Мой бывший темный - Екатерина Лира, Екатерина Вострова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Доброе утро, — настороженно поздоровалась я, машинально поправляя кулон под футболкой, к тяжести которого я уже успела привыкнуть за это время.
— Доброе, доброе, — он отсалютовал мне чашкой с кофе. Его белые волосы были завязаны в короткий хвост на макушке, создавая комичный и небрежный вид. — Присоединишься?
— Не знала, что вампиры пьют кофе, — настороженно произнесла я.
— Мы все пьем. Кофе, чай, сок, коньяк, кровь. И водку, конечно, куда без нее, — попытался сострить он.
— А где Виктор? — я взяла с полки чашку и поднесла ее к кофемашине.
— Да как обычно. Проводит очередные исследования в клинике. Изучает нечеловеческие гены. Это, кажется, его любимое занятие. Но ты не стесняйся, садись. Поговорим. Давно у меня не было новых родственников. На старые рожи уже даже смотреть не хочется. Надоели за столько лет. Сама понимаешь…
Кофемашина зашумела, и из сопла полился горячий напиток.
— Знаешь, ты мне нравишься. Я даже понимаю, почему братец запал на тебя, — между тем, продолжал Максим. — Такая вся трепетная лань, а глаза стервозные. Идеальное сочетание. И что-то еще есть в тебе… странно… что-то особенное.
Он задумчиво начал водить указательным пальцем по краю кружки.
— Мне это считать комплиментом? — я все не могла взять в толк, к чему он клонит.
— Что? О? Прости… я задумался, — встрепенувшись, переспросил он. — Ты что-то сказала?
«И кто из нас странный!» — мысленно подумала я, но в ответ лишь вежливо улыбнулась, покачав головой. Пусть думает что хочет, меня это все не касается.
В мою ногу ткнулась кошка, я наклонилась погладить ее, а затем полезла в шкафчик за пакетиком с кормом.
— В любом случае, я бы на твоем месте сильно не обольщался, — фыркнул, между тем, мужчина. — Ты для него что вот этот котенок.
Он мотнул головой в сторону белого пушистого комочка.
— Он сказал, эта пакость заползла в его подвал и застряла в решетке. Так он даже к Герману с ней ездил, потому что ветеринары шансов не давали, а старый баран… ну не суть важно, в общем, с тобой-то у него тоже проблемы. Отмыть, привить, подлечить…
Я стояла с открытым пакетиком корма и чувствовала, как сердце сжимается от этих слов. Они не были злыми. Просто констатация факта.
«А говорил, породистая», — мелькнула отстранённая мысль при взгляде на пушистое недоразумение, вьющееся у ног в ожидании еды. Можно было догадаться хотя бы по тому, как она стала картошку есть.
Мужчина оторвался от кружки и посмотрел на меня серьезно и пронзительно:
— Или не котенок. Научный эксперимент. Редкая реакция, за которой любопытно пронаблюдать.
"То особенная, то котенок, теперь уже эксперемент..." — сердито подумала я, — "определился бы уж".
— Не буду врать, эта твоя беременность – что-то вроде исследования, за которое можно было бы получить Нобелевскую премию, будь такая среди нечисти. — продолжал он тем временем, —Вампиры не живут вечно. Это сказки, как и то, что мы спим в гробах или боимся чеснока.
— Про осиновый кол-то хотя бы правда? — чего же он всем этим разговором добивается? Или просто минутка меланхолии? Нашел свободные уши и решил излить душу?
Видимо, психотерапевта-вампира у них нет.
— Разумеется, осиновый кол убьёт вампира. И отрубание головы тоже шансов не оставит. Покажи мне того, кто после этого выживет? Но вот стареем мы гораздо медленнее людей. — Голос мужчины дрогнул, словно бы за этими словами скрывалось что-то личное. Видимо ему уже доводилось кого-то терять, — Метаболизм замедляется. Многие, как я знаю, доживали до пятисот и даже дольше. А ты долго не проживешь. Хотя вот твой ребенок, если он и правда от моего брата…
Что бы этот он ни говорил, верить ему не хотелось. Ведь есть же люди с заболеваниями, которым врачи дают меньше лет, чем всем остальным. И что же теперь? Не жить? Не влюбляться? В мире, где каждое мгновение может стать последним, держаться за то, что предсказать не в силах никто?
Хотя теперь становилось понятно, почему кошке не дали имени. Неужели чтобы сильно не привязываться? Я знала людей, которые, пережив смерть одного питомца, отказывались заводить еще кого-либо…
И, тем не менее, если этот тип настроен на разговоры, это можно использовать.
— А как вообще становятся вампирами? Все так удивились моему ребенку. Значит, с людьми вы не размножаетесь, так? — прозвучало отвратительно, будто я говорила о параграфе из учебника биологии. — И женщин среди вас я тоже пока не видела.
— Все дело в генах, — улыбнулся он. — Я не силен в медицине, мой конек это финансы. Но суть примерно в том, что у одной сотой процента населения есть спящий ген вампиризма, назовем это так. Активироваться он может только при очень маловероятных обстоятельствах.
— Переночевать на кладбище? — не сдержала я нервного смешка.
Вспомнилась повесть Гоголя «Вий» и детская игра-страшилка, когда собирались ночью в детдоме, после отбоя, и причитали над кем-нибудь: «Паночка померла, но мы ее хоронить не будем…»