Шпионские игры (СИ) - Елена Вихрева

— Слушаю, — Кира думала, разговор пойдет о каком‑нибудь медицинском оборудовании или новом препарате, на что она никогда не жалела денег, но после тщательного изучения ситуации.

— Командир, ты уж побережнее там в следующий раз со Зверем.

— Разве у него настольно тяжелая рана была? Вы ж его быстро подштопали, и парень давно счастливый бегает.

— А нам, прости, не Ростислава жалко. А нас! Так что сделай уж так, чтобы мы его видели только на медосмотре и полностью здоровым! Зашел, язык показал и вышел.

— Постараюсь, — пообещала Кира, подумав, что было бы, если бы одним из медиков была девушка.

Вайпер удивительно органично вписался в стайку таллийцев — он ненамного отличался от них ростом, а черты лица у него были столь же правильными, но немного жестче. Выдавали только глаза: у таллийцев они переливались и имели вытянутый зрачок.

Даже Кира отметила его красоту, которую в таком ракурсе раньше не замечала. Криспин в белоснежной рубашке и черном костюме, напоминающем военные мундиры землян несколько столетий назад, смотрелся необычно: нарядно и мужественно одновременно.

По плану Кира, которая хоть и была старшим прикрепленным, но присоединилась к объекту только сейчас, должна была быть девушкой, которая будет иметь дерзость самой подойти к посланнику и попасть в его поле зрения: этакая коварная охотница за экзотическими женихами. И выглядела она соответственно. Ее платье снова было затейливого фасона, внешне удивительное сочетание высокого вкуса и откровенного соблазна, а на самом деле по функциональности покруче штурмовой разгрузки.

Пока посланник обменивался приветствиями и прощаниями с собравшимися гостями и приглашал их посетить гостеприимную Таллирию, Кира с загадочной полуулыбкой на красиво оттененных губах прошла к нему сквозь толпу.

Сталий заметил ее сразу. Он уже начинал злиться: затеял всю эту историю с охраной только ради того, чтобы заполучить Киру поближе к себе, а ее нет нигде, и только толпа крепких парней контролирует каждый его шаг. Его ярость немного сглаживалась этим забавным для него зрелищем. Охрана, которую выделила ему СБГ, была видна только ему одному — и то, только потому, что он знал об их существовании. Но Сталий не знал даже примерное количество охранников, и ему нравилось играть в эту игру с самим собой: обнаруживать, как в детстве на картинках — загадках. Или как будто у него одного волшебное стекло: все окружающие видят просто нарядных гостей, празднующих удачно завершившийся визит. Пребывание таллийского посланника на нескольких планетах Галактического содружества прошло взаимно полезно и, как выразился, открывая вечер, чиновник, ведающий контактами с внеземными цивилизациями:

— И мы надеемся, что глубокоуважаемый Килан Киор Дарион Элрам Ксальтоун Сталий остался доволен своим пребыванием у нас. И надеемся, наши уважаемые тиллирийские друзья сочли незначительным небольшой инцидент на планете, где по чистой случайности во время вашего пребывания там небольшого местного конфликта.

— Мне это показалось забавным, — качнул головой Сталий. — Тем более, что мы успели покинуть планету незадолго до того, как живущие там стали решать свои личные проблемы, не затрагивающие интересы Таллириии.

И тут их с Кирой взгляды встретились — и они поняли друг друга без слов.

— Друзья мои, — обратился к присутствующим посланник. — Все дела мы с вами успели решить. И сегодня хочется просто праздника. Чистого и спокойного. И я предлагаю открыть вторую часть нашего вечера. Музыка!

Сталий знал, какая именно мелодия заиграет сейчас. Он спланировал все, до последней мелочи. И собирался до утра танцевать с Кирой. Даже если бы она явилась охранять его в боевом скафандре и с тремя бластерами одновременно. И даже если бы ее напарник прострелил бы ему не плечо, а колено.

Он сделал шаг, оглянув собравшихся и нарочно задержав взгляд на двух или трех по — настоящему симпатичных землянках. А затем сделал еще один шаг и предложил руку стоявшей в изящной, но удивительно спокойной и свободной позе девушке в облегающем платье, переливающемся то розовато — сиреневым, то серебристо — голубым цветами в зависимости от того, как она поворачивалась к освещению.

— Вы позволите? — Сталий слегка согнул свой затянутый в мундир стан, приглашая ее на танец.

Кира улыбнулась и вложила в его ладонь свою руку с безупречным маникюром и кольцами на тонких гибких пальцах.

— Кто она? — прошипела, не спуская дежурной улыбки с ярко накрашенных губ, одна из приглашенных дам.

— Какая‑то нахалка. Непонятно, откуда она? Я ни разу не видела ее ни на одном светском мероприятии здесь. А уж я не пропускаю ни одного, — ответила ей ее приятельница, и обе пустились негромко обсуждать и слишком глубокий вырез платья, и слишком тонкие каблучки, и даже слишком густые волосы.

— О да, — присоседился к ним мужчина из свиты С таллирийского посланника. — Волосы действительно на редкость безобразны. Разве могут быть у приличной девушки такие густые, и что еще предосудительнее, длинные волосы?

Ошарашенные дамы согласно кивнули. А таллириец искренне продолжал:

— Вот вы почти соответствуете высоким идеалам таллирийской женской красоты. Чем реже волосы, тем более незащищенной кажется женщина. А вот если вам их еще и укоротить вполовину, не длиннее вашего ноготка, то вы будете истинной таллирийкой, — и, увидев, что женщины пытаются что‑то возразить, остановил их жестом руки. — О, прошу вас, не портите очарование. Говорящая женщина на талллирии это нонсенс, издержки дурного воспитания. Будьте прекрасным беззащитным цветком!

А между тем Сталий и Кира кружились в танце. Они были настолько красивой парой, что, если бы ни известность посланника и его статус, их можно было бы принять за актеров, нанятых специально показывать пример гостям и украшать бал. Впрочем, теперь о партнерше посланника все так и думали — слишком гибкой была эта девушка с длинными стройными ногами и абсолютным чувством ритма.

Сталий одновременно наслаждался и злился. Кира была рядом с ним, и он чувствовал тонкий запах ее духов, теплую шелковую кожу — и не мог прижать ее к себе всем телом, потому что недолеченная рана стала давать о себе знать после целого дня на ногах и в высоком темпе. И он же сам выбрал такой танец. Где ему постоянно приходилось, обнимая партнершу, то с силой отпустить ее в кружении, удерживая на вытянутой руке, то снова обхватить за талию.

Рука Киры лежала у него на плече как раз там, где только благодаря черному мундиру не было видно, как тонкая, только начавшая формироваться кожа порвалась снова и при каждом движении выпускала небольшую порцию свежей крови. Гордость не позволяла Сталию попросить ее слегка переместить руку, и он терпел, старясь отвлечь себя от боли ее красотой — знал, что зрачки его глаз слишком отличаются от земных и сразу выдадут его. И тут Кира как бы невзначай нажала на плечо сильнее — у нее оказались не только гибкие, но и необыкновенно сильные пальцы.