Новый стратегический союз. Россия и Европа перед вызовами XXI века: возможности «большой сделки» - Тимофей Бордачёв

В дополнение к политическим институтам человечества, таким как ООН и ее агентства, всеобъемлющие и отчасти региональные институты экономического и политического регулирования переживают период относительной деградации. В конечном счете это ведет к возникновению управленческого вакуума в международных экономических отношениях. Альтернативой универсальному подходу становится формирование уже упоминавшихся нами выше региональных зон преференциального экономического сотрудничества и двусторонних режимов, регулирующих уже порядка 50 % международной торговли.

Определенный риск не только для устойчивого развития отдельных стран, но и для состояния мировой политической экономики в целом может представлять возникновение военно-экономических блоков, особенно если оно будет происходить на основе традиционных политических союзов – НАТО, Европейского союза. Отчасти формирование таких блоков становится реакцией на объективные процессы глобализации в финансовом, энергетическом и технологическом секторах и представляет собой попытку создания коллективных, но для узкого круга участников инструментов регулирования этих процессов. Проблема, однако, заключается в том, что союзы создаются преимущественно для ведения боевых действий или перехода на мобилизационные рельсы развития. Мирное же строительство требует универсальных институтов, участие в работе которых принимают все.

Вследствие усиления роли государственных интересов и секьюритизации экономической политики возможности экономической и технологической кооперации зачастую оказываются связанными с политической и внешнеполитической ориентацией государства, его принадлежностью к тем или иным союзам и блокам. Несмотря на то что пока правительства не могут напрямую ограничивать участие своих компаний в развитии стран-конкурентов, темпы совершенствования регулирующей практики в Европе и США говорят о высокой вероятности возникновения такого феномена в будущем.

Учитывая невысокую вероятность того, что в перспективе 10–12 лет станет возможным построение универсального правового пространства, регулирующего экономическую деятельность, конкурентная борьба государств за право оказывать корректирующее влияние на ход и содержание экономических процессов будет усиливаться. Не меняя ее смысла – защиты суверенных прав, формы и методы этой борьбы подвергнутся серьезной трансформации.

Все перечисленные выше «перегибы на местах» являются временными и после обкатки ведущими державами останутся в распоряжении только достаточно отсталых иерархий. В конечном итоге, как показал анализ, проведенный в рамах совместного проекта Совета по внешней и оборонной политике и Министерства экономического развития и торговли России, задачей наиболее продвинутых участников международных отношений становится обеспечение собственной субъектности в рамках политико-экономического измерения международной системы.

Эта субъектность выражается в способности оказывать влияние на ход и содержание основных происходящих в мире процессов. Учитывая то, что глобальные явления оказывают все большее прямое воздействие на безопасность и благосостояние граждан, вопрос эффективности государственного регулирования будет и далее оказывать решающее влияние на способность государства обеспечивать свои суверенные права. В этой связи, как показывает опыт не только ведущих держав, но и новых центров силы, обеспечение возможностей влиять на мировую экономику в условиях глобализации потребует привлечения совокупных ресурсов, имеющихся в распоряжении современного государства, для отстаивания своих прав во взаимоотношениях с другими участниками международных отношений.

Конкретные меры, предпринимаемые государством, должны будут носить комплексный и многодисциплинарный характер, быть направлены на наиболее важные в контексте глобализационных процессов секторы и отрасли экономики – финансы, высокие технологии и энергетику – и реализовываться через использование новых форм взаимодействия государства, бизнеса и организаций гражданского общества.

В современных условиях, по мнению высококвалифицированных наблюдателей, к числу наиболее применимых инструментов обеспечения собственной субъектности относятся, во-первых, сохранение высоких протекционистских барьеров в важных секторах экономики и серьезное отношение к вопросам передвижения капиталов и иностранных инвестиций. Усилия в данном направлении, как мы видели, уже стали значительной частью государственной деятельности, хотя и реализуются пока в стиле «слона в посудной лавке».

Во-вторых, государства совершенно точно не смогут отказаться от сохранения суверенных прав в вопросах экономической политики, внешней политики, прав человека и в вопросах безопасности. Все эти направления государственной деятельности не только относятся к перечню базовых общественных благ, размывание контроля над распределением которых может стать для Левиафана смертным приговором, но и занимают ключевое место в формировании общественного запроса.

В-третьих, эффективное государство – структурный элемент международных отношений будущего – должно быть способно к самостоятельному выдвижению крупномасштабных проектов и инициатив, основанных на сочетании глобального характера и внутренней направленности. Такие проекты и инициативы могут базироваться как на традиционных конкурентных преимуществах, так и на использовании новых, прорывных технологий и методик, неортодоксальном отношении к существующим инструментам внешнеэкономической и внешнеполитической деятельности.

В-четвертых, неизбежным становится повышение качества государственного управления деятельностью на международном уровне. Национальные иерархии должны будут культивировать у себя способность к развитию инновационных методов взаимодействия с частным бизнесом и гражданским обществом, основанных не на прямом контроле и управлении, а на совместном стратегическом анализе и планировании.

Более того, это взаимодействие может распространяться и на стадию имплементации государственной политики. Наглядным примером может служить деятельность крупнейшей международной компании Unilever, прекратившей с 2005 года закупать товар у рыболовных промыслов, сохранность запасов которых «не подтверждена международными органами». Эта сохранность запасов обеспечивается таким комплексом мер технического и управленческого характера, которого не могут себе позволить большинство беднейших стран Африки и Азии, но легко осуществляют наиболее развитые государства, экспертное сообщество которых и играет решающую роль в разработке стандартов. Таким образом, продвижение государствами и группами стран выгодной для себя регулирующей практики может быть эффективно поддержано частным бизнесом.

В целом вопрос о степени согласованности действий государств и крупнейших игроков на рынке является и останется в будущем предметом большой дискуссии. И наибольший интерес здесь, по всей видимости, представляет вопрос о распределении ролей между государственными иерархами и компаниями. Сейчас можно предположить, что данная дилемма будет решаться на основе политической культуры и традиций того или иного общества.

Новая политика, безусловно, потребует от национальных правительств высокой степени открытости к ведению политического диалога с наиболее важными торгово-экономическими партнерами. Несмотря на необходимость постоянной готовности к ответу на конкурентные проявления, выстраивание обоюдовыгодной экономической кооперации, несущей в себе элементы интеграции, без конструктивных политических отношений представляется в современных условиях трудноосуществимым.

Подводя итог нашим размышлениям об угрозах, которым подвергается спокойствие Левиафана со стороны рынка и последствий научно-технического прогресса, а также о его реакции на эти угрозы и союзниках в деле их отражения, можно сделать ряд практических выводов. Все они применимы к той напряженной деятельности по совершенствованию методов своей работы, которую ведут сейчас в российском правительстве, столицах европейских государств и Брюсселе. Качество исполнения Левиафаном новых для себя задач и его способность к совместному с коллегами творчеству станет залогом успеха или провала в деятельности суверенного государства в современном мире.

Во-первых, как и в международной политической системе, глобальные процессы в мировой экономике мало или совсем не регулируются как в целом, так и на национальном уровне. Вместе с тем они поддаются корректирующему воздействию со стороны стран – субъектов мировой экономики и могут направляться ими по пути, наиболее оптимальному для достижения целей национального развития.