Казачество: путь воинов Христовых - Валерий Шамбаров

Но неожиданно пришел на выручку запорожский кошевой Иван Сирко . Он родился на Харьковщине в семье слободских казаков-эмигрантов. С детства упоенно слушал рассказы о запорожцах и ушел в Сечь, где выдвинулся умом и боевыми качествами. После победы украинского восстания Богдан Хмельницкий назначил его винницким полковником, но жизнь «удельного князька» была не для Сирко, и он вернулся в свое любимое «лыцарское братство». Был сторонником запорожской вольности и строгого соблюдения традиций. Поэтому сотрудничество с гетманами, которые связались с татарами и турками, стало для него принципиально невозможным. А защита Украины от «басурман» являлась главным принципом Сечи, и кошевой помог Хоненко. Нанес удары по тылам врагов и вынудил их отступить.

Однако наскоки Дорошенко были лишь предлогом для вмешательства куда более могущественного противника, Турции. В 1672 г. султан Мухаммед IV предъявил вдруг полякам ультиматум: «не беспокоить» владения Дорошенко, вступившего в число «невольников высокого порога нашего». Король Михаил Вишневецкий стал оправдываться, что Украина «от веков была наследием наших предшественников, да и сам Дорошенко не кто иной, как наш подданный». Этого оказалось достаточно. Турки двинули армию за Дунай. Польша пыталась обороняться, на ее сторону перекинулся и Хмельницкий в надежде получить гетманство. Но османы раскатали противников в два счета. Хмельницкий попал в плен, были взяты Каменец, Львов. И король запросил мира, уступая султану всю Правобережную Украину.

А на Левобережье совсем некстати назрела новая смута. Старшина донесла, что Многогрешный тоже сносится с султаном. Правда это была или клевета, но его арестовали и приговорили к смерти. Однако Алексей Михайлович помиловал, ограничился ссылкой в Сибирь. И закипела свара за гетманскую булаву. В ее ходе оклеветали и Сирко, он был сослан в Тобольск. Но царю интриги старшины уже поперек горла стали. Он потребовал, чтобы на этот раз собралась «черная» рада – с участием рядовых казаков и поселян. И те, кто считались главными претендентами, на выборах проиграли. Булаву получил генеральный судья Иван Самойлович – первый со времен Богдана Хмельницкого гетман, верный России. Быстро разобрались и с Сирко. За него горячо ходатайствовали запорожцы. И атамана вернули из Сибири. С ним беседовали царь и патриарх, убедившись, что он вовсе не враг русским, и что место такого человека на Украине. Тем более что ждали большой войны. Ведь Дорошенко объявлял себя гетманом не только Правобережья, а всей Украины. Значит, на очереди у турок была Россия.

Но их задержали поляки. Сейм не утвердил позорный мир, Вишневецкий слетел с престола и королем стал Ян Собесский, возобновивший войну. Впрочем, успехов не добился. Тем более что паны обороняли только польские области, а Украину бросили на произвол судьбы. Турки взяли 17 городов, вырезав мужчин, а женщин и детей угнав в рабство. Имя Дорошенко теперь по всей Украине вызывало проклятия, а его столица Чигирин превратилась в огромный рынок ясыря, где татары и приспешники гетмана сбывали полон. Москва же вела себя осторожно. Старалась избежать прямого столкновения с турками, если полезут – готовилась встречать их на Днепре. Но и свои союзнические обязательства выполняла. На Дон был послан генерал Касогов с 6 полками солдат и стрельцов. Вместе с казаками атамана Фрола Минаева они захватили каланчи возле Азова. Азов осаждать не стали, но построили 60 стругов и в 1674 г., когда татары опять хлынули на Украину, донцы с ратниками вышли в море. К ним присоединились запорожцы, обрушились на берега Крыма и заставили хана увести орду.

И турецкое руководство пришло к выводу – чтобы обезопасить тылы, надо уничтожить Сечь. В Крым было перевезено несколько янычарских полков, и зимой, когда никто не ждал, они с татарами выступили. Нападение наметили сразу после Рождества, рассчитав, что казаки будут пьянствовать. К Сечи сумели приблизиться скрытно, по льду перешли днепровские протоки, сняли караулы. Вот только не знали они запорожских обычаев. На третий день после Рождества здесь происходила рада, съезжались женатые казаки с хуторов. И перед радой полагалось быть трезвыми. Когда среди ночи турки проникли вовнутрь Сечи, первый же заметивший их запорожец поднял тревогу. Из всех куреней открыли шквальный огонь, косивший «гостей». Янычары сбились, закупорив узкие улочки, и гибли во множестве. А потом казаки высыпали в рукопашную. Уцелевшие враги бежали. Украинский летописец сообщает, что побитых было 15 тыс. Разумеется, сильно преувеличив – но ясно, что положили их будь здоров.

Кошевой Сирко в долгу за «визит» не остался, предпринял поход на Крым. Соединился с донцами, калмыками, русские прислали полк стрельцов. Составилось войско в 20 тыс. и форсировало броды Сиваша. Операцию спланировали хитро, 4 тыс. запорожцев осталось у бродов, а остальные отряды ринулись по Крыму, устроив переполох. Хан быстро разобрался в обстановке и бросил конницу к бродам, чтобы запереть обратный путь. Но войско попало в ловушку. Его встретил Сирко, а разошедшиеся отряды имели задачу вернуться на пятый день. И навалились с тыла. Крымцев разгромили. Мухаммед IV разгневался и обратился к Сечи с личным посланием, требуя перейти к нему в подданство, а при отказе угрожая стереть казаков с лица земли. Ответом стало знаменитое письмо запорожцев к султану:

«Ти – шайтан турецький, проклятого чорта брат i товарищ, самого люципера секретар! Який ти в чорта лицар, що голою сракою iжака не вб’ешь? Чорт видкидае, а твое вiйско пожирае. Не будешь ти годен синiв християньских пiд собою мати: твоего вiйска не боiмось, землею i водою будемо битися з тобою. Вавiлоньский ти кухар, македоньский колесник, ерусалимський броварник, олександрiйский козолуп, Великого i Малого Египту свинар, армяньска свиня, татарський сагайдак, кам’янецький кат, подiльский злодiюка, самого гаспиду внук i всього свiту и подсвiту блазень, а нашого бога дурень, свиняча морда, кобиляча срака, рiзницька собака, нехрещений лоб, хай би взяв тебе чорт! Отак тобi козаки вiдказали, плюгавче! Негоден еси вiрних християн пiд собою мати. Числа не знаемо, бо календаря не маемо, мiсяць у небi, год у книзi, а день такий у нас, як i в вас, поцiлуй же за це ось куди нас!.. Кошовий отаман Iван Сiрко зо всiм Кошем Запорiзьким» [224]. Текст этого послания хранится в Днепропетровском музее им. Яворницкого, но… вряд ли оно дошло до адресата. Любой пленный, с которым его отправили, не мог не понимать, что везет свой смертный приговор. Да и султанские чиновники тоже. И, конечно, не передали по назначению.

Тем временем главные русские силы стояли на Днепре. К ним стали переходить правобережные полковники, пришел и Хоненко, разочаровавшийся в поляках – у него осталось всего 2 тыс. казаков. И ратники Ромодановского с казаками Самойловича начали совершать рейды на правый берег, против Дорошенко. Били его сторонников, подступали к Чигирину. И достигли своего, от Дорошенко стали уходить подчиненные, он вступил в переговоры. А в начале 1676 г. умер Алексей Михайлович. Правобережный гетман снова было заартачился, понадеявшись на раздрай у русских и помощь турок, но на Чигирин двинулась армия Ромодановского. Горожане замитинговали и приняли решение сдаться, Дорошенко был отправлен в Москву. Новый царь Федор Алексеевич обошелся с ним великодушно. Принял на службу, но на Украину уже не пустил, дал поместья в России.

Однако турки в это время добили Польшу, вынудили заключить мир и отдать Правобережье. И теперь-то султан предъявил ультиматум царю – отступиться от Украины и изгнать казаков с Дона. Получил твердый отказ. Тогда турки выпустили из тюрьмы Юрия Хмельницкого, он охотно согласился сотрудничать и был назначен «князем Малороссии». У него собралось «войско» из 150 проходимцев [75]. А чтобы «сопровождать» его и усадить на гетманство, выступила армия в 140 тыс. воинов Ибрагима Шайтан-паши и татар Селим-Гирея. Считали, что кампания будет легкой – казаки перейдут к Хмельницкому, а русским останется только уйти за Днепр. Поэтому на взятие Чигирина отводилось 3–4 дня, потом предполагалось взять Киев. Янычарам заранее объявили, что их распустят домой «ко дню Касыма» (26 октября), а обратно призовут в «день Хозыра» (23 апреля) следующего года – завоевывать Левобережье.

Гарнизон Чигирина возглавлял Афанасий Трауернихт , перешедший в православие немец. Западную часть, «замок», обороняли 8 тыс. солдат и стрельцов, а восточную, «нижний город» – 9 тыс. украинских и донских казаков. Орудий было 50, но из них лишь 14 тяжелых, остальные легкие. 2 августа 1677 г. полчища Ибрагим-паши обложили город. Защитникам предложили уйти, сохранив жизнь и имущество. Комендант созвал на военный совет офицеров и атаманов, и было решено: «Отвечать не иначе, как пушками». Турки установили батареи, начав бомбардировку, стали приближаться к стенам траншеями и апрошами. Солдаты и казаки совершали вылазки, ходили «в секиры и дротики» (штыков военная наука еще не знала), закидывали ручными гранатами, срывая осадные работы. Но к 17 августа турки пробили в стенах проломы, вывели из строя часть крепостных пушек, подвели мины. И начались штурмы. Взрывали вал, лезли на приступы. Защитники их вышибали контратаками, под огнем ремонтировали укрепления, рыли ямы, чтобы ослабить действие мин.