Бегемот - Скотт Вестерфельд

Опустившись на колени, Дэрин скрылась под водой. Сверху прополз мутный отсвет прожектора, сделалось очень темно. Какое-то время Дэрин сидела на корточках, размеренно чередуя вдохи и выдохи.

Попривыкнув к температуре воды, она оттолкнулась от песчаного дна и поплыла к первой линии сетей, держась возле самой поверхности. Плавать в море ей было не привыкать, хотя ночью она делала это впервые. Чернильная тьма вокруг казалась бесконечной, а странный вкус загубника словно напоминал, что в этой холодной чернильной бездне ей не место. Дэрин вспомнились давние учения на «Левиафане», когда у нее на глазах морское чудовище сокрушило в щепу деревянную шхуну. Впрочем, в этом проливе морских чудовищ нет, по крайней мере пока. Это территория жестянщиков, где самые грозные морские обитатели — обычные акулы и спруты, не способные повредить пловцу в водолазном облачении Споттисвуда.

Казалось, прошла уйма времени, прежде чем она достигла одного из буев, мерно колышущегося в воде, словно шипастый металлический еж. Она осторожно потрогала одну из его игл, достаточно острых, чтобы пропороть шкуру морского чудовища; помимо шипов, буй был увешан фосфорными бомбами, которые автоматически взорвутся, как только чудовище попытается высвободиться.

Прежде чем спускаться на глубину, она какое-то время провисела у ограждения. Витриольных рачков надо было помещать глубоко под водой, чтобы их колония, пожрав буи, не выдала свое присутствие чересчур скоро.

Отдышавшись, Дэрин начала погружение и уходила вниз до тех пор, пока наверху не истаял последний зыбкий отблеск лунного света. Сеть трудно было не заметить даже в такой густой темени: тросы у нее толщиной в руку, а шипы размером с абордажные крючья. Сложнее оказалось, шевеля толстыми перчатками из саламандровой кожи, вскрыть фактически вслепую стеклянные емкости и рассадить хотя бы шестерых мелких пожирателей в нескольких футах друг от друга. Доктор Барлоу пояснила, что рачки должны находиться друг к другу достаточно близко, чтобы сформировать колонию, но в то же время не вплотную, чтобы они тут же не вступили в противоборство между собой.

Оттолкнувшись ногами, Дэрин устремилась к поверхности, чтобы сориентироваться, а также отдохнуть от мертвенного холода глубины. Она устало окинула взглядом уходящую к противоположному берегу цепь буев длиной в полмили. При таком раскладе ей предстоит еще добрая дюжина погружений, если не больше; так что ночь будет долгая и вдобавок холодная.

К тому времени как последний из рачков устроился на тросах заграждения, пальцы Дэрин вконец онемели. Несмотря на кожу саламандры, холод пробрал ее до самых костей; вдобавок шли уже вторые сутки без сна.

Помимо холода и утомления из нее как будто высасывал жизнь проклятый дыхательный аппарат. Ощущение такое, что с момента, как в рот заползли его мерзкие щупальца, она не сделала ни одного нормального глотка воздуха. Потому, вынырнув в последний раз, обратный путь Дэрин решила проделать по поверхности; черт с ними, с прожекторами.

Патрубок аппарата вел себя как увязшая меж зубов тянучка — чмокнув, отлип не сразу. Зато каким сладостным оказался глоток чистого ночного воздуха! Дэрин поплыла к берегу, ныряя всякий раз, когда рядом проходил луч прожектора. Когда она была уже на полпути, над проливом прокатился звук ружейного выстрела.

Усталость как рукой сняло; Дэрин погрузилась так, что над водой остались лишь глаза. Между тем ярдах в двадцати от места, где должен был дожидаться Спенсер, прибрежный песок вспахивал крупный черный силуэт — шагоход, похожий на скорпиона: шесть лап и две хватательные клешни впереди, вздетый в воздух загнутый хвост, на конце которого огненным оком полыхал мощный фонарь.

Дэрин подплыла ближе, прислушиваясь к крикам в отдалении; жахнул еще один выстрел. Фонарь механического скорпиона высветил одинокую фигуру в британской летной форме и десяток солдат, спешно карабкающихся по песчаному откосу. Лениво блуждающий по воде прожектор ближней башни, резко развернувшись, направил свой луч на береговую линию, вынудив Дэрин снова нырнуть.

Сунув загубник обратно в рот, Дэрин продолжила плыть под водой; сердце молотом отстукивало в ушах. Одного из ее людей наверняка схватили, но, возможно, второй все же сумел спрятаться. Если удастся его найти, они могли бы уплыть, по очереди дыша через аппарат.

ДОБЫЧА СКОРПИОНА

В нескольких ярдах от берега Дэрин подняла голову над поверхностью, мерно покачиваясь на волнах. Она до боли в глазах всматривалась в песчаную косу, но за ней, судя по всему, никто не прятался. Девушка ползком, словно новорожденный звереныш, делающий свои первые шаги, подобралась поближе.

Фонарь скорпиона сместился к линии кустарника, высветив на земле еще одну фигуру в летной форме. Беднягу, уставив винтовки, стерегли два османских солдата. Вот черт: получается, они взяли обоих.

Дэрин перебралась под темную сень кустарника за песчаной косой. Что теперь делать? Машина снова задвигалась, отчего у Дэрин под ногами задрожал песок. Да, в одиночку, имея из оружия только стропорез, не повоюешь с боевым шагоходом, да еще и в сопровождении взвода солдат. Она осторожно подняла голову. Двое турок помогали сейчас лежачему встать с песка. Он сильно припадал на правую ногу.

Дэрин нахмурился. Это был оставленный на Сфинксе Мэтьюз. Он что, привел их сюда? Или османы попросту догадались, что цель диверсантов — ограждения от морских чудовищ? А где, кстати, третий ее подчиненный?

Фонарь опять пришел в движение, внезапно с кончика скорпионьего хвоста застрочил пулемет, безжалостно кромсая ветки кустарника. Под градом пуль сыпались листья, падали тонкие стволы, фонтанами взвивался песок.

Наконец пулеметная пальба стихла, а в заросли бросилась орава османских солдат. Вскоре они выволокли оттуда недвижное, белое как полотно тело в залитом кровью мундире.

Дэрин непроизвольно сглотнула. Вот тебе и первое командование: из отряда не осталось никого. Один погиб, другие схвачены.

Лязгнули рычаги передачи; скорпион придвинулся к убитому. Одна из массивных клешней вонзилась в песок, подхватив с него бездыханное тело. Ее людей османы куда-то увозят — видимо, допросить уцелевших и тщательней осмотреть их форму и снаряжение.

Скоро они установят, что отряд высадился с «Левиафана», если еще не выбили этого из Мэтьюза. К счастью, о разъедающих металл существах ее люди ничего не знают, а османы, даже если осмотрят сети, ни за что не отличат нескольких подсаженных рачков-фабрикатов от миллионов прочих, успевших обжить стальные тросы. Быть может, османы решат, что это была сугубо разведывательная акция, закончившаяся полным провалом. Может статься, дело ограничится протестом капитану «Левиафана», ведь к военным действиям эта вылазка приравнена быть не может. Суть миссии известна только Дэрин, и теперь ей предстоит либо убраться отсюда, либо поставить под угрозу решительно все. Корчить из себя героиню в попытке спасти сослуживцев совершенно бессмысленно, так же бессмысленно возвращаться к Сфинксу. Османы теперь, как пить дать, возьмут под охрану каждый куст. И податься теперь некуда. А впрочем, есть одно место. Лишь одно.