Шторм из тени - Дэвид Вебер

И тем не менее, этот момент был неоднозначным для Мишель Хенке. «Артемида» был ее флагманом, но это был не ее корабль. Он принадлежал Виктории Армстронг и ее команде, не адмиралу, который выбрал его для своего флага.

Она вспомнила, как ее мать когда-то сказала – «От тех, кому многое дается, многое спрашивается». В Академии она знала – адмиральская должность была тем, чего она хотела. Что эскадра, оперативная группа, или даже командование флотом были тем местами, где она хотела применить свои таланты, испытать себя. Но она не знала тогда, от чего ей придется отказаться, чтобы получить его. Нет, серьезно. Она бы никогда не представляла, насколько это будет больно – понять, что она никогда больше не будет командовать кораблем ее величества. Никогда не будет носить белый берет капитана корабля.

О-о, хватит ныть! – сказала она себе, когда расстояние между «Артемидой» и космической станцией увеличилось. Ведь знала же, что потом буду просить их забрать эскадру назад!

Она фыркнула от смеха, и откинулась на спинку командирского кресла, в ожидании одного из буксиров.

«Артемида» выключила двигатели, и корабль вздрогул опять – на этот раз тяговые лучи обхватили его. Пару секунд ничего не происходило, и тогда он опять начал ускоряться опять, гораздо более быстрыми темпами, хотя далеко не так быстро, как он мог бы ускориться под своей собственной тягой, если бы ему было позволено использовать свой импеллерный клин столь близко от станции. Или, если на то пошло, так быстро, как корабль только может двигаться из соображений безопасности экипажа. Без клина не было возможности использовать инерционный компенсатор, который ограничивал ускорение внутри корабля. Если бы они действительно хотели ускориться, и если эскадра была готова для резкого ускорения, они могли бы ускориться еще, но в этом не было смысла. Не было особенной спешки, да и современные корабли не предназначены для продолжительных полетов с большим ускорением. Сами корабли особо не возражали бы, но их экипаж был совсем другого мнения.

По крайней мере, «Артемида», «Ромул» и «Тесей» были единственными, кто еще был пришвартован к одной из станций, так что нам не придется беспокоиться о доступности буксиров, напомнила она себе.

Она ввела команду в консоль своего кресла, и ретранслятор вывел на дисплей схему движения. Он был настроен на стандартный тактический формат, и она смотрела, как значки, обозначающие три линейных крейсера, движутся прочь от фиолетового якоря, который использовался поколениями для обозначения космических станций, таких как"Гефест». КЕВ «Стивидор», единственный буксир, был соединен фиолетовыми лучами с пятью иконками остальных кораблей эскадры, ждущих последних трех спутников чтобы отправиться в точку рандеву.

Мишель не знала, планирует ли Адмиралтейство полностью пересмотреть реорганизацию эскадр, проведенную Адмиралтейством Яначека. Были и некоторые преимущества в эскадрах из шести кораблей, утвержденных Яначеком, что дико раздражало Мишель, чтобы она вдруг признала, что у чего-либо, что сделал этот неуклюжий болван, могли, возможно, быть хоть какие-то положительные последствия. К счастью, для ее кровяного давления, если бы не благосостояние Звездного Королевства, было бы не очень много случаев, о которых она имела представление. Но даже при том, что эскадры меньшего размера предполагали, по крайней мере, некоторую дополнительную тактическую гибкость, они также потребовали на двадцать пять процентов большего количества адмиралов (и их подчиненных) для того же самого числа судов. Лично Мишель подозревала, в чем была доля привлекательности подобной модели для Яначека и его прихлебателей. В конце концов это обеспечило еще очень много мест, в которые он мог направить подхалимов, несмотря на повсеместное сокращение флота. Те из его близких друзей, которые не были убиты хевами в ходе операции «Удар молнии», были безжалостно сметены Адмиралтейством Белой Гавани, что порождало крошечную проблемку. Оказалось, что найти много компетентных адмиралов было не так уж сложно во флоте, расширяющемся так быстро и серьезно как Королевский флот Мантикоры. Но даже новым, высоко автоматизированным кораблям еще нужны полностью укомплектованные экипажи, в том числе много инженерного персонала, адмиралы все еще нуждались в подчиненных, которых просто негде было взять. Например, непосредственно у Мишель все еще не было офицера разведки. В настоящее время Синтия Лектер выполняла эти обязанности так же как занимала место начальника штаба, что было довольно несправедливо к ней. С другой стороны, по крайней мере, флотская разведка была для нее уже пройденным этапом, еще два назначения назад, и, таким образом, она знала, что ей следует делать на обеих должностях. К тому же, повезло и с тем, что Жерве Арчер оказался удивительно компетентным помощником офицера разведки.

Несомненно, были и другие причины нового мышления Адмиралтейства Белой Гавани, но в комбинации они объясняли, почему 106-я Эскадра линейных крейсеров состояла из восьми единиц, а не из шести. И, чтобы быть совершенно откровенной, Мишель действительно не волновали эти другие причины. Она была слишком занята приведением в порядок этих двух дополнительных линейных крейсеров.

«Не то, чтобы большинство стран считало бы их «линейными крейсерами», – сказала она себе. Массой в два с половиной миллиона тонн, новые корабли класса «Ника» приближались к размеру старых линкоров, которых никто не строил уже, по меньшей мере, последние пятьдесят или шестьдесят стандартных лет, но у некоторых флотов, таких как Флот Солнечной Лиги, подумала она мрачно, все еще определяют тип судов по тоннажу, хотя это устарело еще до Первой Хевенитской Войны. Но даже при том, что «Ники» были улучшенными крейсерами и были в два раза больше ее мертвого «Аякса», «Артемида» была способна выжимать максимальное ускорение почти в семьсот g при необходимости. И ее погреба были переполнены более чем шестью тысячами ракет «Марк-16» с двумя двигателями.

Меня не волнует, сколь бы большой она ни была, она все еще линейный крейсер, подумала Мишель. Это – функция, доктрина, не просто тоннаж. И, с этой стороны, «Артемида» является линейным крейсером, и этого у нее не отнять. Пусть и вытащенным на свет из самой бездны ада, но все же линейным крейсером…. А еще у меня таких восемь.

Ей было это по плечу, призналась она себе, наблюдая, как буксиры передвигают ее новую эскадру все дальше от «Гефеста», что ж ранг флаг-офицера имел свои преимущества.

* * *

– Нас приветствуют, мэм, – сообщил Лейтенант-Коммандер Эдвардс.

– Ну, это было быстро, – сухо заметила Мишель. «Артемида» только что вышла из терминала Рыси, на расстоянии чуть более шестисот световых лет от двойной Системы Мантикоры. В самом деле, они едва закончили перестраивать паруса Варшавской в нормальное состояние импеллерного клина, и остальные корабли эскадры еще не появились за ней.

Эдвардс в ответ на ее слова только улыбнулся, и она широко улыбнулась в ответ, потом философски пожала плечами.

– Давай, Билл.

– Да, мэм.

Эдвардс ввел команду, которая включила передатчик «Артемиды», идентифицируя ее почти законченным фортам и двух эскадрам кораблей стены, оборонявших станцию.

– Нас опознали, мэм, – сказал он мгновение спустя.

– Хорошо, – ответила Мишель. И это хорошо, что местный пикет явно был в состоянии готовности, – подумала она. Надо отметить, что никаких враждебных сил, вероятно, не придет из Мантикоры. Или, в любом случае, Звездное Королевство должно быть готовым так хорошо, чтобы действительно не имело значения, какая заварушка затевается в секторе Талботт. По-прежнему, бдительность оставалась скорее состоянием души, и если кто-то проявил небрежность в одном аспекте своих обязанностей, было маловероятно, чтобы то же самое не произойдет и в других аспектах. Не теперь, когда любой Мантикорский адмирал, скорее всего, не позволит этому произойти после того, что флот Томаса Тейсмана сделал с ними в операции «Удар Молнии».

«И лучше уж нам не пролететь опять», – подумала она мрачно, затем встряхнулась. Ну, где наши манеры.

– Вызови «Лизандера», пожалуйста, Билл, – сказала она, возвращаясь обратно через мостик к своему командирскому креслу. Жерве Арчер посмотрел со своего места в ее сторону, когда она села.

– Мои приветствия Вице-Адмиралу Блейну, – продолжала она, – и спросите, когда ему будет удобно поговорить со мной.

– Так точно, мэм, – Эдвардс ответил точно так, как если бы он не знал, что она хотела сказать именно это… и точно как будто была, фактически, самая отдаленная возможность, что Вице-Адмирал Блэйн не будет считать удобным говорить с недавно прибывшим адмиралом, проходящим через его зону ответственности.

– Адмирал Блейн на связи, мэм, – сказал Эдвардс несколько минут спустя.