Дядя Фёдор, пёс и кот. Сказочные повести - Эдуард Николаевич Успенский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На комаров в этом году был большой урожай. Такие комары летали, что их можно было палкой сбивать, в корзину собирать и кур ими откармливать. Когда на Печкина восемь комаров село, он упал.
Наши друзья от комаров специальной мазью спасались, повышенной вонючести, и белыми халатами. Комары, как известно, всего белого боятся. Я, например, никогда не видел комара в холодильнике.
Самое трудное было найти этот коварный гриб «африканец». Потому что время для грибов ещё не очень подошло. То есть нет, извините. Время уже подошло, но только для плохих грибов – для поганок, мухоморов, дедушкиных табаков. И всяких там «африканцев». Просто нашим «спасателям» не везло.
Печкин, кот Матроскин и Шарик с корзинками весь лес обыскали. Наконец Матроскин закричал:
– Вот он!
И точно, под трухлявым пеньком стоял молоденький белый гриб. Ровненький, аккуратненький. Вымытый, как столик в кафе. А снизу он был весь чёрный. Видно, его снизу редко промывали. И запах у него был какой-то тухлятенький.
Печкин свою колдовательную книгу из-за пазухи достал, тряпицу развернул, посмотрел на картинку, понюхал её и сказал:
– Точно. Пошли домой целебную картошку с грибами делать.
– А всё остальное? – спросил Матроскин.
– Всё остальное у меня есть.
– Послушайте, – спросил Шарик, – как же мы дядю Фёдора этой отвораживающей гадостью накормим? Принесём ему в тарелочке и скажем: «Дядя Фёдор, поешь этой тухлятинки перед сном»?
Кот Матроскин задумался.
– А мы скажем, что у нашего Печкина день рождения. И что он свою любимую еду для гостей приготовил. Дяде Фёдору и отказаться будет неудобно.
– Он мне ещё и подарок принесёт, – гордо сказал Печкин.
– Этот подарок не будет считаться, – проворчал Матроскин. – Мы его обратно унесём.
«Как же! – про себя подумал Печкин. – Я вам тоже гриба попробовать дам, вы про подарок и забудете». И пошли наши заговорщики к Печкину спасательный отвар готовить в виде грибов с картошкой.
Тут почтальон Печкин свою печку затопил и стал всякие травы доставать сопроводительные: дурман-траву, зверобой, крапиву и картошку молодую.
Матроскин говорит:
– Вообще-то хорошо бы это отворотное средство испытать на ком-нибудь. Проверить его действие, прежде чем дяде Фёдору давать.
– А на ком? – спрашивает наивный Шарик.
Матроскин, глядя в потолок, отвечает:
– Обычно всякие медицинские лекарства, прежде чем людям давать, на собаках проверяют.
– Чего? – кричит пёс. – А на кошках не проверяют?
– А на кошках не проверяют, – говорит Матроскин.
– А почему?
– Потому что кошки царапаются.
– И ничего подобного! – кричит Шарик. – Не потому, что они царапаются, а потому, что кошка – это не существо, а так, одна шкурка! А собака – друг человека. Собаку ничем не заменишь.
– А кошку чем заменишь? – спрашивает Матроскин.
– Мышеловкой, – отвечает Шарик. – Вот чем!
– Да?! – кричит Матроскин. – И собаку запросто заменить можно.
– Это чем? – спрашивает Шарик.
– А тем, – говорит Матроскин. – В дверь замок поставить. А в собачью будку радиогавкалку запихнуть.
– Вот что, друзья-заговорщики, прекратите ссориться. Мы должны работать дружно, в сговоре, – говорит Печкин.
– И потом, от кого ты меня отворачивать собираешься? Не от себя ли? Я и так на тебя смотреть не хочу, всё время отворачиваюсь.
– Ладно, ладно, – успокоил его Матроскин. – Я думаю, это средство не надо проверять. Оно, наверное, уже веками проверено, раз оно в колдовскую книгу попало.
На этом они сошлись и решили испытания не проводить.
А дядя Фёдор ничего не знал, сколько заботы о нём проявляется. Он себе спокойно в гостях у профессора Сёмина чай пил.
Профессор Сёмин его о личной жизни спрашивал:
– Ну, как у вас дела, молодой человек: что у вас в огороде растёт?
– Много чего, – отвечает дядя Фёдор. – Морковь, редиска, картошка сортовая.
– А какая картошка сортовая? – спрашивает профессор Сёмин. – Сейчас вся научная интеллигенция аргентинским картофелем «Лолита Торрес» увлечена. Мне лично академик Воздвиженский – крупный куровод – целый мешок на развод подарил. Все картофелины круглые, как бильярдные шары. А кожура тонкая, можно руками снимать. Могу с вами поделиться осенью.
– У нас картошка из Голландии, – отвечает дядя Фёдор. – Мой папа по всем музеям на всех картинах картошку разную высматривал. И увидел очень хорошую на картине Рембрандта. Там каждая картофелина размером с кирпич. Она очень кривобокая, но очень большая.
– Я читал про эту картошку в художественной литературе, – сказал профессор Сёмин. – Она так и называется «Рембрандтовка скороспелая». Отдельные экземпляры у неё размером с печатную машинку бывают. Только в ней уж больно кожура толстая. Очисток много. Не навыбрасываешься.
– А мы очистки не выбрасываем. Они как раз нам нужны для коровы и для телёнка. Мы ещё хотим поросёнка завести.
Так они интеллигентно беседовали, пили чай. А девочка Катя портрет дяди Фёдора рисовала. Очень ей дядя Фёдор нравился. Портрет получился просто на диво. Он и сейчас висит в городской квартире профессора Сёмина, Катиного дяди. С названием: «Портрет неизвестного мальчика дяди Фёдора из деревни Простоквашино. Акварель».
Домой дядя Фёдор пошёл, очень серьёзно обогащённый знаниями про картошку.
Вечером дядя Фёдор заметил, что Матроскин что-то больно красиво наряжается. Он матроску свою самую любимую выгладил. Бескозырку чернилами подкрасил. И весь вечер песню распевал:
Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, имел я силёнку.
И крепко же, братцы,
в селенье одном
Любил я в те поры сгущёнку.
И Шарик перед зеркалом крутился, всё себе блох из хвоста выкусывал. И тоже напевал:
Я моряк, красивый сам собою,
Мне от роду двадцать лет.
Полюби меня ты всей душою,
Что ты скажешь мне в ответ?
Матроскин говорит:
– Шарик, а, Шарик, давай песнями меняться. Я тебе про ямщика отдам, а ты мне про моряка. Ведь я же из морских котов, из корабельных.
Шарик не согласен:
– Я сгущёнку не люблю.
Матроскин предлагает:
– А ты тушёнку вставь. «Любил я в те поры тушёнку».
Дядя Фёдор рассердился:
– Эй вы, солисты московской эстрады! Надо правильно петь. Этот дядя из песни не сгущёнку, он девчонку любил в те поры.
Матроскин тогда сказал:
– А раз так, надо эту песню тебе, дядя Фёдор, подарить. Она тебе больше подходит. Очень хорошая песня. – И они с Шариком так намекательно переглянулись.
А дядя Фёдор ничего не понял.
Он же с девочкой Катей просто дружил.
Шарик дядю Фёдора просит:
– Причеши меня, дядя Фёдор.
– В чём дело, Матроскин? – спрашивает дядя Фёдор. – Куда это вы с Шариком собрались?
– Как куда? – отвечает Матроскин. – Сегодня у нас