Увези меня на лимузине! - Анна Ольховская

Все оставшееся употребила внутрь, завернулась в куртку. Перебралась в багажник джипа, по габаритам больше похожий на комнату в студенческой общаге, ощутила наконец блаженное тепло и тут же уснула.

Глава 40

Спасибо тебе, родненькое! Спасибо, вредненькое! Выручило в очередной раз носительницу, не подвело.

И опять тебе, мое многострадальное подсознание, пришлось нелегко. Потому что, если судить по жутким кошмарикам, посетившим мой сон, разум уснул крепко.

Но лапулько справилось, пусть для этого и понадобилось проорать мне в ухо много чего нелицеприятного. Причем в речи неприятно упоминались не только лицо, но и другие части тела. Обидно стало, я и проснулась.

И очень вовремя, как оказалось. Возле джипа опять послышались голоса:

– Слышь, Игорян, а какого… ты в такую рань поднялся? Вон, бомжары – и те еще дрыхнут. Темень, глянь, какая, ни… не видно!

– Ай, не…! Мне Соколик позвонил, там проблемы какие-то с последней партией. Надо срочно разобраться.

– Ага, срочно. Я ж говорю – темень, дорога лесная, узкая, а ты на своем танке вечно ломишь не глядя!

– Не боись, я – Шумахер!

– Вот и я так думаю, только без «Шума»!

Дружный здоровый гогот, ребятишки, восхищенные собственным остроумием, еще минут пять искрометно шутили, пока невидимый, но, судя по сотрясению джипа, весьма упитанный Игорек не бухнул свое туловище на переднее сиденье.

Этого времени мне вполне хватило, чтобы замаскироваться под груду ветоши. Для этого пришлось подгрести весь хлам, валявшийся в багажнике, поближе к себе. В принципе, если не искать меня специально, можно проскочить.

А специально меня начнут искать, как только объявят утреннюю побудку. Конечно, пройдет еще минут двадцать-тридцать, прежде чем мой недавний собеседник, занимавший, видимо, почетную должность старосты барака, обнаружит пропажу вновь прибывшей единицы с нежными ручками.

И если бы не неведомый Соколик, вырвавший Игоряна из пушистых объятий Морфея, долго скрываться мне вряд ли бы удалось. Ночью собак кто-то отвлек, что в принципе неудивительно, зверья в лесу хватает. Правда, аборигены упоминали о какой-то чертовщине, но постоянно рассчитывать на столь непредсказуемую субстанцию не стоит.

Поэтому снова выпущенным собакам на поиск беглянки понадобится максимум пять минут. Ну, может, шесть.

Спасибо, Соколик!

Плавно заурчал движок джипа. Мерно загудела печка. К слаженному дуэту добавилась фальшивая нотка. Вернее, много ноток – Игорян запел что-то из репертуара радио «Шансон», потом включил эту же радиостанцию, и мы наконец поехали.

Только бы на выезде собаки меня не учуяли. Спите, щеночки, спите, сладенькие!

Не сладенькие. И не щеночки. Тупое солдафонское креведко.

Захлебывающийся лай псов окружил остановившийся (надеюсь, у ворот) джип.

– Да что такое сегодня с твоими кобелями! – раздраженно заорал Игорян. – Какого… они бесятся?

– А… их знает! – хрипловатый заспанный голос охранника богатством эмоций не отличался. – Я ж говорю – барабашки опять появились. В лесу вчера Михалыч три шарика видел. Говорит, чуть не… от страха. Никогда же не знаешь, как эти… себя поведут. Как вспомню, что осталось от этой бомжи, бр-р-р!

– Ладно, хорош…, открывай. О, гляди, кабыздохи твои опять куда-то ломанули!

– Я ж говорю – чертовщина. Ты там по сторонам глядеть не забывай.

– Лады.

Фу-у-уф, пронесло. Вернее, повезло. В прямом и переносном смысле. Кто бы ни отвлекал в эту ночь ротвейлеров, спасибо ему. Даже если это не кто, а что.

Поехали! Эмоции, хлеставшие меня по щекам и провоцировавшие на радостный вопль, были, видимо, из арсенала первого космонавта Земли Юрия Гагарина. Бурный восторг, ощущение чуда, сбывшаяся мечта – эта радуга летала много лет вокруг планеты, чтобы сегодня влететь в меня.

Игорян, несмотря на недавнюю браваду перед приятелем, вел джип очень осторожно. Если честно, от него исходили такие волны напряжения, что первоначальная эйфория, испуганно ойкнув, забилась следом за мной под лавку.

Абориген явно чего-то боялся. Сразу после того, как автомобиль покинул лагерь, парниша положил рядом с собой пистолет. Откуда я это знаю? А у него обнаружилась милая привычка беседовать тет-а-тет с собой, любимым. И комментировать свои действия.

Интересно, что же тут происходит? Впрочем, неважно, главное, Игоряну сейчас не до меня.

Заоравший дурниной мобильный телефон спровоцировал мощный выброс лингвистической агрессии со стороны владельца телефона. Отматерившись всласть, водила схватил трубку:

– Але! Да, я! Что?! А при чем тут я? Думаешь? Щас проверю. Если что – перезвоню.

Упсик, кажется, приплыли. Обнаружилось отсутствие боевой, вернее, трудовой единицы. И не надо быть гениями сыска или титанами логики, чтобы сообразить, куда могла исчезнуть непослушная цифирь.

Джип остановился. Судя по кряхтению и пятибалльным толчкам, абориген обыскивал салон. Может, ограничится этим, а?

Б. И все остальные буквы алфавита, участвующие в образовании нелитературной речи. Может, уже начать вести себя неприлично? Все равно ведь найдет, раз не ограничился обыском салона.

Хлопнула передняя дверца, шаги вокруг джипа, затем в багажнике посвежело. Это осенний холод радостно ломанулся через открытую крышку багажника. Хотя у джипа это не крышка, а целая дверь.

– Ну-ка, посмотрим, что у нас тут. Опаньки! Вылазь, выдра, приехали!

По глазам хлестнул наотмашь свет фонаря. Глазные нервы истерически взвизгнули и немедленно упали в обморок. На минуту я ослепла, и сердобольный Игорек помог мне выбраться из машины.

Теперь я знаю, что чувствует кот, когда его за шкирку выкидывают из теплого уютного дома. Да еще и ускоряющего пинка дают по пушистой заднице.

Любопытные ощущения, надо сказать, новый оттенок в палитре моего жизненного опыта. С небольшой, правда, разницей – моя филейная часть, в отличие от кошачьей, не пушистая.

И приземляться на четыре лапы я не умею. Ладони вот ободрала о твердую грунтовку, колено ушибла о торчащий из земли корень. Бедная моя тушка, как же тебе за последние сутки досталось!

– Ах ты, тварь позорная! – пинок под ребра. Нет, надо срочно встать, иначе разъяренный абориген меня запинает. – Гнида…! В мой чистый джип посмела сунуться! Совсем…? Мне теперь на дезинфекцию салона его гнать придется!… вшивая! Ты еще и мою куртку напялила?! – хорошо, что я уже смогла подняться и прислониться к багажнику, бить Игорян не стал. Видимо, боялся повредить машину. – Пропала теперь вещь, вот же гадство! Ну ничего. Вернусь – ты у меня…, языком будешь джип вылизывать! Я не шучу! До крови свое помело поганое сотрешь!

Помело поганое зудело и чесалось, стремясь достойно ответить. Но избитое тело намертво запечатало рот, поставив на страже лицевые мышцы. Провоцировать громилу мог только рьяный последователь маркиза де Сада.

А громила был образцово-показательный, выставочный, так сказать, экземпляр. Высота – метра два, ширина – чуть меньше. Бритая наголо голова, как наименее полезная часть тела, несолидной луковкой торчала на мощной шее. Размер черепа явно уступал размеру кулака.

Возможно, Игорек не был уж таким огромным, но освещение мизансцены ограничивалось лишь светом из салона джипа и фонарем аборигена. Тени увеличивали предмет вдвое, а предмет в любом случае был немаленьким.

Автомобиль стоял на узкой лесной дороге, свет фонаря изредка выхватывал из темноты мощные, заросшие мхом стволы деревьев и тут же пугливо возвращал их на место.

Солнце пока еще сопело за горизонтом, не спеша загонять мрак в чащу. И мрак наслаждался оставшимся временем своей полной власти.

Но в данный момент меня больше пугал не он. Громила, чей запас непарламентских выражений был неиссякаем, продолжал живописать мое ближайшее будущее. Что ж, креативно, ничего не скажешь. Кое-что из услышанного было совершенно на первый взгляд невыполнимым, но Игоряну я верила. Он вообще вызывал у женщин доверие.

Наконец спикер устал. Он взглянул на часы, выдал еще одну матерную руладу и торопливо набрал номер:

– Але! Да, нашел. В багажнике…, спряталась! Нет, не повезу, я и так опаздываю! Какого, по-твоему…, я так рано поднялся? Бомжу на джипе покатать?! Короче, так: я ее привяжу к дереву. А ты высылай кого-нибудь забрать груз. Да ничего с ней не случится, кому она нужна! Зверье? Ну ты даешь! Да эта шваль так воняет, что приличный зверь и близко не подойдет! – как хочется стукнуть! – Шарики? Ну и… с ней в таком случае. Новую привезут. Все, мне некогда. Где я? А… его знает. Километров десять отъехал, наверное. Не замерзнет. Давай, высылай кого-нибудь, а я поехал.

Игорек захлопнул крышку мобильника, сунул телефон в карман и полез в багажник. Эх, сейчас бы стукнуть по луковке чем-нибудь тяжелым! Но увы, имело место полное несовпадение обстоятельств: толстый монолитный череп, слабые руки и отсутствие кирпича.

Верзила выкопал из кучи хлама моток веревки, молча вытряхнул меня из куртки и потащил к ближайшему дереву.