Боец. Частный детектив по-русски - Владимир Угрюмов

— Нужно уходить… — говорю, присаживаясь на корточки рядом с ней.

— Может, подождем милицию?.. — тихо просит она, смотря просительно мне в глаза, и вижу — никак не собирается отлипнуть от мха.

— Можно, конечно… Только если приедет милиция, — усмехаюсь с сарказмом, — их дружки прибыли гораздо раньше, а кто его теперь знает, что там еще на подходе…

— Вы их?.. — недоговаривает Юля, смотря на пистолет в моей руке.

— Или они нас… хмыкаю я, убирая оружие. — Давайте-ка начнем двигаться.

— Я не могу идти… — хнычет девушка, поглядывая на свою ногу.

— Тогда поедете… — бурчу и поднимаю ее на руки. — Держитесь… — предупредив, тут же перекидываю на плечо.

— Ой! — вскрикивает она больше от неожиданности и своего нового положения относительно поверхности земли. — Мой кейс! — доносится ее голос у меня из-за спины.

Подбираю «дипломат».

— Вы плотно поели, когда выезжали? спрашиваю я, повернув голову через левое плечо, так как на правом у меня висит нечто… Хм…

— А что? — интересуется она.

— Просто сейчас представьте себя на прогулке на пони… — смеюсь я и трогаю в лес.

Девушка легкая, и я почти не ощущаю ее веса, но скоро и она покажется под стать груженому контейнеру… Углубляюсь в лес метров на двести и выравниваю движение по одной прямой с дорогой, звук машин от которой мне слышен отлично. Она молчит и висит на мне неподвижно, понимая, что нерадостный подарок — тянуть на себе через чащобу даже легкую ношу. Несколько раз останавливаюсь и перекладываю ее как тюк, меняя плечи. Она ни разу так и не произнесла ни одного слова. Молодец. Соображает. Через час ходьбы в хорошем темпе по довольно чистому, без завалов, лесу делаю передышку.

Устраиваемся, выбрав сухое место.

— Как ваша нога? — интересуюсь у нее.

Она, улыбаясь, кивает:

— Все хорошо. Спасибо.

— Где ваши очки?

Юля показывает зажатые в кулачке очки, которые в целости и сохранности.

— Я плохо знаю местность, — говорю ей, — идем пока вдоль дороги, но скоро можно будет попытаться проголосовать попутную… — И, скинув пиджак, кладу его подкладкой на мох, а сам растягиваюсь на нем на спине. Плечи с непривычки словно налиты свинцом. Ноги в порядке, но плечи натрудил. — Вас не растрясло, Юля?

Она, сидя, смущенно возится с дужками очков.

— Не очень… Я уже даже привыкла… — признается она. — А вы как, сильно устали?

Хмыкаю про себя: «Она привыкла…»

— Нормально… А откуда вас знали те придурки? И что, собственно, хотели? — спрашиваю, повернув к ней лицо.

Юля вздыхает:

— Я помощник прокурора по особо важным делам… — говорит она скромно.

Я, присвистнув, привстаю на локте:

— Вы?! Она смущенно кивает:

— У меня ведь даже пистолет есть… Просто я про него забыла… Он в «дипломате»…

Смотрю на нее и, не выдержав, смеюсь, падая обратно на пиджак.

Юля удивлена моей реакцией на ее слова и, надев очки, изумленно смотрит на меня.

— Простите, Юля! — прерываю смех. — Мне действительно стало смешно, но не над вами, а над ситуацией…

— Вы говорили о своей работе… — напоминает она прерванный в автобусе разговор. — Кем же вы работаете, что от вас шарахаются?

Ну что возьмешь с девочки, которая даже в серьезной потасовке помнит о своем интересе и заданных от великого любопытства вопросах. Усмехаюсь про себя. По своим новым документам, сделанным мне генералом, я — следователь по особо важным делам гродненского комитета безопасности…

— Ерунда, — отмахиваюсь, — я вам наврал…

— А-а… — обиженно тянет Юля. — Вот все вы такие… Я всегда была уверена, что мужчинам верить нельзя — ни за что!

Ну какая она все-таки еще девчонка.

— А прокурор у вас разве не мужчина? — пытаюсь ее подловить.

— Вот прокурор у нас — женщина!

— С такими представлениями о мире вам, Юля, нельзя судить людей… — говорю вполне серьезно.

— Все равно мужчинам верить нельзя… — упорствует она.

Точно — девчонка. Я тут, понимаешь, рискую получить лишнюю дыру в башке, и черт знает из-за чего… А мне, видите ли, нельзя верить… Оригинально, Ватсон… Лежа достаю и закуриваю сигарету.

По Юлиному определению, мы должны находиться где-то недалеко от Юратишек. Но точно сказать не может, так как не знает, сколько мы проехали на автобусе от Ивье. Но уверена, что уже совсем близко. Будем надеяться, что это действительно так. Я снова уже почти час тащу Юлю на себе.

— Слышите?! — вдруг вскрикивает она у меня за спиной.

Останавливаюсь, вытирая рукой обильно выступивший пот у меня на лбу. Рубашка также хоть выжимай — жарко. Но я отдал Юле держать мой пиджак, чтобы после под рукавами не выступили едкие соляные пятна от пота. Слышу, как где-то тявкают собаки. Значит, близка или окраина города, или какая-нибудь деревня. Опускаю Юлю на ноги. На одной ноге она стоять может и придерживается за меня рукой, пробуя поставить на землю вторую ногу. У нее это немного получается.

— Если это Юратишки, то у меня там живет подруга и мы сможем отдохнуть. Мне нужно позвонить своим в Минск, пусть что-то делают, в конце концов, с местными бандитами! Так дальше уже нельзя! Они вконец обнаглели! — горячится Юля и, забывшись, резко отцепляется от меня, маша рукой, и тут же оседает на больную ногу. Мягко придерживаю ее за талию.

— Подождите прокурорствовать, мадам, нам еще предстоит добраться до телефона… — охлаждаю ее пыл.

— Ой! — смеется Юля, глядя на меня. — Вы «Бриллиантовую руку» смотрели?

Не вижу тут связи, и непонятно, куда она клонит.

— У вас ус отклеился… — доверительно смеясь, сообщает прокурорша, щуря свои хитрые глазки.

Дьявол! Чертов клей у этих спецов, если даже пота не выдерживает. А я-то думал по дороге, с чего неродная щетина вдруг встопорщилась и щекочет мне ноздрю… Левая сторона усов действительно отклеилась. Сдираю их совсем.

— Так-так… — покачивает головой Юля, стоя, как цапля, на одной ноге и опираясь на молоденькое деревцо. — А может, вы, сударь, беглый каторжник? — интересуется она строгим голосом.

— Насчет каторжника — вряд ли… А вот беглый — это точно… — бурчу я, проверяя оружие и вставляя новую обойму, выщелкнув из старой остаток патронов в карман брюк.

— Так, значит, это вас искали в автобусе?! — доходит до нее.

— Может, и меня… — соглашаюсь и убираю пистолет за пояс.

— Значит, вы преступник? — с профессиональным уже интересом блестят ее очки.

Не отвечая, подхожу и взваливаю ее на себя.

— Нет! Нет! Вы не увиливайте, пожалуйста, от разговора! — стучит она мне по пояснице своими кулачками. — Это нечестно!

Подбираю пиджак и передаю его за спину.

— Возьмите лучше вот это и не гремите по броне — техника может выйти из строя, — советую пехоте и, подхватив «дипломат», топаю к плохо воображаемому мной городу.

— Может быть, вы во всесоюзном розыске и за вас мне дадут награду! — ликует прокурорша на моем плече. — А может, вы даже и известный шпион!

— Союза уже нет, — бурчу я. — А известных шпионов на свободе на территории противника не бывает… — возражаю ей.

— А вот и бывают! Только за ними следят, — не соглашается она.

— Тогда вас привлекут за соучастие… Я об этом в случае чего позабочусь… — обещаю ей, перелезая через старую, рухнувшую от удара молнии сосну.

— Вы к тому же еще и шантажист, — недовольна Юля оборотом дела.

— С очень большим стажем, — смеюсь я, — поэтому вместо награды вам лучше заранее подумать об адвокате…

Выйдя на окраину города, мы тут же поймали первую проезжавшую мимо машину. Водитель «жигуленка», что-то пошутив насчет дорог и Юлиной ноги, быстро довез нас до нужного адреса.

Подруга Юли еще по институту, слава Богу, оказалась дома, и мне представилась прекрасная возможность посетить душ. О другом я и не мечтал пока. Смыв пот вместе с усталостью, простирнул рубашку. Юля в комнате засела за телефон и, вся возбужденная разговором с кем-то и своим рассказом о недавно пережитых опасных приключениях, говорит и отвечает на вопросы из трубки, немного, я вижу, рисуясь перед своей подругой. Та же, открыв рот, слушает, не шевелясь, разговор с Минском, забравшись с ногами на диван.

Подругу Юли зовут Маша, и я падаю рядом с ней на диван, блаженно расслабившись.

— Неужели вы смогли отбиться от такого огромного количества вооруженных бандитов? — быстро повернувшись ко мне, восхищенно спрашивает Маша.

— Сколько их было? — интересуюсь я лениво, не зная, что за цифру назвала Юля. Юля говорит, не меньше десяти человек!.. Где пять — там и десять… — смеюсь я, глядя на закончившую разговор прокуроршу.

— А? — спрашивает Юля, не понимая моего смеха.

Машу рукой, что все нормально.

— Я позвонила… Скоро тут такое будет!.. — поясняет Юля. — Мне нужно сейчас же ехать в местное управление… — заявляет она.