"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Поляков Влад

То, что серьга Бориша отреагировала на магию Марта, было сродни чуду. Чуду, мимо которого Халистер пройти не мог.

Тогда Мартин счел изыскания владельца приюта желанием помочь своему воспитаннику. Став старше, понял, что Хал искал способ спасения не меньше других. Что бы он там ни говорил про необходимость воспринимать серьгу со смирением, как любую кару свыше.

Халистер мечтал найти ключ к серьгам всех черных магов. Он надеялся, что дело не в самом Мартине, сопоставлял время и обстоятельства, искал причину того, что произошло с Боришем. Однако все вело к одному-единственному заключению – дар Марта уникален.

Хал сделал великое множество расчетов, основанных на его знании действия серег и вскрытии черепа несчастного Бориша, и пришел к выводу, что удар по серьге оказался слишком резким и сильным, поэтому мозг мальчика просто не выдержал. Предложил попытаться прикладывать силу не спеша, постепенно увеличивая напор.

Тогда Март этого еще не умел.

Хал обучал его концентрации и «дозированию» дара, углублял знания ученика в том, изучение чего другими воспитанниками было лишь поверхностным. Молодых магов давно уже не учили тонкостям магического искусства – их уделом стала борьба с нежитью, нечистью и узким перечнем проклятий, с которыми не могли справиться белые.

Мартин старался, понимая, что такой шанс выпадает раз в жизни. Учился как проклятый, отдавая себе отчет в том, что больше никто и никогда не поделится с ним тайными теперь знаниями, которые еще берег в своей памяти старый Хал.

Через полгода, когда Халистер решил, что его ученик готов, он вновь удивил воспитанника: предложил стать первым испытуемым сам. Болезнь уже съедала его изнутри, и организм не мог больше самоисцеляться. Хал говорил, что вероятность его смерти ничтожно мала, но в то же время был готов отдать жизнь ради эксперимента.

Это оказался чертовски сложный день. Март до сих пор помнил, как тряслись его руки от осознания того, что у него нет права на ошибку.

Халистер предполагал, что, если коснуться крайнего звена, а не всей серьги сразу, непоправимого в любом случае не произойдет. Однако гарантий не давал никто.

Они рискнули.

У Халистера на тот момент оставалось два звена.

Осталось одно.

Март смог.

А Хал только еще раз убедился в том, что особенность его ученика уникальна и не может претендовать на то, чтобы стать средством массового освобождения черных.

Это был успех и оглушительное фиаско одновременно.

– Что бы ты ни делал, ты не сможешь помочь всем, – сказал тогда ему учитель. – Поэтому храни тайну о своем умении и проживешь долго.

Хал много еще тогда говорил и обещал сохранить его секрет, чего бы это ему ни стоило. А Март, окрыленный тем, что смог уничтожить одно из звеньев в ухе учителя, решил поэкспериментировать вновь.

На этот раз в одиночестве. На себе.

Крайнее звено не лопнуло, как у Халистера… Оно поступило так, как должно было отреагировать при попытке носителя использовать дар против светлого мага или человека, не владеющего магией – вплавилось в шею с дикой болью, оставив жуткие шрамы и лишив своего обладателя сознания.

Тогда Хал запретил ему вновь пытаться снять с себя серьгу, но Март понял это уже без подсказок. Теперь теория легла на практику, и он на личном опыте убедился в том, что было написано в книгах: собственной магической энергией нельзя исправить проблемы в своем же энергополе. Так темные маги могли снимать проклятия друг с друга, но никогда – с самих себя. Так светлые не были способны лечить свои серьезные ранения.

В итоге дело замяли. Старый Хал имел влиятельных друзей, и информацию об «использованном» звене Марта в его личном деле подделали и засекретили. А вместо своего удаленного звена Халистер вставил в ухо подделку, которую носил до самой смерти.

Март стал заложником своего умения, а через годы вместе с Кардом нашел ему применение.

Мартин сам не заметил, когда уснул. Физическая усталость и очередная растрата резерва дали о себе знать, мысли-воспоминания сделались бессвязными, и он умудрился заснуть прямо на стуле у кровати мальчишки.

Нужно было добраться до гостиницы и забрать оставленные там вещи, в том числе и спрятанную в магическом тайнике древнюю книгу прабабки Гелены Роуг. Но Мартин побоялся оставлять пацана одного. Вроде бы тот не наглотался воды и теперь дышал ровно. Однако уйти, имея шанс по возвращении обнаружить в своем доме труп, маг не рискнул.

Проснулся от шороха совсем рядом; вскинул голову и встретился взглядом с чужими, широко распахнутыми карими глазами на бледном, в лиловых синяках лице. Волосы мальчишки, ночью показавшиеся Марту темными, высохнув, оказались ярко-рыжими, а нос – покрытым веснушками, особенно четко выделяющимися на коже в лучах утреннего солнца.

Мальчишка тоже его изучал; взгляд вчерашнего утопленника жадно скользил по фигуре мага: от лица, вниз и обратно.

Затем этот взгляд наткнулся на серьгу.

– Ааааа! Колдун! – завопил пацан так, будто его вдруг начали пилить тупым ножом, и бросился прочь с кровати.

Запутался в простыне. Рухнул на пол, охнул, приложившись головой о скрипучие половицы.

Колдун – ну надо же. Похоже, мальчишка из Аленсии – там магов не любили, а простые люди мало о них знали, потому что у обладающих даром хватало ума не высовываться.

Март встал и не спеша обошел кровать.

Барахтающийся в простыне подросток прекратил попытки освободиться, натянул ткань до подбородка и так и замер, глядя на подошедшего к нему мага со смесью ужаса и изумления. Взгляд снова заметался по фигуре мужчины, то и дело останавливаясь на серьге.

Мартин сложил руки на груди, заранее показывая, что не собирается их распускать.

– С пола встань, – велел негромко, но настойчиво.

Тем не менее от звука его голоса пацан вздрогнул как от удара. Заметался, попробовал вскочить, но тут обнаружил, что под простыней на нем нет одежды. Залился пунцовой краской до корней волос; нижняя челюсть предательски задрожала.

– Я не… Не надо, милорд! Я… – пополз прочь, опираясь на отставленные назад руки.

Март поморщился, представив, что испытал этот ребенок.

– Я не милорд, – забытое обращение неприятно кольнуло: он больше не лорд. – Прикройся и встань, – утешать маг не умел, да и не знал, как следует себя вести с ребенком, но на первое время решил, что сюсюкать – не вариант.

Мальчишка завозился, с удивлением заметил повязки на своих запястьях, затем подхватил простыню обеими руками, попытавшись прикрыть ею как можно больший участок тела. Учитывая ее размер, у него были все шансы завернуться в ткань, как в кокон, целиком.

Наконец гость поднялся на ноги. Ростом он оказался Мартину по плечо. Невысокий, широкая кость, просто слишком худой. С таким телосложением мальчишка должен был быть плотным боровичком, а не ходячим скелетом – типичный аленсиец. Март слышал, что рыжих там больше, чем где бы то ни было. Они сами называли свое королевство солнечной страной – из-за количества рыжеволосых людей.

Мальчишка завернулся в простыню, как в саван, и стоял, придерживая ткань на плечах и часто моргая.

– За что тебя сбросили в реку?

Тот вздрогнул снова.

– Милорд, пощадите!

Март скрипнул зубами. До взаимопонимания было далеко.

– Я. Не. Милорд, – повторил медленно, с расстановкой, с нажимом.

– Господин колдун! – Мальчишка начал пятиться.

Мартин закатил глаза. Выловил же себе проблему.

– И не господин. Меня зовут Мартин. Можно Март.

– Господин!

Март вздохнул.

– Ладно, пусть будет «господин», – отмахнулся, решив, что не обеднеет от такого названия. – В реку – за что?

Тот шмыгнул носом; плечи поникли, и мальчишка будто еще больше убавил в росте.

Март присмотрелся: нет, он старше, чем магу показалось, лет четырнадцать-пятнадцать, не меньше.

– Слишком много ел, – ответил парнишка, отводя глаза.

В других обстоятельствах Мартин рассмеялся бы: этот – и много ел? Однако смотреть на ходячий скелет было совсем не смешно. Ел ли он вообще?