Холодная, хрупкая, нежная (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна

Однако не было похоже, что эльф особенно страдает от такой

жизни. Привык, приспособился, научился обходиться без магии,и ни работа в шахте, ни возня с животными и растениями его не тяготила. Под конец у меня даже сложилось впечатление, что Ниатал научился получать удовольствие от такой жизни и воспринимал её как некий вариант отдыха. И я была благодарна Миродару решение отправить пленников сюда: это явно лучше темницы и уж тем более – смерти.

На меня эльф поглядывал напряжённо,испытующе, явно порываясь что-то спросить, но не решаясь. Кажется, его смущали лишние уши. Наконец, Нит не выдержал и, поднявшись, обратился ко мне:

– Αмирэль, можно... на пару слов? Наедине, – выразительно покoсился он на Миродара.

– Можно, можно, - за оборотня ответил Нум, не смущённый раздражённым взглядом оборотня.

Нит проводил меня за одну из внутренних дверей, за которой оказалась тёплая и сухая кладовка, заполненная массивными ларями. Причём, кажется, каменными. Из начинающегося здесь коридора пахло незнакомо и не очень приятно. Через пару мгновений я решила, что дух этот имеет животное происхождение. Наверное,там, дальше по коридору, содержались брыки или какие-то другие местные звери, полезные в хозяйстве.

– Αмирэль, я хотел спросить, с тобой точно всё хорошо? - встревоженно проговорил мужчина, внимательно меня разглядывая. - Они тебя не обижают?

– Как видишь, – я улыбнулась. - Миродар очень обо мне заботится.

– После всего, что у нас говорят об этих волках, я ожидал страшного, – глубоко вздохнул Нит. – Какое облегчение видеть тебя живой и здоровой! Но как получилось, что они до сих пор не знают, что всё это происходит благодаря тебе?!

– По-моему, они даже не предполагают подобного, - я неопределённо пожала плечами. - Мир до сих пор ни о чём

таком не спрашивал. Хотя, кажется, это везение кончилось, и сегодня мне предстоит сложный разговор... - Из груди вырвался тревожный вздох.

– Мир? – уцепился Ниатал. - Зңачит, мне не показалось, между вами действительно что-то есть?

– Наверное, можно сказать и так, - улыбнулась я.

– Амирэль! – глубоко вздохнул мужчина. - Но ведь...

– Я знаю, что мне нельзя, - отозвалась на это, по-прежнему не чувствуя ни вины, ни даже малейшего смущения. – Но что- то менять уже поздно. Он такой хороший, ты не представляешь! Заботливый, с ним интересно,и уютно,и я совсем не чувствую себя... Не важно. И я ни о чём не жалею, правда. Даже если всё скоро закончится. Совсем.

– Судя по тому, как он смотрит на тебя и рычит на окруҗающих, может,и не закончится, - слабо улыбнулся Ниатал. - Но всё равно, прости, что так вышло.

– Тебе не за что извиняться. Так решила Великая Мать, куда нам идти против её воли!

– Очень может быть, – рассеянно согласился мужчина. – Ладно, пойдём, пока твой волк не заподозрил меня в чём-то дурном.

Когда мы вернулись, Мир встал, насторожённый и взбудораженный. Но, поймав мой взгляд, заметно расслабился, улыбнулся. Подошёл, чтобы взять за руку и увести обратно к столу. Как на это отреагировал Нит, я не видела, но почти не сомневалась – всё той же печальной улыбкой.

Вскоре пoсле этого мы засобирались в обратный путь: всё, что могли узнать от Деда, кажется, узнали, так какой смысл задерживаться дольше!

ГЛАВА 9. Признание

Миродар Подпалый

Вот поэтому я не очень люблю летать к Деду. По молодости еще надеялся вытащить из него какие-то ценные сведения, с азартом пытался подловить и переспорить, но со временем сумел признать бесплодность таких надежд. В итоге только растравит любопытство, а ты иди и гадай, что это было и чего не было.

Подбросил угля в топку и Нум, который был непривычно молчалив и очень задумчиво поглядывал на Ами, особенно когда она уходила поговорить с сородичем, а потом и вовсе зачем-то попросил Велибрана задержаться,так что пришлось ждать их возле перелётки. После этого леврук стал еще более задумчивым и рассеянным,игнорировал происходящее вoкруг, даже покинул плечо Брана и забился в небольшую нишу для багажа, расположенную под потолком, где укутался крыльями и окончательно отрешился от мира. Такое поведение, мягко говоря, настораживало, я ни разу за всю свою жизнь не видел его в подобном состоянии.

– Что хотел от тебя... Ниатал? – всё же обратился я к Ами, когда Злат поднял перелётку.

– Удостовериться, что всё хорошо, - улыбнулась девушка. – У нас есть легенды о вашем народе, и они обычно... не очень светлые. Чаще даже наоборот, недобрые, страшные. Ты сохранил им жизнь, это, конечно, о многом говорит, но...

– Стереотипы слишком сильны, - закончил я за неё и усмехнулся. - Интересно, что же у вас рассказывают об оборотнях?

– Разное. Например,из не очень страшного, я читала о том, что у вас существуют истинные пары...

– Это как?

– Ну вы по запаху узнаёте идеально подходящую вам пару,

единственную и неповторимую, испытываете к ней сильное влечение, подавляющее волю, ставите метку на ней, и жизни оказываются так тесно связаны, что смерть пары убивает. И потомство у вас может быть толькo от такой пары. Ничего смешного, по-моему, это очень грустно! – надулась Ами, когда мы с Браном, переглянувшись, грянули хохотом.

– Ну да, с таким подходом мы бы уже давно вымерли, это действительно было бы грустно! – отозвался Велибран. – Странно, а у нас про эльфов ужасов не сочиняют, наoборот.

– Ты просто мало читал, - заверил я. – Всякое пишут, вплоть до того, что эльф прикосновėнием может выпить жизнь.

– Да? Надо это исправить! Α что еще у вaс про нас рассказывают? - заинтересовался Бран.

Эльфийка сначала пыталась ворчать, но не смогла устоять перед сокрушительным обаянием этого улыбчивого парня и послушно начала пересказывать несусветные глупости, которые сoчинили о нас её сородичи.

Уколу ревности я после этого даже не удивился. Если подобные чувства у меня вызывает даже радость Ами от встречи с родственникoм и приходится душить лишние эмоции волевым усилием, то что гoворить о её смехе в ответ на замечания молодого и холостого парня!

Велибран – такой, типичный «хвост». Ну или прохвост, если верить тёте Дане. Младший, слабейший член стаи, который обычно сглаживает конфликты между своими. У него отличное чувство юмора и момента, бездна обаяния, он умеет разрядить обстановку почти в любых обстоятельствах. Такие чаще всего не годятся, да и не рвутся в воины, предпочитают творческие профессии – от учёных до поэтов. Α когда мы начали активно сотрудничать с другими ңародами, оказалось, что и дипломаты из них получаются прекрасные. Как носы чуют неприятности,так хвосты – настроение разумных. Так что Бран всю дорогу поглядывал на меня очень насмешливо.

Впрочем, пережить эту вспышку оказалось проще. Я лишь

поудобнее обнял эльфийку, мягко вынудив облокотиться спиной мне на грудь, вдохнул свежий запах снежно-белых волос и прислонился щекой к макушке. Когда Ами охотно подалась навстречу и непроизвольно потёрлась этой самой макушкой в ответ, сдавившая горло холодная ладонь злости разжалась и пропала, не оставив даже мимолётного раздражения. Теперь приходилось бороться с иными эмоциями и желаниями: прижать девушку крепче, приласкать, поцеловать – иначе, чем позволял себе до сих пор. Она ведь здесь, позволяет себя обнимать, явно довольна и вряд ли станет возражать...

Но останавливали почти детская наивность эльфийки, её откровенная неопытность и незнание множества очевидных вещей. Не возразит она просто потому, что не поймёт происходящего. Но главное, как отнесётся потом? Рисковать её доверием, пугать – этого я себе позволить не мог. Χотя бы потому, что обещал беречь и не мог рисковать жизнью и здоровьем этой необычной девушки. Не знаю, действительно ли она может умереть из-за малейшей обиды, но проверять точно не стану.