Холоднее льда - Чарльз Шеффилд

Джон ничего ей не обещал, не давал никаких обязательств. Он ничего не был ей должен, если, разве что, не считать возврата элементарной услуги обеспечения его местом для проживания, пока он находился в Аренасе.

Так что же так сильно расстраивало Нелл в столь очевидной поглощенности Джона Перри и Вильсы Шир друг другом? Ей нравился Джон. Нелл охотно это признавала. Но неужели он настолько ей нравился? До такой степени?

Глин Сефарис, мимолетно упомянув о старом романе Нелл с Пабло Робальо, сделал ей предупреждение: «Ты должна выполнить задание. Не позволяй личным чувствам становиться у тебя на пути, как ты делала раньше». Необходимо ли ей было такое предупреждение? Нелл отвергла даже саму мысль об этом. Ее задание требовало, чтобы она оставалось в физической близости к Джону Перри, но это вовсе не означало близости эмоциональной. Нелл непременно найдет способ отправиться с Джоном на Европу, но только затем, чтобы выполнить задание. А потребность достичь Европы делала ее скорую встречу с Хильдой Брандт более важной, чем любые эгоистичные понятия о личных неприятностях.

Нелл отпихнула в сторону воспоминание о тихой уверенности Джона в экстремальной ситуации, о красивых руках, скользящих по пульту управления со сверхъестественной скоростью и точностью, о глазах, что вспыхивали энтузиазмом всякий раз, как он заговаривал о загадке и чуде океанских глубин. Прямо сейчас было крайне неподходящее время для подобного рода воспоминаний. Нелл наконец добралась до Палат Ассамблеи, где ей предстояло встретиться с директором Европейского научно-исследовательского центра.

Хильда Брандт велела ей идти в самый конец Палат, где Брандт можно будет найти в частном обеденном секторе. Нелл снова взглянула на свои наручные часы. Четыре пятьдесят шесть. Что по земному счету означало одиннадцать... одиннадцать ли? Нелл напряглась, пытаясь сделать в уме перевод, но не смогла. Будь проклято все это десятичное время. Какого дьявола ей не дали часы с обеими системами счисления на циферблате?

Впрочем, Нелл знала на это ответ. Как только тебе позволялось пользоваться старой системой счисления, ты уже никогда не переходила на новую. Люди оставались людьми — что на Земле, что на Ганимеде. Вот почему сами ганимедцы не справились с введением временной системы, основанной на их собственном цикле день-ночь, который длился чуть больше земной недели, системы, соответствующей обращению спутника вокруг Юпитера. Может статься, в каком-то другом поколении они все-таки сумеют заставить себя это сделать и выбросят старые часы.

Хильда Брандт была на месте, как и обещала. Она сидела и глазела на какой-то розовый шарик размером с кулак, что лежал перед ней на столике. У Нелл возникла несообразная мысль, что эта женщина вяжет, но затем она заметила, что шарик движется.

Брандт выглядела такой же по-матерински добродушной, что и вчера, ее волосы были зачесаны назад от висков, а карие глаза не отрывались от странного круглого объекта, пока он ползал по столешнице. Когда Нелл приблизилась, Хильда Брандт все же подняла взгляд и, увидев выражение лица молодой женщины, хихикнула.

— Нет-нет, Нелл Коттер, он не живой. Не вполне. И он совершенно безвредный. Это разновидность «фон Нейманна», которую на Каллисто используют для сбора поверхностного металла. Этот конкретный фон Нейманн охотится за ванадием, и столешница явно его разочаровала. Меня попросили протестировать его на Европе.

— А я думала, что поверхность Европы — сплошь водяной лед, не считая горы Арарат. — Нелл обрадовалась возможности сразу же перевести разговор на интересующий ее спутник. — Откуда там быть металлам?

— Разумеется, металлы не остаются на поверхности. Они постепенно тонут во льду, поскольку поле Юпитера индуцирует вихревые потоки, которые сохраняют их теплыми. Через несколько миллионов лет они оказываются на дне Европейского океана. Однако существует постоянное пополнение от метеоритных ударов. Прилетают метеориты всех размеров — от пылинок до больших валунов. Все, что крупнее гравия, тонет и исчезает в первую же секунду из-за выделившегося при ударе тепла. Так что этот малыш не предназначен для поглощения чего-то больше пары миллиметров в поперечнике. Но вы удивитесь, если узнаете, сколько он способен втянуть в себя за несколько месяцев.

— Значит, вы одобряете использование «фон Нейманнов» на Европе?

— Вовсе нет, — Хильда Брандт говорила твердо и недвусмысленно. Под ее непринужденным видом Нелл чувствовала огромную силу. — Как я уже сказала, он не вполне жив, но какие-то компоненты живого в нем есть. Это делает слишком большим риск заражения. Весь смысл Европы в том, что там не должно быть никакой передачи живых материалов. Мы поддерживаем ее как идеально стерильный мир. Кристально-чистую планету, — Брандт снова улыбнулась. — Но этот «фон Нейманн» такой милый и ласковый. Вот, потрогайте.

Она протянула теплый шарик Нелл, и та осторожно его взяла. Мохнатые усики забегали по ее ладони, объявляя ее свободной от ванадия, а затем тихо свернулись. Если Хильда Брандт не хотела допускать риска заражения этим маленьким «фон Нейманном», что она тогда должна была чувствовать в связи с открытием жизни на Европе? Хотя, быть может, защита этой жизни и была главной причиной, почему Брандт так тревожилась насчет заражения...

«Жизнь на Европе, — подумала Нелл, гладя пушистый розовый шарик и прикидывая, не смог бы он стать популярным домашним любимцем на Земле. — Черт с ней, с жизнью на Европе. Как насчет попадания Нелл Коттер на Европу?»

— Что вы решили, доктор Брандт? — Не имело смысла пояснять, о чем идет речь.

Хильда Брандт явно не имела сомнений насчет того, о чем спрашивала Нелл, и тем не менее удивленно на нее посмотрела.

— Разве доктор Перри вам не сказал? Я первым делом встретилась с ним сегодня утром. Погружаемый аппарат, привезенный с Земли, нельзя будет доставить на Европу еще несколько дней, пока инженеры не внесут туда модификации, исключающие возможность заражения. Однако юпитерианский погружаемый аппарат, который мы использовали для путешествия по Европейскому океану, уже опять готов для использования, и он достаточно велик, чтобы вместить двух человек. Не существует никакой причины, почему еще одна персона не смогла бы отправиться вместе с доктором Перри на Европу для ознакомительного визита.

«Она дает мне разрешение!» Нелл почувствовала, как все ее тревоги уносятся прочь.

Но Хильда Брандт продолжала.

— Однако, поскольку первоначально будет использовано уже доступное судно и поскольку никаких серьезных исследований на этом судне проделать будет невозможно, ваш опыт на «Капле» отношения к делу не имеет. Доктор Перри попросил, чтобы в его первый круиз по Европейскому океану вместо вас с ним отправилась Вильса Шир. А поскольку после своего концерта Вильса приобрела статус знаменитости в Генеральной Ассамблее, в интересах престижа я не стала возражать. Не могу понять, почему доктор Перри ничего вам не сказал, прежде чем отбыть.