Право первой ночи для генерала драконов - Екатерина Владимировна Скибинских

Очнувшись от размышлений, Дрейк заметил, что в руке сжимает пустой кубок. И когда

только успел осушить? Сквозняк зашуршал портьерой, и он невольно напрягся, отлавливая звуки, прислушиваясь к скрипу половиц где-то на втором этаже. Но, кроме

шорохов и скрипов, ничто не нарушало ночной тишины.

Внутри клокотало чувство вины, которого он давно не испытывал. Он вспылил, сорвался

на парнишке, который, по сути, отразил только его собственные слабости.

Стоило признаться хотя бы себе, что слова Лана ударили по больному месту.

Наказание, к которому Дрейк чуть было не прибег, стало для него олицетворением всей

накопившейся злости — не на мальчишку, а на собственную нерешительность и тупик, в

котором он оказался. И кто знает, остановился бы он одним лишь припугиванием, среагируй Лан на это все как-то иначе? Хотелось думать, что конечно бы остановился, и

пальцем не тронув дерзкого мальчишку, но Дрейк уже ни в чем не мог быть уверен

касательно реакций своего тела.

Ночь давно заполнила комнату прохладой, но сна не было. Где-то в этой же таверне

сладко спал юноша с удивительными, дерзкими глазами, который без зазрения совести

мог бросить ему правду в лицо и осмелиться сказать... больше, чем кто-либо решился бы.

И Дрейк неожиданно понял, что ему бы не хотелось выпускать из своей жизни этого...

парня, драккар его возьми! Насколько было бы проще, будь Лан девчонкой.

— Драккар! — выдохнул Дрейк вслух и сжал кубок сильнее, отчего тот заплакал медными

слезами и стек лужицей на доски, оставляя прожженные черные пятна.

Последняя мысль была слишком неправильной, и это уже пугало.

Списав все на усталость и действие алкоголя, Дрейк все же лег в постель и постарался

уснуть. Но все стало только хуже...

Сквозняк гулял по комнате, тяжелый, почти тягучий. Дрейк, вздрогнув, резко сел на

кровати, осматриваясь в полумраке. Сон оставил неприятное, липкое ощущение: образы

Лана и Эланиры то мелькали по отдельности, то странно, неправдоподобно сливались

воедино, порождая то ли наваждение, то ли нечто откровенно опасное.

На пике одной из фантазий дракон усилием воли вырвался из сна.

Дрейк потер виски, пытаясь выкинуть из головы эти картины — не должно быть в его

разуме таких мыслей, но видение не исчезало, отдаваясь пульсацией в паху и тяжестью

неудовлетворенности, сводящей с ума.

Почему он вдруг начал связывать образ парнишки с образом своей истинной? Он ведь

даже лица ее не помнит! Впрочем, может, в том и причина?

Судя по тому, что из головы не шел этот несносный мальчишка, совесть Дрейка крепко

взялась за него. Некстати вспомнилось, что Лан и так в свои юные годы сполна хлебнул

несправедливости от барона. Как и его истинная, жившая в том же городке. Теперь, зная, как самодур и тиран ведет себя с жителями города, Дрейк не сомневался в том, что

Эланира не добровольно вышла замуж за такого человека.

Да и пойманная в коридоре служанка прямо сказала Дрейку, что его истинная оскорбила

барона, отказавшись разделить ложе, за что ее заперли в темнице. Он тогда даже не

задумался над тем, что это могло значить для девушки. Ее могли точно так же, как мать

Лана, сперва избить и только потом запереть там полуживую.

То, что в его постели она оказалась без единой царапины, не означало, что их не было.

Барон вполне мог потратиться на целителя. А Дрейк даже не попытался узнать

подробности, зациклившись на том, что девушка посмела сбежать от него.

Еще и злился на нее... И только сейчас в голове всплыла мысль: он и не подумал спросить

ее, хочет ли она разделить с ним постель. Просто принял как должное.

Получается, Лан абсолютно прав. Дрейк, как и большинство драконов, видит то, что ему

выгодно, закрывая глаза на нуждающихся в помощи людей. Высшая раса, забывшая о

том, что это звание влечет за собой и обязанности. В этот же момент Дрейк наконец

понял, кого ему все это время напоминал Лан. Его истинная тоже не выказывала страха в

глазах. И без того же страха осмелилась ударить его вазой, останавливая неприятное для

себя действие. Точно так же, как сегодня мальчишка остановил его самого, не став

молчать. И именно из-за неспособности Дрейка осознать это все раньше, защитить

девушку, предназначенную ему судьбой, он ее так по-глупому потерял. И сейчас может

сколько угодно себя обманывать, что, если вселенная свела их единожды, связь притянет

их друг к другу еще не раз. Вот только он понятия не имел, где сейчас находится девушка!

В безопасности ли, в добром здравии ли... жива ли? Не все члены шпионской сети Дрейка

заняты поисками одного лишь сына императора. Но как и у их коллег, ответа у них также

нет. Девушка словно сквозь землю провалилась. По вине самого дракона, не

распознавшего, не защитившего, не давшего Эланире чувства доверия!

Чем больше Дрейк об этом всем думал, тем больше ярость заполняла его, тесно

переплетаясь с удушающим чувством вины. Этот ядреный коктейль эмоций душил его, сводил с ума, требуя выплеснуться.

И неожиданно для себя Дрейк понял, что кое-что сделать он все же в силах. Есть общее

звено между Ланом и Эланирой, принесшее им обоим немало горя. Дрейк не в силах

исправить зло, причиненное бароном, но в состоянии сделать так, чтобы это зло больше

ни с кем не повторилось. Не от рук этого тирана.

Он резко встал, не раздумывая больше ни минуты. Быстро одевшись, открыл портал.

Половицы под ногами словно растворились, и вот уже холодный воздух обрушился на

него за стенами города. Дрейк обратился к своей драконьей сущности.

Шорохи и крики ночных птиц, едва слышные шаги ночных стражников у ворот остались

где-то позади, а его тело начало изменяться. Блики на клыках и когтях, острые крылья, блеск чешуи под лунным светом — каждое движение было наполнено силой, которая

пульсировала в его теле, напоминая, как он скучал по этим полетам.

Дрейк взмахнул крыльями, устремляясь прочь, и в небе ему стало по-настоящему ясно: сегодня на человеческих землях станет на одного злодея меньше...

38.

Эланира

Утро туманилось сквозь окна слабым светом, словно нехотя пробуждаясь после ночи.

Сколько бы я ни просыпалась на рассвете, эти минуты были для меня самыми сложными

— глаза открываются, тело все еще в полусне, а комната кажется холодной и немного

враждебной. Приходилось брать себя в руки и идти готовить завтрак дракону, а после

подниматься в его комнаты, не показывая слабости.