Огни сумеречного города - Николай Игоревич Епифанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мяу, – под ногами раздался странный звук, и юноша опустил голову.
Перед ним сидело странное маленькое животное, о которых писали в учебниках. Оно было целиком покрыто волосами чёрно-белого цвета.
– Кто ты? – спросил Марк.
– Мяу, – ответило животное и тут же двинулось во тьму.
– Подожди! – Марк последовал за ним.
Чем дальше они шли, тем громче становился тот самый звук: «Щёлк, щёлк, щёлк», а в конце нечто вроде «бздынь». Печатная машинка! И как Марк сразу не узнал её?
Чёрно-белое животное всё ещё шло впереди, то и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что неповоротливый двуногий следует за ним. Из тьмы возникло очертание человека в пугающем костюме: его тело полностью было закрыто, а на голове красовался круглый шлем с блестящим стеклом, из-за которого не было видно лица. Животное подбежало к человеку и в два прыжка оказалось у него на плече.
– Кто вы? – спросил Марк, глядя на незнакомца.
– Друг, – ответил он. – Мы просто тебе немного помогли.
Незнакомец отошёл в сторону, и впереди Марк увидел пятно света, в котором за столом сидел пожилой человек и что-то усердно печатал.
– Прощай, – сказал незнакомец в шлеме и исчез так же неожиданно, как и появился.
Марк двинулся в сторону старика. С каждым шагом его сердце билось всё быстрее. Он уже мог разглядеть лицо старика – злое, морщинистое, с густыми клочковатыми бровями. Сухие пальцы с силой стучали по клавишам печатной машинки, и после нескольких новых слов старик перечитывал набранный текст.
– Здравствуйте, – несмело сказал Марк, когда их разделяла лишь пара метров.
Старик поднял суровый взгляд на юношу, оскалился и, зарычав, выдернул лист из печатной машинки. И в этот момент мир сна рухнул. Марк лежал в своей постели, покрытый потом, и тяжело дышал.
– Что это? – спросил юноша, всё ещё видя перед собой лицо старика.
До звонка будильника оставалось несколько часов, но Марку совершенно не хотелось засыпать снова. Увиденный сон не давал ему никаких ответов – вопросов стало гораздо больше. Что это за старик? О чём говорили его друзья? Что за незнакомец с непонятным животным?
Марк пошёл в ванную и умылся ледяной водой. Гул в голове постепенно утих, а сон перестал казаться таким реальным.
– Может быть, это всё ерунда? Слишком много разных впечатлений сложились в такой бред, – спросил юноша, глядя на отражение в зеркале, но где-то далеко-далеко на подкорке сознания он всё ещё слышал: «Щёлк, щёлк, щёлк, бздынь».
30. День, когда всё изменилось
– Прежде чем моя нога ступила на «Марию Нуволу», прошло без малого пятнадцать лет с первого плавания, – капитан погружался в воспоминания, увлекая вместе с собой ребят, которые, как и прежде, расположились вокруг него, включая Анну, уже что-то усердно рисовавшую. – Я набрался достаточно опыта, обзавёлся немалым числом знакомств, и в доках мне предложили стать капитаном одного небольшого судна с богатой историей. Я согласился не раздумывая. Пора было двигаться вперёд. Конечно, моих пожилых родителей больше беспокоил тот факт, что я всё ещё не женат, а они могут не увидеть внуков, но я боялся торопиться. Знаете, я всегда считал, что брак и дети должны быть с тем человеком, в котором ты абсолютно уверен. Нельзя просто так жениться наудачу, иначе твоя самонадеянность может привести к несчастью ни в чём не повинных детей.
– Но… – Артур попытался было что-то сказать и тут же осёкся.
– Что?
– Ничего, – Артур старался не смотреть в глаза капитану.
– Если ты начал говорить, то продолжай.
– Но вы же в итоге развелись. Простите, это неуместное замечание.
– Почему же? Уместное. Только я ни в чём не виню свою Эльзу и до сих пор люблю её как свою жену, как человека. Наш брак распался из-за трагедии, а не потому что мы были несчастны.
– А как вы познакомились? – спросил Виктор и тут же вскочил со своего места. – Нет. Вернее, не так. Как вы познакомились и поняли, что это любовь?
– Любовь? – ухмыльнулся Мартин Кретчет и невзначай бросил взгляд вначале на Марка, а потом на Анну. – Любовь – это ещё одна вещь, о которой забыли люди в наше время. Они измеряют всё удобством, пожеланиями, доступностью и прочей чушью, но любовь не имеет к этому отношения. Впервые я увидел Эльзу в городке под названием Куксхафен. Сложное название, знаю. Мы встретились в порту… Вернее, не совсем встретились. Я нёс мешок и не видел ничего перед собой. Тут неожиданно удар, и кто-то вскрикивает. Я отбрасываю мешок и вижу, как на земле лежит молодая девушка, которую я сшиб. Пришлось долго извиняться всеми мне известными словами на их языке, но, к счастью, она меня простила. Всё закончилось шутками, улыбками, и мы разошлись. В течение дня я несколько раз вспоминал её, а затем вечером увидел на площади: она стояла в свете гирлянд с подругой и что-то весело обсуждала. У меня было только два варианта: продолжить свой путь или подойти к ней, рискуя получить отказ, – капитан повернулся в сторону Марка. – Я понял, что если не попробую, то никогда не узнаю, к чему это могло бы привести. В конце концов, жизнь одна, и шансов в ней даётся не так много. И как вы понимаете, она была рада меня видеть. Слово за слово, и мы уже не были незнакомцами, а через два года она переехала в Фалько. Мы поселились в квартире, где я живу до сих пор, и были безумно счастливы. Моя маленькая Елена родилась за семь лет до того, как я стал капитаном «Марии Нуволы». Да, я часто уходил в плавание, меня долго не было дома, но затем я возвращался и всё свободное время проводил с семьёй. Мне повезло увидеть первые шаги Елены, услышать, как она сказала «мама», – капитан отвёл взгляд в сторону и ненадолго замолчал, собираясь с мыслями. – Папой она назвала меня через пару недель после этого. Жизнь была прекрасна.
– А какого цвета у Елены были волосы? – неожиданно для всех спросила Анна.
– Чёрные, как и у её матери, – не задумываясь, ответил Мартин Кретчет. – Ты… А нет, ладно.
– Что?
– Ничего, Анна. Не отвлекайся, – улыбнулся капитан. – Когда мне доверили «Марию Нуволу», Эльза была счастлива, ведь это означало большую
