Царство Вечной Ночи - Жанна Майорова

— Кого спасать? — я изумлённо вытащилась на мага. — Ты назвал коня по фамилии нашего правителя?

— Нет, это фамилия нашего правителя совпала с именем моего коня. Случайно.

На красивом смуглом лице не отражалось ни тени сомнения.

— У тебя крыша протекла и сразу поехала? Да любой прохожий, услышав кличку, тут же стуканёт на тебя куда следует. Тебя поймают и отправят в дальнюю тюрьму для всех недовольных нашим правительством.

— С чего ты взяла, что я недоволен. Для правителя — это большая честь, что я назвал коня его именем. Или наоборот… Неважно. Хочешь, научу тебя, как надо правильно ругать правительство? Говоришь: «наш правитель мерзавец редкостный, народ от него страдает, страной управлять не умеет, развалил всё, дал разворовать. Но у него очень большое мужское достоинство». Я тебе гарантирую, что он сам потом скажет: «Ну и где этот парень не прав?».

…

Мы вышли на улицу, где фонари уже практически погасли. А вот на здании «Ежевики» напротив стали загораться игривые цветные фонарики, завлекающие гостей.

Кенни выглядел как извращенец из парка, упавший лицом в коровью лепёшку. Оделся в чёрный плащ с капюшоном, лицо вымазал сажей.

— Маскировка, — пояснил он и зачем-то приложил палец к губам.

Это было совершенно излишне, его и так уже все видели. Некоторые клиенты даже прилипли к окнам, чтобы похихикать над странными выходками местной достопримечательности. А Нариша сказала, что если он будет тереться здесь слишком долго, и отпугивать своим видом гостей, она отправит его помыться в ближайшую канаву.

— Мерцающий мой, со скоростью луча света несись к штрафконюшне, мы за тобой, — распорядился Саррен.

Воришка открыл было рот, чтобы что-то спросить, но тот его опередил:

— Оплата по факту!

Штрафная конюшня располагалась в нескольких кварталах от управления городской стражи. На границе района возле городской стены. Поговаривали, что на конюшне даже есть секретный ход в Давос. Два крупных города Царства стояли впритык друг к другу, разделённые огромной крепостной стеной. И жители обоих мегаполисов даже не подозревали о том, как там соседи.

Внутрь конюшни тоже мало кого пускали. Вернуть своё копытное транспортное средство удавалось не всем. Многие просто получали расписочку с государственной печатью о том, что лошадка конфискована в счёт госимущества. Потому что…. А причина уже зависела от фантазии конкретного чиновника. Ну и его наглости, конечно. Некоторые настолько обленились что-то придумывать и одурели от собственной безнаказанности, что могли написать что-то вроде «потому что мне рожа твоя не понравилась, уж больно похож на моего старого врага/ ненавистного начальника/ тёщу».

Посмотреть, что происходило внутри конюшни, тоже было нельзя. Она обнесена неожиданно для государственного учреждения добротным каменным забором в два человеческих роста. Он был весь исписан неприличными надписями от горожан, спешивших горячо «поблагодарить» скорую на расправу систему.

По периметру забора стояли фонари, незаметно перелезть было нельзя. Но даже если кому-то бы это удалось — как ты перелезешь обратно с конём наперевес? Не на закорки же его себе посадишь. Всё это я озвучила магу по дороге, на что он беспечно отмахнулся.

Уже на подходе нас начал подкашивать ужасающий запах. От него разъедало ноздри. И слезились глаза. Возможно, на конюшне специально не убирали за животными. Это был ещё один фактор защиты. Не знаю, правда, как сторожа умудрялись находиться там ночами напролёт. То ли туда набирали людей с хроническим насморком, то ли они ходили с прищепкой на носу.

Вид впечатляющий — каменная, исписанная полностью стена, освещённая фонарями, а за ней — темная, огромная и мрачная городская.

Мы с Сарреном выбрали в качестве наблюдательного пункта наиболее уютные кусты прямо напротив входа на штрафную конюшню. Чёрная фигурка Кенни на мгновение застыла и неожиданно начала двигаться. Он легко подбежал к стене и словно белка забрался по ней. Кажется, коснувшись её раза три — легонько так. Распластался по кромке, как кот, и огляделся.

Я глянула на Саррена и охнула. Его глаза, обычно синие, сейчас сияли голубоватым магическим светом, каким-то потусторонним. Никогда такого не видела.

— Этому простофиле, естественно, самому не справится. Поэтому я решил немножко его проконтролировать. В самом прямом смысле, — пояснил маг.

— И он согласился? — спросила я с подозрением.

— А я ефо не спрафыфал! — маг засунул в рот половину бутерброда. Видимо, наша кухарка Цуна заботливо снабдила его перекусом.

— Хочешь? — он предложил мне второй бутерброд, но в глазах читалась надежда на отказ.

Помотала головой.

— Он бы ни за что не согласился. Это незаконно, насколько я знаю.

— Самовольно выводить коней со штрафной конюшней тоже не очень законно, — резонно возразил он и щедро предложил. — Хочешь тоже видеть, что там происходит? Могу подключить тебя к его сознанию.

А я скептически на него покосилась.

— Он не сойдёт с ума от того, что у него в сознании будут копаться два посторонних человека?

— За такое короткое время не должен.

— Звучит оптимистично.

Отказываться, однако, не стала. Мне было дико интересно, как же маг собирается провернуть эту авантюру. Глаза его снова ярко сверкнули, я боялась, что эту вспышку кто-нибудь заметит.

— Магия на тебя не действует. Но имеется в виду направленная вредоносная магия. Я же тебе вреда не желаю. Так что, думаю, всё должно получиться.

Почувствовала лёгкое головокружение, словно падаю куда-то, такое бывает во сне.

После этого увидела перед собой узкую тропинку, по обе стороны которой стояли стойла, практически все заполненные грустными лошадями. Им явно было тесно в этом некомфортабельном временном пристанище.

По правую руку оказалась небольшая избушка, кривоватая и деревянная на два окна. Видимо, здесь обитал сторож.

Картинка резко дёрнулась влево и вправо несколько раз. Кенни потряс головой.

— А он знает, что мы «внутри»? — почему-то шепотом спросила я.

— Думаю, что он догадался, — усмехнулся маг.

Вор понёсся вдоль рядов вперёд, едва бросая взгляды по сторонам, и вдруг резко остановился в самом конце. Я так полагаю, что остановлен он был волей мага.

— Наш Тарк.

Тьфу ты! Я уже тоже начала называть его так. Ничего не могла с собой поделать, имя врезалось в память, действительно идеально подходило коню.

— До чего тут маленькие стойла. Неужели правительство не может раскошелиться на то, чтобы лошади содержались в более комфортных условиях? — вырвалось у меня.

На что Саррен только недобро усмехнулся.

Кенни принялся открывать металлическую калитку. Та всё равно предательски заскрипела.

Он замер, и я почувствовала, как будто на себе, как у него по спине прокатилась одинокая капелька пота.

Сзади раздалось какое-то утробное