Лучший способ спрятаться (СИ) - Майская Екатерина

— Привет, Аскольд. Присаживайся, — и я похлопала по скамейке рядом. Когда сидишь разница в росте (Аскольд выше меня на целую голову) уже не кажется такой большой.

— Привет, Ариадна. Что случилось, что ты так сильно хотела меня видеть?

— Про тебя ходят разные слухи.

— Сама знаешь: слухи — это всего лишь слухи.

— Да, но ты мой друг, поэтому я хочу знать, что из этого правда.

— И что интересное тебя про меня рассказали?

— Что ты вчера в баре напился и буянил, что ребятам пришлось доставлять тебя домой, а Василию Васильевичу поить тебя своим фирменным опохмелином, что ты поссорился с Вяземским и подумываешь переводится в другую службу…

— Всего-то? Немного… А родину я еще не предал? Или женился? А то вдруг, а я не в курсе… А так — хоть познакомлюсь.

— Про это не слышала. Что происходит, Аскольд?

— К тебе это не имеет никакого отношения и никак тебя не касается.

— Не имеет? Давай проверим. Руку дай.

— Зачем?

Аскольд резко убрал руки из зоны моего доступа. Еще чуть-чуть и за спину спрячет.

— Ну что ты как маленький! Не укушу.

— Была бы ты оборотницей, версия про укус меня бы устроила.

Но руку все же протянул.

«Кабинет Вяземского. Стою перед столом за плечом у Аскольда.

— Встретишь на входе, приведешь в приемную. Он не должен видеть Ариадну.

— А если он будет не один?

— У меня в кабинете он должен быть один. Остальных — оставишь в приемной. И еще…

— Да?

— Пока все не закончится, держись от Ариадны подальше. Не хочу, чтобы ей заинтересовался кто-то еще и по твоему вопросу. Она итак привлекает слишком много внимания.

— А когда все закончится? Потом?

— Что потом?

— Можно будет держатся к ней не подальше?

— Потом — суп с котом. Дожить сначала надо до «потом». Иди уже».

Быстрое видение.

— Знаешь, Аскольд, врать тебе еще учиться и учиться.

— Я не вру, я не договариваю…

— Нужна будет помощь, скажи недоговаривающий ты мой… Приемная свободна? Я могу вернутся?

— Конечно. Ярослав Александрович сказал, чтобы ты документы отнесла Самуилу Яковлевичу. Сказал, ты знаешь какие.

— Покой нам только снится… Пошли? Проводишь, а то вдруг я заблужусь…

Аскольд посмотрел на меня как на капризную маленькую сестренку, вздохнул, но до приемной проводил.

Кстати, обыск зданий ничего не дал.

Домой со своей охраной я добралась вовремя. И даже почти вовремя легла спать.

Как же хорошо, что этот сумасшедший день закончился!

Теперь еще торжественное открытие нового крыла городской императорской больницы пережить и все…

И день рождение… Он тоже все ближе и ближе…

Вечер перед торжественным открытием. Кабинет его императорского величества Павла IV.

Расслабленную беседу за несколькими бокалами настоящего шосского пива императора, наследника и следователя по особо важным делам сложно было назвать совещанием. Хотя вопросы обсуждались важные для империи. Трое влиятельнейших людей в империи…

Ночи были холодные и в кабинете горел камин. Все трое в домашней одежде (не столь пафосной, как обычно), обсуждали имеющуюся на данный момент ситуацию. Вяземский в эту ночь тоже собирался остаться ночевать во дворце. Гонять охрану туда-сюда из дворца в городской дом и обратно… Зачем? В последнее время он в нем просто ночевал. Матушка ругается, но переезжать вместе с отцом из семейного поместья — не хочет. «Дай насладиться тихим семейный отдыхом, пока император опять не призвал твоего отца на службу!»

— Как продвигается твоя ловля на живца? — император подцепил тарталетку с какими-то морскими гадами и внимательно посмотрел на сына своего друга (он же — друг его сына), которому он доверял больше, чем многим, более старшим по возрасту или должности людям.

— Относительно нормально.

— Относительно чего?

— Мы раскрыли еще несколько групп молодых террористов. Сильно напакостить они еще не успели, крови на них нет, но вот родители все как на подбор: Терские, Лозицкие, Орловы… Кстати, на меня еще жаловаться не приходили?

Император отпил темного пива, цвета темной вишни, и немного терпким вкусом, и с легким сожалением сказал:

— Ко мне — нет.

— Ко мне приходили, — наследник вилкой наколол несколько кусочков мясной острой закуски, которая очень удавалась повару, — но не жаловаться. Просить за неразумных детишек.

— А почему к тебе?

— Ближе по возрасту. Тебя, отец, больше боятся.

— И как ты?

— Предложил на выбор: тюрьму, ссылку или службу в гарнизоне на южной границе с каганатом. Степняки политесов не знают, быстро обучат родину любить.

— Сын, мне нравится твое решение. Списки где? Подпишу сам. Для усиления эффекта.

— Там еще несколько девушек есть. Тоцкая, например, — Ярославу было интересно, как друг выкрутился из этой ситуации.

Девушек на границу не отправишь, да и монастырь уже лет сто как не выход…

— Да ну… И куда девушек? — императора тоже заинтересовал этот вопрос. — Только не говори, что тоже на границу — разочаруюсь.

— Зачем на границу? Нужны они мне там… У матушки новый проект. Дома временного пребывания для маленьких детей, чьи отцы погибли при выполнении воинского долга, а матери остались вдовами. Часть детей забирают домой на ночевку, а часть — только на выходные. Ей как раз рабочих рук не хватает. Будут гулять, укладывать спать, кормить, одевать. Она там каждый день бывает — расслабляться не даст. А если не смогут — вот тогда подумаем про гарнизон. На границе с Шоссией сестер милосердия не хватает. Стоит только приехать — тут же замуж за местных выскакивают. Два года контракта еще не одна не выдержала.

— А знаменитая мадам Сталь?

— Замужем за комендантом Нарвской заставы. Трое детей. Просто она с работы не ушла, руководит там лазаретом и гоняет подчиненных мужа. Муж, трое сыновей и вся застава у нее там по струнке ходят. А сестер милосердия все равно не хватает… Из докладных можно уже увесистый том сшить.

— Какой у меня умный сын растет. Может мне на тебя империю оставить и на заслуженный отдых?

— Нее, мы так не договаривались! Мне твоей прошлой дипломатической поездки хватило!

— Всего-то две недели. Нам с императрицей — понравилось.

— Всего? Неправильная формулировка — целых две недели! К концу второй недели я готов был уже кого-нибудь прибить и спал по 3 часа в сутки!

— А ты женись. И спать будешь больше и помощь от супруги будет.

Александр Павлович внимательно и ехидно посмотрел на отца, а потом подозрительно ласково спросил:

— Мама опять кого-то подсовывала?

— Не подсовывала, а расписывала таланты, способности и преимущества.

— Тебе-то зачем? Жениться-то на одной из них мне придется.

— Она тренировалась. Как тебе это успеть сказать, пока ты не удрал, отговорившись государственными делами. Я предложил тебя предварительно связать.

Ехидство в голосе наследника сменилось на тяжелый вздох.

— Тоже мне отец-император называется… Мне воспоминаний после Риты хватило.

— Не Риты, а светлой герцогини Маргариты-Иоанны-Луизы Вассенбергской. Не бойся, мама идею тебя связать — не поддержала.

— Ну хоть что-то хорошее. К кому мне быть готовым?

— К юной Ольге-Марии Терской.

— Не пойдет, она у меня в списках на отработку. Фух, хоть какой-то толк от этих террористов…

— Ладно, скажу ей сегодня. Список только мне дай заранее, чтоб она их из списка кандидаток в твои невесты вычеркнула.

— Бери, не жалко.

И наследник передал императору лист бумаги с аккуратно написанным от руки списком.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не на машинке печатали? От руки? И у кого это подчерк такой красивый?

***

— У девушки Ярослава, — наследник сосредоточенно смотрел как пена оседает в бокале.

— Александр! — рык Ярослава оказал на императора интересное действие — он улыбнулся так, что любой зубной врач удавился бы от зависти к этой стоматологически идеальной улыбке.