Специалист по кадрам - Дмитрий Яковлевич Парсиев

Два найденных ею кухонных ножа были проверены на остроту, а затем вручены мне с просьбой наточить. И пока я занимался заточкой ножей, она оттерла плиту и перемыла всю найденную посуду, включая пластиковые пищевые контейнеры, коих набралось целых пять штук.

Получив точеные ножи, Есико взялась за готовку. Обе конфорки электроплиты были задействованы: на одну был поставлен вариться мисо-суп, на вторую — рис. Пока в кастрюльках булькало, Есико нарезала салат из тофу и водорослей.

Готовый салат был распределен по контейнерам. Затем туда были добавлены рисовые шарики, скатанные её ловкими пальцами, а еще толика специй и зеленое васаби.

Руководствуясь принципом, не можешь помочь, не мешай, я сидел на стуле, предоставив Есико полный карт-бланш. И только когда увидел, что она закончила, встал и помыл посуду.

Есико разлила суп по глиняным мискам, мы уселись и принялись вкушать.

Японская кухня, на мой взгляд, штука трудоемкая и не всегда вкусная, но то, что Есико приготовила, было чертовски вкусно.

— Масима-сан, у нас в букацу скоро будет представление. Мы снова будем исполнять танцы екаев.

— Как в прошлый раз?

— В прошлый раз была репетиция, а теперь придут зрители. Вы придете на выступление?

— Конечно приду… Есико-сан, вы верите в екаев?

— Почему вы спрашиваете? — мой вопрос девушку смутил, — Ведь это же просто мифология.

— Ну да… мифология. Извините, не хотел вас смущать.

После ужина я проводил девушку, а затем вернулся к себе. Мэй Нагата в этот вечер не объявилась, так что день прошел, можно сказать, без приключений.

На следующее утро я как кавалер подкатил к подъезду Есико на машине. Утренние Киотские пробки можно назвать сносными. Японцы люди культурные, держат дистанцию, друг друга не подрезают и не сигналят. По прибытии на работу даже удалось найти парковочное место не очень далеко от здания корпорации. Статус автовладельца радует меня все больше и больше.

В офис я поднялся ненадолго, только чтобы выпить с Есико ставший традиционным стаканчик кофе и получить от нее план встреч кандидатов с работодателями.

— Есико-сан, вы часом не в курсе, как должен вести себя представитель агентства во время разговора работодателя с соискателем?

— Как представитель агентства, Масима-сан, вы должны занять нейтральную позицию. То есть вы не должны пытаться повлиять на решение работодателя.

— Это еще почему?

— Посудите сами, Масима-сан. Вот вы надавили на работодателя и убедили принять человека на работу, хотя сам он был не уверен, что этот человек ему подходит.

— И что?

— А то! Потом может оказаться, что человек ему в самом деле не подходит.

— Знаете, Есико-сан, есть такая хорошая поговорка: лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть. Если директор человека не возьмёт, то и не узнает, подходит он или нет.

— Да, но в таком случае мы будем нести ответственность, что настояли на приеме на работу данного человека.

— А мы и так несём такую ответственность по договору. Если человек не подошел, мы обязуемся подобрать замену за свой счет.

— Ну не знаю, Масима-сан. Мне кажется, вы рассуждаете как-то поверхностно. Несерьезно как-то…

— Да ладно. Все серьезно. На этот счет есть еще одна хорошая поговорка: стерпится — слюбится, — одним словом, надо верить в директоров и в их способность идти на компромисс с работником.

На первую встречу приехал как положено за пятнадцать минут до срока. Кандидат тоже приехал за пятнадцать минут. И директор фирмы тоже был на месте. На языке вертелась фраза: «ну, раз уже все собрались, то давайте начнём пораньше» — однако я уже достаточно хорошо знаком с местным деловым этикетом. Здесь принято приходить пораньше и при этом не принято пораньше начинать. Так что фразу пришлось в себе удержать и просто молча ждать.

Ровно в назначенный срок секретарь завел меня и соискателя в директорский кабинет. Поздоровались, познакомились, расселись. Директор поизображал из себя важного, почитав распечатанную анкету кандидата, как будто до этого ее не читал.

— Значит, вы продавали промышленную краску? — спросил он очевидное.

Соискатель утвердительно кивнул и развёрнуто повторил то, что и так было написано в анкете. Директор тоже зачем-то кивнул, наверно его удовлетворила способность соискателя связно излагать заученную по памяти информацию.

— Наша фирма занимается изготовлением коржей для тортов, — продолжил директор, видимо решив закрепить за собой звание мистера очевидность.

Соискатель снова кивнул, давая понять, что в курсе этого факта. Тогда директор начал рассказывать о своем предприятии в красках. Расписал, какие воздушные, пышные и вкусные коржи они производят. Отдельный экскурс был совершен в антипригарные поддоны с тефлоновым покрытием. Выслушивая все эти ценные сведения, кандидат старательно как болванчик кивал, показывая интерес к предмету рассказа.

Я все ждал, когда директор начнёт собеседовать кандидата по серьёзному, то есть начнёт задавать вопросы о профессиональных навыках кандидата. Но этих вопросов директор не задавал, а продолжал говорить, как будто начав, уже не мог остановиться. Мне это казалось странным, а потом вдруг подумалось, а в самом деле, какие вопросы может задать директор?

Уточнять анкетные данные соискателя, как это делала Есико, директору ни к чему. На кой ему знать, в какой команде он играл на районных соревнованиях? А что касается навыков… я ведь сам вчера заверял Есико, что все и так уже очевидно. Если человек несколько лет работал в продажах, то наверно продавать как-то умеет.

В итоге директор соискателя так ни о чем и не расспросил. В конце поблагодарил его «за участие» в собеседовании и сообщил, что о своем решении известит представителя агентства, то бишь меня. Соискатель раскланялся и удалился.

— Как вам соискатель? — осторожно спросил я, когда мы с директором остались одни.

— Если честно, я пока не сложил о нем окончательного мнения, — озабоченно сообщил директор.

А вот теперь мне стало любопытно. Если директор не сложил мнения, то зачем тогда трындел, не замолкая? Почему не задавал соискателю вопросы? Я-то думал, что для него, как для профессионала, все очевидно. Но как говорит тетя Ева, никогда не стоит недооценивать людскую глупость.

— И что же нужно, чтоб сложить окончательное мнение? — спросил я.

— Понимаете, он продавал компаниям, которые являются сразу конечными потребителями продукции. А мы работаем в сегменте хорека. Это немного другая модель бизнеса.

— Ну и в чем проблема? Подучится.

— В том и