Милая Лэина в логове Змея (СИ) - Соул Таня

Я откинула голову назад, ища глазами Рагавурра и поначалу не находя его в толпе. Но когда окружавшие нас Дикие Оиилэ начали выстраиваться в ряды, браться за руки и окружать алтарный камень, я заметила, как он вместе с хвостатыми вставал в круг – третий, самый дальний. Как только последние из участников обряда сомкнули руки, жрица, знаменуя начало обряда, полоснула клинком по моим ладоням, оставляя глубокие порезы, но предусмотрительно не задевая метку. Я сжала зубы, чтобы сдержать крик боли, и наблюдала, как две тонкие струйки крови поднимаются, сливаются в одну и направляются к поверхности океана.

Повинуясь жрице, вода унесла клинок и принесла взамен необычный посох, к навершию которого был прикреплён жёлтый лунный камень. Вместе с посохом она проплыла над тремя окружавшими алтарь рядами Диких Оиилэ и остановилась позади них. Всё стихло, никто не двигался и, казалось, даже не дышал. Они ждали, пока струйка моей крови дойдёт до поверхности.

Когда посох, нарушая тишину, ударил по круглым и овальным камням, устилавшим дно, вода у алтаря пришла в движение. Поток двигался сначала еле уловимо, но постепенно ускорялся. Я наблюдала, как вокруг меня формируется водоворот, сила и скорость которого возрастала, заставляя воду закручиваться выше и выше. Следуя за моей кровью, поток направлялся к поверхности.

Наверху, в центре водоворота, образовалось углубление. Оно опускалось всё ниже и ниже, пока не достало до дна, и моей кожи впервые коснулся воздух с поверхности. Сначала лишь пузырьками, попавшими в водоворот, затем, когда вода начала расступаться и упираться в сдерживавший её круг Диких Оиилэ, воздух окружил меня полностью. Я затаила дыхание, надеясь, что вскоре вода вернётся.

Вышедшая из-за облака луна сверкнула в глазнице водоворота и опустила на меня ровный и яркий, совсем не такой, как в Защитных покровах наших городов, луч света. Он скользнул по телу, вызывая странную дрожь.

«Благословение Луны», – мелькнуло у меня в мыслях.

Вода так и не вернулась, и я, борясь с удушьем, сделала еле заметный пробный вдох. Не окажись у меня унаследованной от прародителей способности дышать воздухом, от такого маленького вдоха в худшем случае у меня бы просто закружилась голова.

Я замерла и снова задержала дыхание, пытаясь понять, не опасно ли сделать ещё один вдох.

Хуже мне не стало, и я вдохнула ещё раз, теперь уже глубже и уверенней. Слава глубинам, я оказалась из тех Оиилэ, которые способны подниматься на поверхность.

Водоворот не успокаивался, а луна продолжала заливать алтарь голубоватым светом. Поначалу его соприкосновение с кожей было еле ощутимо, но чем дольше длился обряд, там сильнее становилась дрожь в моём теле. Кожу начало жечь. Сначала слегка, потом сильнее. На её поверхности зарождалась садящая боль, постепенно пропитавшая и всё тело. Эта боль не несла с собою агонию, но была навязчива и равномерна, неотступно вгрызаясь в меня изнутри.

Голова начала кружиться. Боль добралась и до неё, вспыхивая в висках и разливаясь чёрными пятнами перед глазами, которые отчего-то защипали и из них полилась вода. Она скользила по моим мокрым щеками и капала на алтарный камень.

Ноги и руки свело. Пытаясь избавиться от судороги, я дёрнулась, но по-прежнему была прикована к алтарю верёвкой. Она натянулась, но не уступила мне и пары сантиметров.

В жалкой попытке сохранить рассудок и ослабить монотонно садящее болезненное ощущение, я закричала. Сначала еле слышно, но с каждой минутой мой крик поднимался выше, вплетался в поток водоворота и тонул в нём, едва доходя до наблюдавших за мной Диких Оиилэ.

Лунный свет теперь казался мне не благословением, а истинной пыткой. Он добрался до каждой вены, до всех мельчайших сосудов, будто раздвигая их стенки.

Я выгнулась, и верёвки до боли врезалась в мою грудь и ноги.

– Достаточно! Прошу!.. – крикнула я через Связь, не помня даже, как её открыла.

Мой разум, пытаясь ускользнуть из собственного тела, метнулся к Рагавурру.

И вот я уже видела обряд его глазами. Он удерживал третий круг вместе с Дикими Оиилэ. Услышав мой крик, он застыл, словно камень, борясь с желанием откликнуться.

За водоворотом меня почти не было видно, и лишь изредка сквозь бурлящую воду проглядывали очертания тёмного алтарного камня.

Если агонии не было раньше, то она настигла меня сейчас. Я закричала так сильно, что даже Рагавурр услышал этот крик. Не через Связь, а сквозь толщу воды и рёв водоворота.

Он больше не раздумывал и не сомневался, а резким движением дёрнул за предплечья плывших по обе стороны от него Диких Оиилэ, соединил их руки и вырывался из круга. Найдя глазами наблюдавшую за обрядом жрицу, он подплыл к ней и буквально впился когтями в её плечи.

– Останови обряд! – закричал он на языке диких. Его слова были понятны мне из-за открытой Связи.

Жрица посмотрела на него, но ничего не ответила, одним движением оттолкнув его от себя. Рагавурр зарычал и сквозь рык повторил:

– Останови обряд!..

– Она пройдёт его до конца, – ответила жрица спокойно.

Не медля ни минуты, он поднялся вверх и поплыл над рядами Диких Оиилэ, направляясь к изголовью алтаря. Остановившись у кромки водоворота, он с силой ударил по нему Волей, пытаясь пробиться. Мою кожу окропили брызги.

Ещё несколько ударов, и над моей головой скользнул управляемый им поток воды. Он тянулся к верёвкам на груди.

Что-то сильно ударило Рагавурра в спину. Сзади раздался громкий голос жрицы. Она говорила с ним на нашем языке, на Оагин Эёль:

– Именем Океана, – он застыл, тело больше его не слушалось, – возьми себя в руки, Рагавуррр! – его имя звучало словно рык.

Опомнившись, он сделал глубокий вдох и захлопнул Связь. Я осталась один на один с лунным светом.

В какой-то момент, не знаю, сколько прошло времени с начала обряда, боль стала успокаиваться, а водоворот замедляться. Внизу к алтарю подступила вода, прохладой коснулась моей кожи, окутала меня. С грохотом толща воды схлопнулась над моей головой. Возможно, потому что я долго смотрела на свет, мне померещился светящийся посох с лунным камнем наверху, точно такой же, как и у жрицы, проводившей обряд. Видение потухло так же быстро, как и вспыхнуло.

Казалось, обряд закончился, но никто не сдвинулся с места, словно они ждали чего-то ещё.

Глава 26

Лунный камень, закреплённый у меня во лбу, вспыхнул лазурным светом и начал нагреваться. Сквозь него, вторя полученному мною Благословению Луны, в меня хлынула Воля Океана.

Она лилась нескончаемым потоком, наполняя меня силой. Пульсировала и напевала мне песню прибоя и отлива. Мир раскачивался, как на волнах. Тело наполнила лёгкость. Я стала невесомой.

Когда сияние лунного камня померкло, а затем и совсем исчезло, Рагавурр подплыл к алтарю, держа в руке созданное из воды копьё. Резким движением он перерезал верёвки, отбросил в сторону тут же растворившееся в воде орудие и отплыл назад, вставая на устилавшую дно гладкую гальку.

– Поднимись, Лэина, дитя Луны и Океана. Да расступится мрак и откроется тебе истинная дорога Луны, – раздался голос жрицы.

Сбросив с себя то, что осталось от верёвок, я медленно приподнялась на алтаре. Всё тело ломило так, словно я без остановок и отдыха проплыла сотни километров.

Обряд прошёл, прошла и боль, оставляя после себя пустоту. Что-то поменялось, но, что именно, мне никак не удавалось понять.

Я окинула взглядом три стройных ряда Диких Оиилэ и поймала себя на мысли, что мне больше не страшно

– Страха нет, – прошептала я себе под нос.

И, готова поспорить, если кто-то из них вызвал бы меня на бой, мы бы сражались с ними теперь на равных. Как в общем-то и с Рагавурром. Я перевела взгляд на него.

Он ловил каждое моё движение, наблюдал, выжидал. Я слезла с алтаря, качнулась, и вода качнулась вместе со мной.

Словно именно этого знака он и ждал, Рагавурр сжал руки в кулаки и резким движением развёл их в стороны, формируя вокруг нас защитный купол. Однако что-то подсказывало мне, что он защищал не меня от Диких Оиилэ, а скорее наоборот.