Основание - Айзек Азимов

— Я не… А это еще что такое?

Мэллоу нажал на кнопку видеомагнитофона. Экран засветился, и на нем появилось морщинистое лицо часового.

— В чем дело, сержант?

— Извините меня, сэр. Часовые пропустили к звездолету миссионера Основания.

— Кого?

На лице Мэллоу заиграли яркие краски.

— Миссионера, сэр. Он нуждается в срочной госпитализации, сэр…

— По вашей милости, сержант, в ней будет нуждаться не он один. Прикажите команде занять места по боевому расписанию.

Кают-компания корабля мгновенно опустела. Не прошло и минуты после подачи команды, как люди уже заняли места у пушек. На периферии, охваченной анархией, быстрота являлась первой необходимостью, и команда Мэллоу была одной из лучших по скорости исполнения приказов.

Мэллоу медленно вошел в каюту и оглядел миссионера с ног до головы. Его взгляд скользнул по лейтенанту Тинтеру, который неуверенно переступал с ноги на ногу, и по часовому, сержанту Демену, чье невыразительное лицо и крепкая фигура маячили за лейтенантом.

Главный Торговец повернулся к Тверу и на секунду задумался.

— Ну что же, Твер, собери сюда всех офицеров, за исключением координаторов и проектировщиков. Команда остается на своих местах до следующего распоряжения.

Наступила пятиминутная передышка, во время которой Мэллоу осмотрел все прилегающие пустые помещения, заглянул в бар и задернул тяжелые шторы над иллюминаторами. На полминуты он вообще покинул каюту, а когда вернулся, мурлыкал себе под нос что-то непонятное.

Вошли офицеры. За ними появился Твер.

Мэллоу спокойно спросил:

— Во-первых, кто пустил сюда этого человека без моего приказа?

Часовой сержант шагнул вперед. Все взгляды обратились на него.

— Извините, сэр. Никто конкретно его не пропускал. Просто мы все вместе так решили. Он ведь один из нас, а эти все иностранцы…

Мэллоу прервал его.

— Я, конечно, понимаю вас, сержант, и даже очень сочувствую. Скажите, все эти люди находятся под вашим началом?

— Да, сэр.

— Когда все кончится, вы подвергнете их недельному домашнему аресту. Сами вы освобождаетесь от должностных обязанностей на тот же период времени. Вы меня поняли?

Лицо сержанта не изменилось, но плечи слегка поникли. Он коротко ответил:

— Да, сэр.

— Можете идти. Займите свой пост.

Дверь за сержантом затворилась, и в каюте поднялся легкий шум.

— За что ты наказал его, Мэллоу? — вмешался Твер. — Ты же знаешь, эти корелианцы убивают пленных миссионеров.

— Действие вопреки Моим приказам достаточно плохо само по себе, чтобы иметь какое-либо оправдание. Ни один человек не может войти или покинуть звездолет без моего личного разрешения.

Лейтенант Тинтер недовольно пробормотал:

— Семь дней бездействия. Так вам никогда не удастся поддержать дисциплину.

— Мне удается, — ледяным голосом ответил Мэллоу. — Какой смысл в дисциплине, если условия идеальны? Мне нужна дисциплина даже перед лицом смерти, иначе она бесполезна. Где этот священник? Приведите его сюда.

Торговец уселся, глядя на одетого в красную мантию человека.

— Как вас зовут, ваше преподобие?

— А? — Он повернулся к Мэллоу, слегка покачиваясь. Глаза священника были безжизненны, а на одном виске, рассекая его надвое, змеился шрам. Он не сказал ни единого слова и, насколько помнил Мэллоу, даже не шелохнулся во время разговора. Твер сделал шаг вперед и сказал хриплым голосом, глядя на Мэллоу встревоженными глазами:

— Этот человек болен. Пусть кто-нибудь отведет его в постель. Прикажи, чтобы его уложили, и пусть кто-нибудь за ним присмотрит. Он тяжело ранен.

Длинная рука Мэллоу оттолкнула его в сторону.

— Не вмешивайся, Твер, или я выгоню тебя из каюты. Итак, как вас зовут, ваше преподобие?

Рука миссионера сжалась во внезапных судорогах.

— Если вы просвещенный человек, спасите меня от этих язычников… — Он еще мог говорить. — Спасите от этих негодяев и варваров, которые преследуют меня и оскорбляют. Я Джордж Парма с Анакреона. Получил образование на Основании. На самом Основании, дети мои. Я священник Духа, посвященный во все его тайны, пришедший сюда по велению моего внутреннего голоса.

Парма задыхался.

— Как я страдал в руках непосвященных! Все мы дети Духа, и именем этого Духа я заклинаю вас спасти меня.

Внезапно речь его прервал металлический звук тревоги и голос:

— В прямой видимости военные силы противника. Необходимы указания.

Мэллоу в бешенстве выругался. Он щелкнул переключателем и крикнул:

— Продолжайте наблюдать! Все!

Он отключил связь и подошел к иллюминатору, шторки которого раздвинулись при прикосновении. Мэллоу угрюмо выглянул наружу.

— Подразделения противника! Несколько тысяч солдат, замаскированных под обычную корелианскую толпу. Шум этой толпы проник даже в звездолет, и в свете прожекторов было видно, как первые ряды приближаются.

— Тинтер!

Торговец даже не повернулся, но его шея сзади покраснела.

— Включите внешний рупор и выясните, чего они хотят. Спросите, есть ли среди них представители закона. Ничего не обещайте и не вздумайте грозить, иначе я вас пристрелю.

Тинтер повернулся и вышел из каюты.

Мэллоу почувствовал, как его резко схватили за плечо, и ударил по державшей его руке. Это был Твер. Он злобно шипел ему на ухо:

— Мэллоу, ты обязан спасти этого человека. Нет другого пути защитить свою честь. Он с Основания и, в конце концов, он священник. Эти дикари… Ты меня слышишь?

— Я прекрасно тебя слышу, Твер, — ответил Мэллоу. — У меня здесь есть дела поважнее, чем охранять миссионера. И я сделаю, сэр, все, что пожелаю, и, клянусь Сэлдоном и всей Галактикой, если ты попытаешься мне помешать, я сверну тебе шею. Не становись на моем пути, Твер, или это плохо для тебя кончится.

Мэллоу повернулся и пошел к своему креслу.

— Вы!.. Святой отец Парма! Вы знали, что согласно Конвенции ни один миссионер не имеет права здесь находиться?

Тот весь дрожал.

— Я иду туда, куда меня призывает Дух, сын мой. Когда непосвященным отказывают в великой силе нашей веры, разве это не зовет нас открыть им свет?

— Это не имеет отношения к делу, святой отец. Вы находитесь здесь вопреки законам, как корелианским, так и Основания, поэтому я не имею права взять вас под свою защиту.

Миссионер вновь воздел руки к небу. Его растерянность прошла. Снаружи из репродукторов донесся чей-то голос и злобный шум в ответ. От этого шума глаза священника стали почти безумными.

— Вы слышите их? Почему вы говорите мне о законе? О людском законе? Есть законы более высокие. Разве не Галактический Дух сказал: «Не стой праздно, когда обижают человека, твоего брата»? И разве не он сказал: «Когда ты будешь заботиться об увечных и беззащитных, то позаботятся и о тебе»? Разве у вас нет пушек? Разве нет у вас корабля? И разве за вашей спиной не стоит Основание? Ведь над всеми нами во Вселенной царит Галактический Дух.