"Уран" почти не виден (Урановый диверсант) - Валерий Рощин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Раздался глухой звук; игла молнией сверкнула в полете. Охранник подпрыгнул – то ли от испуга, то ли от боли и, схватившись за шею, осел.
Все – операции дан старт! Теперь дорога каждая секунда, ибо неизвестно, когда распластавшийся бедолага должен смениться. Что если его напарник уже в пути? Тогда все замыслы пойдут коту под хвост.
Подбежав, майор забрал пистолет, машинально проверил магазин. И пока служивый не оклемался, осмотрел дежурку. Сбоку (со ступеней ее не видно) имелась дверь; он прошмыгнул к ней, подняв оружие, приоткрыл…
Ничего интересного: бытовой закуток с микроволновкой, электрочайником и какими-то банками на полке. А дальше открытый настежь туалет. Странно. Какого черта тут устроен пост? Что здесь охранять?… Заглянув в мониторы, догадался: "Ага! Одна камера внизу – та, которую удалось удачно проскочить; вторая где-то выше".
Лестница и в самом деле вела наверх; первый же пролет посередине перегорожен решеткой из толстых вертикальных прутьев. И другого пути отсюда нет: либо обратно вниз – в канализацию, либо…
Тюремщик замычал и пошевелил рукой.
– Давай-давай, просыпайся! – поторопил Дорохов и встряхнул того за шиворот.
Стрелы с бежевым цветом шариков содержали самый слабый препарат, полностью отключавший взрослого мужчину на две-три минуты. Позже действие попавшего в кровь вещества слабело, и в течение минут пятнадцати лишь парализовало волю – жертва приходила в сознание, но становилась послушной и сговорчивой. Допрашивай, приказывай – сделает что угодно. "Хорошая штука", – удивлялись курсанты в Учебном центре, когда впервые знакомились с разработкой российской секретной лаборатории.
– Где сидит француз? На каком этаже? – спросил он по-английски.
Молодой мужчина смотрел сквозь него туманным взором…
– Этаж? Номер камеры? – повторил бывший спецназовец.
Бесполезно. Либо тот не понимал языка, либо все еще пребывал в прострации.
Лупить или повышать голос бессмысленно – боли наверняка не почувствует, крик не воспримет. Да и не поорешь здесь особо – услышат соседние посты и сбегутся как воры на приватизацию.
Секунду подумав, он наклонился и четко проговорил:
– Жан Франсуа Тирар.
В глазах мелькнуло подобие мысли. Он кое-как встал и неопределенно ткнул пальцем куда-то вверх.
– Умница, – кивнул Артур и, легонько подталкивая в спину, приказал: – Теперь веди меня туда.
Ростом израильтянин не вышел – от силы метр шестьдесят, тощий с обвисшей формой на угловатых плечах. Отходняк от препарата у такого будет длиться не менее получаса.
Он полез в шкафчик, снял с крючка небольшую связку ключей, отпер решетку и, покачиваясь на непослушных ногах, стал подниматься по ступеням…
Лестница вывела в холл следующего этажа: белые стены, подвесной потолок со встроенными лампами дневного света, выложенный плитками пол.
"Прям не тюрьма, а санаторий!" – удивлялся майор, готовясь к встрече со следующим сотрудником охраны. Пистолет с загнанным в ствол патроном и взведенным курком торчал за поясом; в металлической трубке уже сидела игла с коричневым поролоновым шариком. Этот снаряд в зависимости от комплекции и здоровья "цели" надежно отключал на два-три часа.
Из холла в противоположные стороны уходили коридоры. Охранник пошел по одному из них и шагов через сорок свернул влево, Дорохов же остановился и осторожно посмотрел за угол. Опять решетка, а за вертикальными прутьями пост – мужик в такой же черной униформе коротает дежурство за столом с мониторами.
Тот что-то сказал и, не взирая на странную неразговорчивость коллеги, поднялся и пошел навстречу; зазвенели ключи.
"Пусть откроет – меньше возиться и не подбирать ключ! – решил Артур, стоя в укрытии и держа обеими руками направленную вниз трубку.
Щелкнул замок, скрипнули петли.
"Пора!"
Он выскочил из-за угла и чуть не выругался с досады – коротышка с нижнего поста очень некстати закрыл собой цель. Пришлось резко стартовать почти вплотную к решетке.
Игла вонзилась под правую ключицу. Охранник попятился, замычал и… сполз по стене на пол.
Короткая задержка – второй пистолет за пояс. И вдогонку за прущим без остановок коротышкой.
И вдруг резко тормознул, ухватив того за шиворот:
– Стоп!
Шагах в пяти под самым потолком висит камера с направленным на ближайшие двери объективом.
– Ключ, – показал он на связку. И четко повторил: – Жан Франсуа Тирар. Ключ! Key! Понимаешь?
И тот понял – послушно вернулся ко второму посту, покопался в шкафчике и протянул ключ с биркой. На бирке значился номер "289".
– Молодец, – похвалил майор, стаскивая с лежащего без сознания мужика форменную куртку. Накинув ее, пихнул провожатого в плечо: – Теперь веди. Веди туда, где сидит Жан Франсуа Тирар!…
Сердце радостно стучало в предчувствии скорой встречи с попавшим в беду другом и удачного воплощения чертовски сложного и до безумия смелого замысла.
Они миновали камеру наблюдения, снова куда-то повернули. Долго шли длинным коридором мимо одинаковых дверей с глазками и плотно запечатанными крышками амбразур, через которые подают кормежку заключенным. Мимо проплывали номера, постепенно приближаясь к заветному: "232"… "240"… "255"… "Твою мать, да сколько же еще топать?!" – достал Дорохов второй контейнер с коричневым шариком. Впереди показалась решетка с очередным постом, и требовалось срочно перезарядить бесшумное оружие.
Внезапно коротышка остановился – отвлекшись на трубку, бывший спецназовец едва не врезался в его спину. Тот тупо таращился на дверь с номером "289"…
"Наконец-то!" – ворвалась в сознание радостная мысль. А боковое зрение уже определило движение справа – третий тюремщик заинтересовался происходящим и двигался к решетке. Еще секунда-две, и он все поймет.
Черное жерло трубки выплюнуло стрелу, но та задела металлический прут и предательски вильнула в сторону.
Промах. Времени на перезарядку нет. Остается одно.
Выхватив пистолет, Дорохов выстрелил.
Да, навыков владения этим видом оружия у него имелось больше – охранник отлетел назад и, падая, сшиб со стола один из мониторов.
– Трандец! Сейчас завоет тревога!… – ворочал он ключом в скважине. Замок не поддавался. Подтащив за шиворот к двери низкорослого еврея, скомандовал: – А ну открывай сам, Изя! Или как там тебя…
Коротышка никуда не спешил, потому спокойно и быстро справился с запором.
– Арчи, ну ты чо так долго?! – возмутился живой и почти здоровый приятель. – Мля, мою жопу тут на ремни распускать собрались, а ты…
Майор не сдержал смешка и сгреб приятеля в крепкие объятия.
– Ты как сюда попал? – помычал тот. – Через кэ-рышу?
– Скорее, через погреб, – вручил ему Артур один из пистолетов и добавил: – У нас ровно полторы минуты, чтобы до него добежать. Иначе…
– Знаю: пипец. Бежим…
* * *"Холл. Холл, – повторялось в сознании одно и то же слово. – Холл – единственное место, где нас могут перехватить. Из холла в разные стороны уходили два коридора. Куда шел второй? И много ли там охраны?…"
Так оно и вышло. Стоило приятелям выскочить из-за угла и пробежать несколько метров по последнему перед холлом отрезку, как из противоположного коридора послышались выстрелы, а стены вокруг брызнули каменной крошкой. Навстречу – из соседнего крыла неслась целая свора тюремных "псов" в черных мундирах. Пришлось вжаться в дверные проемы и открыть ответную стрельбу…
– Патроны еще есть? – крикнул Сашка.
– Не было у них запасных магазинов. Видать, таких мудаков как мы тут не ждали. Держи – там осталось штук пять, – кинул ему майор свой пистолет.
А сам полез в карман за контейнерами…
Пока капитан, экономя боеприпасы, крыл грузинскими проклятиями всех евреев Средиземноморья, первая из пяти стрел с красным поролоновым шариком пролетела через холл и на излете ткнулась в голень одного из охранников. Тот упал как подкошенный.
– То-то же, – удовлетворенно пробормотал Артур, заряжая следующую иглу. – Этот уже не очнется. Ни-ког-да. Красное – оно и в Израиле красное.
Однако вести стрельбу на внушительном расстоянии, используя силу легких, было занятием весьма проблематичным, и четыре иглы со смертельным препаратом своих жертв не нашли. Лишь стрела с коричневым поролоном угодила в руку ближайшего мужика – тот выронил оружие и надолго выключился из активных действий группы. Оська палил из пистолета немного успешнее: двоих уложил, а несколько человек голосили на весь коридор от полученных ранений.
Дорохов потряс на ладони оставшийся контейнер с бежевым шариком, сунул бесполезную вещицу обратно в карман и решительно достал последнее из имеющихся спецсредств – фотоаппарат. Произведя несколько манипуляций с кнопками, швырнул его по коридору в направлении холла.
– Что с патронами? – спросил он друга.
– Два, – коротко ответил тот.