Невеста Рейвенсдена - Джулия Бэрн

Он снова отодвинулся, и, приоткрыв затуманенные глаза, Сара увидела, что он наблюдает за ней.

– Это было… очень по-дружески, – прошептала она каким-то не своим голосом.

– Тебе понравилось?

– Да… я…

– Звучит как-то не очень уверенно.

– Наверно, я просто не привыкла к такому выражению дружбы, милорд.

– О нет, – прорычал он. – На этот раз, прекрасная Сара, тебе не удастся спрятаться за холодным словечком «милорд». – И, глядя ей прямо в глаза, добавил: – Думаю, мне надо поцеловать тебя еще раз, чтобы ты смогла разобраться.

Завороженная его взглядом, Сара слабо, но согласно кивнула.

– Это должно помочь, – ухитрилась прошептать она перед началом нового поцелуя.

На этот раз его губы были слегка приоткрыты. Она немедленно ощутила разницу и была потрясена неожиданно возникшим страстным желанием приоткрыть в ответ свои. Стыдливость и желание яростно боролись в ней, заставляя дрожать все тело. Воля покинула ее, она перестала думать и вся подчинилась такому сладкому, такому новому для себя ощущению. Поцелуи становились все нежнее, жарче, и, наконец, кончик его языка слегка раздвинул ее трепещущие губы, вызвав в ней такую бурю эмоций, что казалось, она сейчас потеряет сознание.

И тут муж неожиданно отпустил ее и, пробормотав:

– Кажется, мы приехали, – потянулся к дверке.

До Сары с трудом дошел смысл его слов. Несколько секунд она бессмысленно смотрела на двери замка, пытаясь собраться с мыслями, и наконец отчаянно прошептала:

– О Господи, как я надеюсь, что дядя не захочет играть в шахматы!

Но дядя, конечно же, захотел, однако, к ее облегчению, согласился играть с Рейвенсденом. Может, это и к лучшему, думала она, устроившись около пылающего камина и наблюдая за ними, потому что, когда она попыталась вникнуть в игру, дядя посмотрел на нее как-то странно, как будто видел впервые в жизни, а муж так беззастенчиво ухмыльнулся, что стало совершенно очевидно – она не в состоянии ничего толком осмыслить.

Но даже когда они собрались домой, она все еще не пришла в себя. К счастью, дядя явно не был обеспокоен ее странным состоянием и казался на удивление довольным.

– Сэр Джаспер хорошо выглядит, – заметил Ник, как бы прочтя ее мысли.

– Замечательно, – рассеянно согласилась Сара.

Снова оказавшись с мужем наедине в темной карете, она окончательно растерялась, но не столько от его близости, сколько от собственных странных, если не сказать шокирующих, мыслей, неотвязно преследующих ее.

– Ник!

– Да?

Она уставилась на свои дрожащие пальцы, бессмысленно теребящие ленты сумочки.

– Раз вы умеете целоваться так нежно, так… по-дружески, я думаю, можно еще… еще раз…

– Еще раз поцеловаться? – закончил он, сверля ее взглядом. – Вам не понравилось?

– О нет! Я буду счастлива… Ведь эти поцелуи не имеют ничего общего с… с теми обязательствами, о которых мы говорили. Правда?

Он подвинулся к ней и накрыл ее трепещущие руки своими.

– Сара, я уже обещал вам это однажды. Ничто из того, что между нами происходит, не имеет никакого отношения к обязательствам.

Девушка бросила на него застенчивый взгляд из-под шляпки.

– Звучит убедительно, Ник.

– Значит, если я правильно понял, ты не против, если я поцелую тебя еще раз до того, как мы приедем домой?

– Да, – еле слышно прошептала она, не в силах оторвать взгляда от его губ. – Мне очень хотелось бы этого.

– И мне тоже, – пробормотал он чуть хриплым мурлыкающим голосом. – Но на этот раз… – он пододвинулся ближе и изучающе посмотрел на сложный бант, на который у левого уха была завязана шляпка, – мы обойдемся без нее.

Сара не могла сдержать тихий вскрик, когда его пальцы коснулись ее шеи. Выражение его лица не изменилось, но она почувствовала, как моментально напряглась и тут же ослабла его рука, как будто он боялся напугать ее. Аккуратно развязав ленты, он снял с нее шляпку и отложил в сторону.

– Это тебе тоже не понадобится, – мягко проговорил он и, нежно разжав ее судорожно сжатые пальцы, вынул из них сумочку и отложил к шляпке.

Она задрожала, снова почувствовав себя совершенно беззащитной. Словно шляпка и сумочка служили щитом, подумала она, поднимая на него широко раскрытые встревоженные глаза.

– Все в порядке, малышка, – прошептал он и нежно дотронулся до ее щеки, потом, чуть касаясь, очертил линию уха и изящного подбородка. Ей казалось, она тает от этих легких прикосновений. Полуприкрыв глаза и приоткрыв рот, она полностью отдалась наслаждению. С трудом сдерживая стон, он наблюдал, как в ней пробуждается желание. А ведь она даже не понимает, что с ней происходит, думал он. Не понимает, что делает с ним, что чувствует сама. – Я только глажу тебя, – шептал он, потрясенный невинной откровенностью ее реакции на его скромную ласку. – Просто глажу… – Чуть дотрагиваясь губами, он нежно целовал ее губы, брови, щеки, подбородок.

– Ник! – Господи, что она говорит? Что он сделал с ней? Но она не могла больше ждать. – Ты сказал, что поцелуешь меня.

– Я целую тебя, – улыбнулся он.

– Нет, – зардевшись, еле слышно прошептала она. – Я хочу так, как тогда.

Почти касаясь ее губ своими, он произнес каким-то странным, внезапно охрипшим голосом:

– Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя по-настоящему?

Вопрос вызвал в ней ответную дрожь желания. Губы сами, помимо ее воли раскрылись. И вот уже его губы владели ею, язык ласкал внутренность рта, нежно и властно, рождая в теле такой жар и негу, что на какую-то секунду она испугалась сама себя и отпрянула.

– Все хорошо, любимая, – бормотал он. – Не бойся. Я только целую тебя. Только целую, моя маленькая. Тебе понравится, я обещаю. Я не причиню тебе зла. Позволь мне… Ты хочешь, чтобы я остановился?

– Нет, – беззвучно прошептала она.

Глава двенадцатая

Прошло два дня, а Сара все еще никак не могла опомниться от тех волнующих ощущений, которые она испытала по дороге домой из Гранжа. Вот и сейчас, раскладывая на подоконнике библиотеки свою коллекцию ракушек, она все время возвращалась мыслями к этому.

К несчастью, воспоминания – это все, что у нее было. После той поездки Рейвенсден, правда, несколько раз целовал ее. Легкие, ничего не значащие поцелуи, когда они встречались утром за завтраком, дружеские поцелуи при прощании вечером. Иногда нежные, но короткие, днем. Но все это не имело ничего общего с теми, страстными и удивительными, в карете.

Сара очень боялась, что то больше не повторится. Она безумно хотела, чтобы Ник снова так поцеловал ее, но он, казалось, даже не помышлял об этом. Несмотря на то что она делала все возможное, пытаясь обратить на себя его внимание: подвигалась поближе, когда они бывали вместе, пользуясь любым случаем, застенчиво касалась его рукой, – ничего не действовало. Насколько она могла судить, он даже не замечал ее призывных жестов.