Комплексное ЗЛО. Шкафы и Шпионки - Дарья Ямнова

В ухе воцарилась блаженная тишина, ряженый мужик, получив, видимо, какие-то распоряжения, вновь слился с толпой. А я продолжила свои наблюдения. Блохастый с Табуретом точно поняли мой намек. Сомневаюсь, что только верно растолковали, возвращаться без приглашения теперь не вариант. Мне в тюремной камере кофе точно не предложат. А если расщедрятся, то сахар будет, что надо.

Под мои совсем поникшие мысли, всех начали пускать в основной зал. Я бы даже сказала, что это был огромный коридор. На стенах висели рамы, внутри которых причудливым образом жили магические плетения, доступные даже для просмотра не обученным нашему ремеслу. Так же стояли небольшие выставочные колонны, на которых также расположились экспонаты. Дав прибывшим немного времени прикоснуться к прекрасному, распорядитель пригласил всех в соседнее помещение, больше похожее на театральную ложу. Клянусь, что все это время в ухо мне злобно пыхтели, хоть не сказали ни слова.

Посетители устраивались на дорогих, обитых красным бархатом диванчиках, кто-то предпочел продолжить стоять. На небольшом возвышении появился все тот же распорядитель, начавший представлять гениев современного магического искусства, давая им выступать по очереди. Озвученные таланты выходили и начинали рассказывать о проблемах голодающих племен Ланониды, и как их картины отражают бренность бытия.

Госпожа Домео стояла почти у самого выхода с видом мученика. Конечно, светское общество это расценивает, как сопереживание страдающим где-то там людям. Но мне это выражение было хорошо знакомо совсем с другой стороны. Момент был шикарный, учитывая, что и стражи дочери посла слегка разбрелись.

– Какая же скукотища, – практически подкравшись сзади тихонько шепнула юной пигалице, – лучше бы они этим голодающим хлеба отвезли.

“Сатор, ты что творишь! Я тебя собственноручно придушу, Оника!” – запереживали у меня в ухе голосом Табурета. Пришлось мысленно посчитать про себя хотя бы до пяти. Пока госпожа Домео поглядывала на меня неуверенно. Это были практически роковые мгновения, учитывая уровень изливаемого на меня гнева. Особенно зацепило “безголовая наглая девчонка, провалившая задание”.

– И работы у них бездарные, – неожиданно поддержала беседу дочь посла, при этом сохраняя родовитое благородство на лице, – в Юминлане их бы подняли на смех и велели бы сжечь за отсутствие чувства прекрасного.

Поток кар на мою бездушную сущность мгновенно прекратился, вновь создав тишину. Ориентировался капитан действительно быстро и уже через секунду начал шипеть: “Так, отлично! Теперь убеди ее что тебе срочно надо посмотреть на юминланское искусство воочию!”. Сущий Оп, а можно чтобы он просто заткнулся?

– Да, в этой выставке не хватает немного огонька, – искренне подтвердила я, даже не предполагая во что это выльется.

– Добавим? – зловеще предложила госпожа Домео.

Мы с ней встретились двумя понимающими взглядами практически родных душ. Стало ясно, что это своего рода проверка, и поджигать, точно, заставят меня. Дружба, как говорится, начинается не с кофе. Я лишь сделала поглупее лицо и с глазами полными злого азарта кивнула. Меня тут же, как лучшую подружку, взяли под локоток и вывели в зал с экспонатами. Напоследок пигалица одним взглядом запретила страже следовать за нами. И к нашей общей радости, сторожить современное безвкусие никто не остался.

– Я буду смотреть вон оттуда, чтобы никто не пришел, – безапелляционно заявила девица, указывая на какую-то узкую лестницу, ведущую наверх.

Отличную позицию, надо заметить, выбрала. По кристаллам ее видно не будет, зато весь процесс она сможет лицезреть воочию. Остается надеяться, что все это поджигание окажется не зря. Под жесткое “Сатор, не смей! Сатор, это стоит кучу денег!” я душевно сложила все экспонаты в кучу и шепнув в кулачок счастливое “Оплатите, господин скупердяй!” заплела заклинание огня. Правда, иллюзорного, ибо с Табурета станется выставить счет. Пылать начало красиво, с фейерверками и треском. “Будьте любезны, капитан, оцепить территорию и поддержать легенду о поджоге. Думаю, моя новая подруга не оценит магию балаганов”, – в кольцо прошептала без особой опаски. Гул от огня шел такой, что можно было кричать, никто не услышит.

И быстренько ретировалась к узкому проходу на лестнице. К дочери посла, с горящими глазами подглядывающей за начавшейся паникой и суетой, присоединилась с видом победительницы.

– Ну, тебе за это влетит, если поймают, – восхищенно заявила пигалица, – Агнира Домео, можешь звать меня Агни.

Завидев ряженую родню, которая быстренько отсекала паникующих художников от их творений, похвалила Табурета. Одна радость, что мужик быстро соображает. Подхватив девушку под локоток, быстро потащила ее наверх по лестнице.

– Кониэль Затория, можно Кони. Пойдем, а то если поймают, и вправду влетит, – помним имя по легенде, держим заговорщицкий тон, выбираем слова попроще, – папенька и так меня мало куда пускает.

– Извини, Кони, но тебя точно отследят. И это будет грандиозный скандал, – без толики раскаяния заявила Агнира, – в зале везде натыканы кристаллы наблюдения.

– Какая удача, что они сегодня не работают? – на ходу сочиняла я, – пока мы ожидали в фойе открытия, управляющий встретил специалистов по зарядке. Судя по их разговору, записи сегодня не велись.

А вот теперь на меня посмотрели с уважением. Чем бы избалованные дети послов не тешились, лишь бы продолжали хотеть со мной дружить. Лестница, наконец, закончилась, и мы оказались в месте, где должен был проходить банкет. Понимающе переглянулись. Расстроенные художники и ошарашенные зрители, наверняка, захотят перекусить на фоне стресса. Дело осталось за малым, слегка усовершенствовать рецепты. Агнира оказалась настоящей гадиной, без малейшей укоризны совести, посыпая все перцем и замазывая десерты горчицей. Детская шалость, но как много говорит о человеке. Хотя и подстрекательства к пожару за глаза хватает для ясности портрета.

Оставив подруге самые коварные вариации, сама же развлекалась нелепыми сочетаниями продуктов под очередное недовольное пыхтение. Личным кулинарным шедевром посчитала рыбу, нафаршированную маленькими солеными огурцами. Теперь кто положит себе рыбки и отломит кусочек, увидит небольшую иллюзию с червяками. “Своеобразные у вас подходы к юным умам, госпожа Сатор. Надо бы просмотреть записи с ваших занятий”, – наконец не выдержав, заявил дарх. “Оника, к вам гости, прячьтесь, если не хотите стать знаменитыми шеф-поварами Генденборна”, – вовремя сообщил оборотень.

Я быстро сцапала пигалицу за локоток и утащила в одну из ниш поближе к выходу. Чтобы, когда народ начал валить толпой, незаметно с ней слиться. Агнира пребывала в великолепном настроении и не думала даже сопротивляться. За начавшимся фуршетом мы уселись с ней за отдельным столом, ей такой был положен, как особенной гостьи галереи. Поблизости топтались ее стражи. Посетителям то и дело становилось плохо. А когда дело и вовсе дошло до рыбы, начались настоящие истерические вскрики. Мы же спокойно сидели и весело перемывали кости всем присутствующим. Потом перешли на обсуждение юминланского искусства. Но чувствуя не