Поцелуй стали - Бек Макмастер

— Он голубокровный.

— Блейд пришел помочь тебе.

Господин подошел и встал на колени на край кровати.

— Я тя щас развяжу, — сказал он, глядя мальчику в глаза.

— Нет! — Чарли застыл. — Нет, умоляю. Лучше так. — Он посмотрел туда, где стояла Онория. — Не надо.

— Смари на меня, — приказал Блейд. — Чарли, смари на меня. — Мальчик уставился на него круглыми и напуганными глазами. Черт побери, Блейд словно видел себя в том же возрасте, потерянного, одинокого и ужасно боящегося кому-то навредить. Ему никто не помог во время обращения и не научил сдерживаться. Только преподали урок, которого он не забудет до самой смерти. — Я не дам те причинить им вред, я сильнее тя и быстрее. Ты доберешься до них тока через меня.

Онория ахнула:

— О, Чарли, не глупи, ты не сделаешь ничего подобного.

В глазах мальчика заблестели слезы, и он отчаянно уцепился взглядом за Блейда:

— Обещаете?

— Даю слово, — решительно ответил тот.

По щекам Чарли полились слезы, а из горла вырвался всхлип.

— Спасибо. Боже, спасибо вам! Я только об этом и думаю. Мне это снилось… — Он разрыдался. — Они не понимают. Никто не понимает.

Послышался шорох юбок. Блейд вытянул руку, останавливая Онорию:

— Я понимаю.

Его снова затопил гнев. Господин оборвал привязанные к кровати тряпки и отбросил их.

Онория вздрогнула.

— Над было прийти ко мне, — выпалил Блейд, не сдержавшись.

Она сглотнула:

— Я думала…

— Даж и не смей договаривать! — предупредил он. — Я те не ублюдки из Эшелона.

Ее сжатые в кулаки руки задрожали от злости.

— Откуда мне знать, что ты бы его не убил? У тебя своеобразная репутация.

— Невинных я не трогаю.

— Конечно, Дьявол Уайтчепела не губит невинных, — саркастично повторила Онор. — Знаешь, что там, откуда я родом, твоим именем пугают детей, чтобы те слушались?

Блейд сердито глянул на нее:

— Разве я када словом или делом тя пугал?

Онория ответила таким же упрямым сердитым взором. Но первая отвела глаза и посмотрела на брата:

— Нет.

Блейд еще мгновение сверлил ее взглядом. Как ему хотелось встряхнуть упрямицу, но не за муки брата, а за недоверие. Ведь, не окажись Чарли на грани, Онория, скорее всего, вообще бы не пришла к Блейду. Только отчаяние заставило ее раскрыть свои тайны. На мгновение он подумал, что между ними что-то появилось, какая-то привязанность. Но теперь выяснилось, что он единственный так считал.

Блейд снова повернулся к мальчику:

— Я дам те свою кровь. В ней достаточно вируса для обращения. Сперва те полегчает, потом начнется жутьская боль, пока вирус будет менять тело. Но через пару дней все устаканится и будет… по-другому. — Блейд сел на край постели. — Тока, парень, ты сам реши. Меня обратили силой, но с тобой я так не сделаю.

Чарли посмотрел на него и тихо спросил:

— А голод когда-нибудь уйдет?

— Нет, но я научу тя им управлять.

Не такого ответа ждал Чарли. Он нервозно посмотрел на Онорию:

— А если я не выпью вашей крови? Что тогда?

— Голод станет хуже. Рано или поздно ты сорвешься и нападешь на кого-нить. Мне придется прикончить тя до того, как ты устроишь бойню в трущобах. Или того хуже, превратишься в вампира.

— А если я попрошу вас сделать это сейчас? Избавить меня от мучений? — Чарли посмотрел на господина горящими голубыми глазами.

Онория вскрикнула, но Блейд снова вытянул руку:

— Я не убийца.

Чарли упрямо поджал губы. Хоть мальчик был светлее Онории, прослеживалось нечто общее в выражении их лиц и манерах.

— Так нечестно, вы сказали, что выбирать мне. Так вот: я хочу умереть.

— Блахародное решение, парень, но не эт те надоть, — Блейд небрежно пожал плечами. — Не устраивай сцен. Кажись, эт у вас семейное.

В глазах Чарли зажегся гнев.

— Вы сказали, что понимаете, каково это. Тогда как можете просить меня принять такую жизнь?

— Я знаю поболе, чем ты, — ответил Блейд.

Чарли оскалился.

— Вы ничего не понимаете, — яростно выплюнул он. — Зачем мне жить?

— Затем же, зачем и другим людям, — ответил Блейд. — Шоб работать, жениться, завести семью, устроить дом, — перечислял он прохладно и спокойно. Чарли был уже на взводе, голод вызывал у него приступы ярости. — Все, чо бы ты хотел от жизни.

— Я хочу убить своих сестер! Скажи, что понимаешь это! — закричал Чарли.

Он спрыгнул с постели, но Блейд был наготове. Он прижал мальчишку спиной к своей груди, схватил рукой за горло и держал, дожидаясь, когда Чарли перестанет сопротивляться.

Бледная Онория отошла к стене и смотрела на брата. Наконец она все поняла. В ее глазах заблестели слезы.

Блейд смотрел на нее:

— Хошь ее кровушки? Думашь, я этова не понимаю? — Он развернул мальчика и бросил на кровать. Чарли подпрыгнул и встал на четвереньки, готовясь защищаться. Инстинкты затмевали его рассудок.

— У мя была сестрица. Эмили. Спуталась с голубокровным лордом, взяла мя с собой. Он решил сделать мне «подарочек», затем запер, када я не заплясал под его дудку. Поклялся, что даст мне крови тока када покорюсь. А я поклялся, что ни за шо не сдамся.

Гордость, стоившая Эмили жизни. Глупая чертова гордость. Если бы он уступил Викерсу, то, возможно, его сестра все еще была бы жива. Хотел ли он что-то изменить в прошлом? О, да, боже, да!

И в эту самую секунду гнев Блейда на Онорию остыл. Она совершила ошибку и поняла это. Но вела себя так с благими намерениями, полагаясь лишь на собственные знания. Да, Онор боялась Блейда и не доверяла ему, и, бог свидетель, он заслужил свою репутацию.

— Что случилось? — спросил Чарли.

— Он заморил мя голодом до безумия, — ответил Блейд. — Эмили пожелала повидаться, и Викерс разрешил.

Чарли встретился взглядом с рассказчиком и увидел у него на лице тот же ужас, что ощущал сам.

— Такшо не говори, будто я не понимаю, — прошептал Блейд. — Понимаю, причем лучше любого другого бедолаги в Лондоне. Ты не хошь навредить сестрам? Эт хорошо. Вот так мы и сделаем. Как почуешь приступ голода, вспомни о сестрах. Представь их, и используй свой страх, чтобы собой управлять.

— Вы тоже так делаете?

— Нет, — мрачно отозвался Блейд. — У мя есть тока воспоминания. И клянусь, я не дам те повторить мой путь.

Он видел, что мальчик обдумывает его признание. Пусть Чарли только четырнадцать, но в его взгляде хватало боли и страха. Малец рано повзрослел.

— Тогда ладно, я согласен, — наконец прошептал он.

Не в силах смотреть на обращение брата, Онория сбежала на кухню и попыталась отвлечься, занявшись мытьем посуды. Она опустила руки по локоть в мыльную воду, очистив разум от всего и сосредоточившись на работе по дому.

«Я хочу убить сестер!»

Чарли выкрикнул это с таким лицом… «Как ножом по сердцу». Как же Онория ошиблась. Причинила брату столько боли только потому, что не видела другого выхода, ослепленная дурацкой гордостью.

«Как я найду лекарство, если отец не сумел? Как смела я решать за Чарли, когда понятия не имела о его мучениях?»

Онория чувствовала себя потерянной. Много месяцев у нее была цель: работать от рассвета до заката, наскрести монеты на доктора, на коллоидное серебро… Это все теперь не нужно. Блейд дал ей столько, что в жизни не потратить, а теперь еще и отбирает у нее Чарли.

Это несправедливо.

Он помог ее брату, когда сама Онор оказалась беспомощна. Где-то в глубине души затаилась обида. Опять эта гордость. Осознав, насколько безобразны подобные мысли, Онория их отринула.

Сейчас Блейд давал Чарли свою кровь, снова помогал — а ведь получил так мало взамен.

Она никогда не встречала такого голубокровного. Слишком долго видела в нем лишь очередного представителя Эшелона, погрязла в собственных и отцовских предрассудках. Держала Блейда на расстоянии, возводила стены вокруг сердца, боясь, что господину удастся туда проскользнуть.

А теперь он на нее злился. «И разве я этого не заслужила?»

Какую кашу она заварила. Слезинка скатилась по щеке, потом еще одна и еще. Онория утерла их. Ей надоело плакать. Это ничего не даст. И все же она не могла сдержаться.

Задумавшись, Онория даже не услышала скрип половицы.

— Он щас спит.

От неожиданности Онор подпрыгнула и принялась поспешно вытирать глаза.

Блейд схватил ее за руки и прижался крепкой грудью к ее спине:

— Тише, милашка, угомонись. А то мыло попадет в твои красивые глазки.

Онория обмякла в его руках. Блейд держал ее, как кукловод марионетку. Выпустив тонкие запястье, он обхватил Онор за талию и притянул обратно в убежище своих объятий.

— Обопрись на мя, — предложил он.

Ее соски заныли. Напряжение иного рода начало охватывать тело. Онория подняла глаза и посмотрела в окно, увидев в отражении обсидиановый взгляд Блейда.