтобы так больше не думать.

— И как, находишь?

— Ну, раз я всё ещё об этом размышляю…

Дима снова пригнулся, над головой его пронёсся на огромных чёрных перепончатых крыльях демон с горящими жёлтыми глазами. Не тронул, только сделал взмах мечом, который отсёк прядь каштановых волос парня.

Такие встречи всё чаще и чаще, демоны над ним издевательски смеются, запугивают — и только! Они выполняли приказ Эвиланы — не причинять вреда Дмитрию, позволить ему добраться до дворца госпожи. Парень догадался, ибо других объяснений не было.

Он шёл не просто по очередному залу пещеры. Тут раскинулось своеобразное поселение демонов — какие-то норы, логова повсюду, фонтаны лавы, факелы. Это была дорога к дворцу риксов, долгое время существовавшему заброшенным, пока там не навела порядок Эвилана. Поселение всё больше напоминало человеческий город, но вот людей не встречалось по-прежнему.

Страшно магу становилось из-за незнания своей участи, которая определённо будет незавидной, а ещё потому, что он не был против того, чтобы снова увидеть красавицу Эвилану. Она погубит его и тем самым убьёт Теону. Целительница ведь ещё черпает жизненные силы в любви к нему? Любить станет некого — и источник жизни исчезнет.

Дворец риксов оказался неожиданно великолепным. Это племя, риксы, было племенем жестоких воинов, единственным искусством для них являлось военное, единственной красотой — красота сражения. В представлении компании дворец их должен быть зданием с грубыми очертаниями и массивными элементами, без всяких украшений. А Дима увидел сочетание цветных (красных, жёлтых, молочно-белых и оранжевых) витражей, тонких решёток балконов, увитых странным растением с чёрными блестящими листьями, барельефы, изображающие разных воинов, вовсе не монументальные колонны и две гранитные скульптуры у входа: одна демонесса с цербером на поводке, другая держит щит и меч.

Охраны у входа не было. Очевидно, Эвилана не рассчитывала, что кто-то, кого она не желает лицезреть, сюда доберётся. Но зайти внутрь Дима не решался.

Из статуи с цербером вылетел красный сгусток магии, коснулся земли, стал расти в высоту — появилась фигура девушки. Когда она перестала светиться красным, показалась знакомая личность. Меланси.

— Вы заставляете госпожу ждать!

— Извините, — огрызнулся парень, не шелохнувшись, только кулаки сжал.

— Вы сами подниметесь или вас проводить? Лучше провожу, — выбрала Меланси за визитёра и взяла его под руку такой хваткой, что нельзя было вырваться.

Остаться на месте, сохранив равновесие, когда девчонка потащила его во дворец — тоже. Двери распахнулись сами, гранитные демонессы у входа поклонились. Дима заметил, что у них на губах появились усмешки.

Меланси вела его в гостиную, где было то самое магическое зеркало. У двери прислужница ведьмы исчезла, алым сгустком вырвавшись в витражное окно сквозь стекло.

Пальцы, не подчиняясь воле, схватили дверную ручку, ноги, несмотря на протесты Димы (слабые!), вошли.

— Ты хотел снова меня видеть, — утвердительно сказала Эвилана, полулежавшая на диване с бокалом вина.

— Не знаю. Наверное…

— Запутался? — она сделала глоток, не сводя с него глаз, таких завораживающих.

— Тебе надо было увидеть меня, чтобы помучить? — он старался не выдать себя, своего желания, но поздно было — его разбудили.

— Ты ещё не знаешь, дорогой мой, как я мучаю, — усмехнулась Эвилана, отчего Дима вздрогнул, и не от страха — от волнения.

— Моральные страдания бывают сильнее физических, — пробормотал парень, сердясь на себя за то, что говорит глупости, только отнимающие время.

— Нет, дорогой, та боль плоти, которую я могу вызвать, не сравнится ни с какими душевными терзаниями. Но я не буду подвергать тебя ей. Твоё тело мне нужно здоровым, — она отпила ещё немного из бокала, на этот раз закрыв глаза и повернувшись в профиль.

— Зачем? — Дима сделал шаг вперёд.

— Тебе незачем знать. Всё равно ты на это никак повлиять не сможешь.