Богатая белая стерва - Владимир Романовский

Джульен нашел певицу, застенчивую белую женщину двадцати двух лет с приятным тембром и неплохим диапазоном. Она, вроде бы, была в него влюблена. А может и нет. Так или иначе, она совершенно очевидно согласилась участвовать в проекте в основном для того, чтобы посмотреть, к чему это приведет в смысле ее видов на Джульена. Он сперва заставил ее читать слова. Она, наверное, подумала, что он беспричинно жесток с нею. Слова она прочла — всю дюжину песен — за два или три дня, почти подряд, и сказала, что слова — приятные. Он попросил, чтобы она высказалась подробнее. Она сказала, что песни очень милые. Стихи у Джульена редко приятны, и никогда не бывают милые, но дело не в этом. Когда он передал ей диск с записью музыки — в моем переложении — она прослушала его весь. Она не увидела связи между словами к песням и музыкой. Они что, вместе должны звучать, или чего? В конце концов был вызван я, чтобы объяснить ей, что к чему. Она спела. У нее был хороший слух. Еще за три недели она выучила слова наизусть. Фукс и Паркер присоединились к нам на первой репетиции и одобрили певицу (Фуксу она особенно понравилась, оказалось, что он ничего не имел против игры на своем басе в одной группе с белой женщиной), и еще через месяц мы были готовы выступить перед публикой.

КОНЕЦ ЦИТАТЫ

Сам Юджин ничего не желает больше сообщать об участии Линды Кей в проекте.

Она так и не стала «одним из парней», полноправным членом группы. Она была девушка из Лонг Айленда, из обеспеченной семьи. В прошлом она никогда не общалась с меньшинствами. Она рассчитывала, что Джульен ее защитит в случае чего. Она делала это все ради него. Бедная растерянная Линда Кей, чье имя сегодня видишь на стольких плакатах, чьи фотографические портреты используются в стольких рекламных кампаниях, не все из которых имеют отношение к музыке. Линда, которая не имеет права носить никакие джинсы, кроме сделанных фирмой Лилли Джей, поскольку именно с Лилли Джей Линда подписала многомиллионный рекламный контракт. Недавно она издала книгу свободных стихов. Издатель предусмотрительно включил в нее несколько фотографий Линды в слегка непристойных позах. Звездный статус Линды — не из тех, которые переживают эпоху. Слава ее кратковременна. Уже сегодня есть признаки перемен. Она приписывает уменьшение количества желающих купить билет на ее концерт двум подряд неудачным выступлениям. Как всегда, она наивна. Новые однодневные звезды ждут своей очереди. Они моложе, может быть талантливее, и уж точно более агрессивны, чем Линда.

Тем не менее — она там была в тот вечер, в дайнере, сидела рядом с Джульеном, Паркером, и Юджином, пила травяной чай и нервничала.

Место, в котором они должны были выступить, было — новая дыра в Трайбеке, недавно по капризу судьбы приобредшая популярность. Хозяин заведения решил, что толпы народу стали появляться каждый вечер благодаря его превосходным предпринимательским способностям и шестому чувству, а не, к примеру, случайному везению. Затем, таинственно шепча, шестое чувство подсказало, что следует принять предложение Джульена заменить банду, неожиданно отказавшуюся выступать. Хозяин решил, что у него нет выбора. Джульен решил, что есть шанс. Банда, отказавшаяся выступать, называлась Джонни Би. Лидер ее был слишком расстроен похоронами Франка Гоби, на которых присутствовал. Дочь Франка Гоби была одной из его поклонниц, и в частности по этой причине банда получила известность и признание как в Нью-Йорке, откуда члены банды были родом, так и в Сейнт-Луисе.

Шестое чувство хозяина заведения продолжало подсказывать ему новые ходы. Он решил, что для концертного помещения, вмещающего четыреста человек и предоставляющего эстраду Джонни Би достаточно шести невооруженных вышибал.

Они все сидели в дайнере. Проблемы начались рано.

— Ну и где он шляется? — спросил раздраженно Джульен, глянув на часы.

— Фукс-то? — осведомился Юджин спокойно, хотя спокойным себя не чувствовал. В атмосфере наличествовала нервозность.

— Нет, я имею в виду нового Верди, — рявкнул Джульен. — Конечно Фукс. Мы должны были встретиться все вместе в шесть, сейчас почти семь, и лимит поглощения водянистого кофе и синтетических пышек для человека моей комплекции и темперамента исчерпан.

— Отдохни, мужик, — сказал Юджин.

— Я согласен с Джульеном, — сказал Паркер.

— Скажи мне что-нибудь поновее, — сказал Юджин.

Линда переживала за Джульена.

— А вот он, — сказал Паркер, глядя на входную дверь дайнера.

Не оборачиваясь, Джульен сказал:

— Я счастлив, что его величество соизволили все-таки прибыть. — Затем, посмотрев на Юджина и заключив из выражения его лица, что происходит что-то необычное, Джульен глянул через плечо.

Легкие свободные штаны Фукса, ботинки, рубашка и пиджак стоили тысячи три. Стрижка другая. Два поддельных золотых кольца, которые он всегда носил на мизинце и среднем пальце, исчезли. Также исчезла дюймовой толщины цепь, которой он беспочвенно гордился. Сопровождал Фукса огромный и мощный латиноамериканский парень в деловом костюме.

— Привет, ребята, — сказал Фукс странным голосом, подходя к столу. — Дайте-ка я сяду.

Линда испуганно подвинулась. Фукс осторожно присел на край сидения, прочистил горло, и несмело улыбнулся.

— Здесь безопасно, Хозе, — сказал он мощному парню.

— Хорошо, сэр, — кивнул парень. — Я подожду тогда на улице?

— Да.

Все проводили мощного взглядом. Затем все повернулись к Фуксу.

— Э… привет, — сказал он.

— Что происходит, Фукс? — спросил Юджин, издав нервный смешок. — Что ты натворил? Попал в переделку? Тот парень — коп?

— Не, мужик, — сказал Фукс стыдливо. — Коп? Нет, конечно. Иди ты! Смеешься? Он мой телохранитель.

Паркер мигнул и положил хвой хамбургер на тарелку. Джульен прикрыл глаза и дотронулся ладонью до лба. Юджин выронил стакан с водой, и он со звоном разбился на полу. Линда перепугалась.

— Твой [непеч. ] чего? — переспросил Юджин.

— Телохранитель. Чего тут не понять. Мужик, который следит, чтобы со мной все было в порядке. Я сейчас все объясню.

— Да, было бы неплохо, — пробормотал Джульен.

Фукс вдруг рассердился.

— Ну, вообще-то, я не обязан ни [непеч. ] всем вам объяснять, — запротестовал он. — Объясню потому, что думаю, что так нужно.

— Прими мои извинения, — сухо сказал Джульен.

— Сейчас поздно… — начал Фукс. — Так или иначе, у меня есть такой, типа, дядя. То есть, настоящий дядя. В Техасе, знаете? Он, типа, очень богатый, поняли, о чем я? — он выдержал многозначительную паузу.

— Нет, — сказал Юджин, — но, пожалуйста, продолжай.

— Хорошо, так, значит, этот мой дядя, он хочет, чтобы я приехал и с ним жил. В Бостоне.

— Ты сказал, что он из Техаса.

— Он родился в Техасе. А теперь он живет в Бостоне, — пояснил Фукс. — Он хочет, чтобы я пошел учиться в Гарвард.

— Ну и?

— Вот, в общем, и все. В основном.

— Что «все, в основном»? — спросил Юджин.

— Гарвард.

— Он заплатит за твое обучение в Гарварде, — подсказал Джульен.

— Ага.

— И он дал тебе много денег, чтобы ты купил себе одежду.

— Да. Ну, не только одежду, брат. Я только что себе Ройс купил, мужик.

Линда, все еще немного испуганная, посмотрела на Джульена. Юджин не очень уверенно улыбнулся. Паркер вернулся к своему хамбургеру.

Джульен полиловел.

— Ройс, — сказал он. — Он купил себе [непеч. ] Ройс.

— Ага. Я хотел Бимер, но он говорит — не надо. И нанял мне телохранителей.

— Зачем? — холодно спросил Джульен.

— Чтобы меня не ограбили, наверное. Он мне дал, типа, аванс в счет моего, типа, э… жалованья. Вот, давайте я заплачу за вас тут.

Он вытащил кожаный бумажник. Никто из присутствующих не видел Фукса с бумажником ранее. Он любовно заглянул внутрь бумажника, вытащил двадцатку и положил ее неуверенно на стол.

— Ого, — сказал Юджин, делая серьезное лицо. — А он очень богат, твой дядя?

— Не то, чтобы очень богат. Не супер-богат, — сказал Фукс, которого опасное настроение Джульена начало волновать, и который не уловил сарказма в тоне Юджина. — Но вы поняли. Он не Уайтфилд и не Билл Гейтс, или прочие, поняли, да?

— То есть, бедность с оговорками, — сказал Юджин.

Паркер хихикнул в свой хамбургер.

— Так значит ты не будешь больше играть? — спросил невинно Юджин.

— Ну, типа, нет смысла, ты понял, да? — сказал извиняющимся тоном Фукс.

— Не знаю, — Юджин пожал плечами. — Выбросить в мусор только начавшуюся музыкальную карьеру ради среднеклассового дохода…

— Не, не, — Фукс сказал. — Нет, нет, нет, нет, нет. Не пойми меня неправильно, мужик. Это не среднеклассовый доход. Дядя мой… он, может, типа, не ослепительно богат, как некоторые другие, это то, о чем я толкую. А только, мужик, эй, у [непеч. ] денег… В смысле, у дяди денег… пятьдесят или шестьдесят миллионов, и он дает мне половину после того, как я получу диплом. Он обещал, что даст. Ага… И вот еще что… Давайте смотреть, типа, правде в глаза — вы себя только обманываете этим, типа, трепом о карьере. Вы знаете, сколько вокруг музыкантов? Тысячи, мужик. Миллионы. Ага. Какие у вас шансы, типа? И… помимо… самые большие, типа, художники стали известными только после того, как померли, ага, да? Я не шучу, брат.