Старые девы в опасности - Найо Марш

— Галлар знает, как с ними обходиться.

— Несомненно. Однако шофера, этого… Мартеля, допросят в полиции.

— Ему можно доверять?

— Он не захочет лишиться нашей поддержки. Мы ему щедро платим. К тому же у него есть отговорка. Ему позвонил незнакомец, представившийся отцом ребенка, и предложил работу. Он согласился, ничего не подозревая, и попросил Терезу помочь. Они ничего не знают. Полиция немедленно заподозрит тех похитителей. Тем не менее зря мы затеяли эту аферу с мальчиком.

— Мы хотели избавиться от родителей.

— Конечно. От отца. При иных обстоятельствах я не стал бы настаивать на удалении матери. Женщины! — чувственно произнес он.

— Женщины! — эхом откликнулся мистер Оберон, странно рассмеявшись, и тут же добавил: — Все равно я непозволительно тревожусь. Я не доверяю ему. Да еще неполадки с электричеством! А что, если его не починят к началу Ритуала? Как мы будем без света?

— Думаю, можно использовать аккумуляторы. Магомет смыслит в таких делах. Я переговорю с ним.

Баради подошел к окну и дернул за шнур шелковой занавески.

— Совсем темно. — Занавеска с шипящим свистом взвилась вверх, послышался щелчок. — Слишком быстро она поднимается, надо бы отрегулировать устройство, — заметил Баради.

— Прекратите! — громко произнес Оберон. — Вы действуете мне на нервы. Задерните ее. Закрепите. — И пока Баради возился с занавеской, добавил: — Я пошлю кого-нибудь. Я начинаю выходить из себя, а это опасно. Мне нельзя сердиться. Если машины нет, пошлю кого-нибудь вдогонку.

— Настоятельно советую не делать ничего подобного. Это было бы излишне и глупо. Она вернется. Уверен, чутье не изменило вам.

— Вы нравы, — сказал Оберон. — Она вернется. Должна.

— А что касается вашего дурного настроения, — заметил Баради, — не стоит давать волю эмоциям. Это опасно.

Глава одиннадцатая

П. Е. Гарбель

Над туннелем Рауль сбавил скорость.

— Где мы оставим машину, мсье?

— На другой стороне дороги, ближе к туннелю, в скале есть выемка. Заедем туда.

На фоне проясняющегося, но все еще грозового неба чернел силуэт замка Серебряной Козы. Подул ветер, разгоняя облака, и на небе проступили яркие звезды.

— Чистая готика, — пробормотал Аллейн, — если не по внешнему виду, то по духу.

Дорога свернула к замку. Рауль перешел на самый медленный ход и выключил фары. Аллейн достал карманный фонарик. Когда под ними замаячил вход в туннель, Аллейн вышел и направил машину в укромное углубление под скалой.

Рауль вытащил из багажника корзину: в послегрозовой свежести резко запахло капустой, чесноком и цветами.

— Вы спрятали робы под продуктами? — спросил Аллейн.

— Да, мсье. По-моему, отличная идея. Никому не покажется странным, если я появлюсь с такой ношей. Тетка Терезы торгует овощами на рынке.

— Замечательно. Мы с вами будем пахнуть, как две порции исключительно экзотического супа.

— Что вы сказали, мсье?

— Неважно. А теперь, Рауль, дабы удостовериться, что мы с вами поняли друг друга, повторите, пожалуйста, все с начала.

— Хорошо, мсье. Мы вместе идем к служебному входу. Если по пути мы натыкаемся на кого-нибудь, кто вас знает, вы немедленно заявляете, что пришли проведать больную мадемуазель. Я продолжу путь и буду ждать вас у служебного входа. Если мы вместе доберемся туда и мсье узнает кто-нибудь из слуг, задержавшихся в замке, вы скажете, что заждались меня и страшно сердиты и что вам непременно хотелось бы побеседовать с Терезой о похищении Рики. Если же все пройдет гладко и мы оба без приключений доберемся до служебных помещений, то мы сразу же направимся в комнату Терезы. Если вас увидят, но не узнают, Тереза представит вас как моего марсельского родственника, побывавшего в Англии, служившего в банке и сделавшего карьеру, и опять же мы тихонько проберемся в комнату Терезы, прежде чем египетский камердинер или дворецкий на вас наткнутся. В любом случае Тереза должна передать сообщение, якобы услышанное от крестьянина, приехавшего на велосипеде: мол, машина мистера Херрингтона сломалась, но они с мисс Тейлор прибудут вовремя. Наконец, если вы вообще не появитесь у служебного входа, я жду вас в течение часа, а потом отправляюсь на поиски.

— А если произойдет нечто непредвиденное?

Рауль негромко рассмеялся в темноте.

— Тогда придется пошевелить мозгами.

— Хорошо. Тогда начнем?

Они двинулись вверх по крутому подъему к автостоянке замка.

Внизу появился, пыхтя, товарняк, шедший из Дусвиля. Свет от кабины машиниста скользнул по нижним стенам и укреплениям замка. За шелковой занавеской тускло горел огонек, совсем слабый по сравнению с тем ярким освещением, которое Аллейн видел из окна поезда. Выше по широкому фасаду желто светились окна, мерцая, когда свечи переносили из одного помещения в другое.

Поезд прогудел и с лязгом вошел в туннель.

На площадке было довольно холодно, по ней гулял горный ветерок, оправдывая поднятый воротник плаща Аллейна и шарф, обмотанный вокруг нижней части лица. В проходе было темно, хоть глаз выколи, но они сочли за благо не зажигать фонарик. Аллейн и Рауль скользили и спотыкались на мокрых неровных ступенях. Мутноватое сияние, исходившее из двери лавки старой Мари, служило им маяком. Когда они проходили мимо лавки, Мари крикнула: «Эй, кто там? Дождь еще идет?»

— Уже звезды видны, — негромко ответил Рауль. — Спокойной ночи.

Они поспешили укрыться в тень и услышали игривое напутствие: «Согрей-ка ее, уж постарайся, а то на улице холодно».

— Она говорит о Терезе, — чопорно заметил Рауль. — Мари бывает иногда удивительно вульгарна.

Аллейн подавил смешок. На ощупь они преодолели поворот, пачкая руки о мокрые стены. Наконец они различили во тьме чугунный орнамент, повеяло теплом. Перед ними была кованая дверь замка Серебряной Козы.

— А теперь как можно быстрее, — прошептал Аллейн.

Каменный пол перед дверью влажно блестел. Подошвы Аллейна скользили по нему, как по катку. Стараясь сохранять равновесие, он легко двинулся вперед. Оказавшись в пятне света, Аллейн услышал шаркающий звук, ругательство, и вдруг Рауль с размаху налетел на него. Чтобы не упасть, Аллейн вцепился в решетчатую дверь, в то время как Рауль в отчаянной попытке удержаться на ногах ухватился за первое, что попалось под руку.

Это оказался язычок чугунного колокольчика.

Звук колокольчика резко нарушил тишину и рассыпался звонким эхом, отражаясь от стен. Три кочана капусты покатились вниз по ступеням. Оторопевший Рауль все еще цеплялся одной рукой за корзину, а другой за язык колокольчика.

— Мсье! Мсье! — пролепетал он.

— Уходите же, — сказал Аллейн. — Уходите!

Рауль отпустил колокольчик, звон внезапно оборвался на протяжной ноте, подхваченной шумливым эхом. Рауль рванулся вперед и исчез в темноте.

Аллейн повернулся к двери.

— Как, неужели это вы, мистер Аллейн?! — произнес мистер Оберон.

Оберон стоял по другую сторону двери спиной к зажженному канделябру, установленному на сундуке при входе. О том, что это был мистер Оберон, можно было догадаться только по голосу: просторное одеяние скрывало фигуру, под капюшоном лица почти не было видно. Мистер Оберон подошел к двери, и Аллейн увидел, как две руки вцепились в прутья решетки.

— Боюсь, мы устроили страшный переполох, — сказал Аллейн. — Мой шофер поскользнулся и схватился за колокольчик.

— Ваш шофер?

— Он сбежал. Кажется, он знаком с одной из ваших горничных и сказал, что идет к ней по делу.

— Я ожидал кое-кого, — сказал мистер Оберон, словно объясняя свое присутствие у двери. — Вы не видели… — Он умолк и перехватил руками прутья. Его голос звучал прерывисто. — Возможно, вы встретили по пути Джинни? Джинни Тейлор? И Робина Херрингтона? Мы немного беспокоимся о них.

— Нет, я их не видел, — ответил Аллейн. — Я пришел узнать о мисс Трубоди.

— У нас со вчерашнего вечера не работает телефон, — сердито произнес мистер Оберон. — Прошу меня простить. Я немного беспокоюсь.

— Как мисс Трубоди?

— Увы, она умерла, — сказал мистер Оберон.

Они смотрели друг на друга, словно актеры, разыгрывающие сцену в средневековой тюрьме. На лице и груди Аллейна лежала тень от фигурной решетки.

— Могу ли я зайти на минутку? — осведомился Аллейн.

— Ну конечно. Что же это я! Мы все так расстроены. Магомет!

Очевидно, слуга-египтянин ожидал в главном холле. Он отпер дверь и шагнул в сторону. Когда Аллейн вошел, он снова запер дверь.

С таким видом, словно он наконец принял решение, мистер Оберон повел гостя в холл. Магомет шел сзади с канделябром в руках, который затем поставил на столик в отдалении. В огромном помещении свет от свечей скорее подчеркивал тьму, нежели разгонял ее.