Смута. Ее герои, участники, жертвы - Людмила Евгеньевна Морозова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Имел ли права на престол главный заговорщик?
Василий Иванович Шуйский стал вторым в истории России выборным царем. Кто же он был такой и имел ли хотя бы какие-то права на престол, поскольку его избрание настоящим волеизъявлением всего русского народа, конечно, назвать было нельзя.
Знаменитый историк Н. М. Карамзин так писал о В. И. Шуйском: «Василий, льстивый царедворец Иоаннов, сперва явный неприятель, а после бессовестный угодник и все еще тайный зложелатель Борисов… Возведен на трон более сонмом клевретов, нежели отечеством единодушным, вследствие измен, злодейств, буйности и разврата… Мог быть только вторым Годуновым: лицемером, а не Героем добродетели… Без сомнения, уступая Борису в великих дарованиях государственных, Шуйский славился однако ж разумом мужа думного и сведениями книжными, столь удивительными для тогдашних суеверов, что его считали волхвом; с наружностью невыгодною (будучи роста малого, толст, несановит и лицом смугл; имел взор суровый, глаза красноватые и подслеповатые, рот широкий), даже с качествами вообще нелюбезными, с холодным сердцем и чрезмерною скупостию».
Очень схожую характеристику Шуйскому давали и другие известные историки. С. М. Соловьев представлял такой портрет: «Новый царь был маленький старик лет за 50 с лишком, очень некрасивый, с подслеповатыми глазами, начитанный, очень умный и очень скупой, любил только тех, которые шептали ему в уши доносы, и сильно верил чародейству». В. О. Ключевский рисовал такой образ: «После царя-самозванца на престол вступил князь В. И. Шуйский, царь-заговорщик. Это был пожилой 54-летний боярин, небольшого роста, невзрачный, подслеповатый, человек неглупый, но более хитрый, чем умный, донельзя изолгавшийся и заинтриговавшийся, прошедший огонь и воду, видевший и плаху и не попробовавший ее только по милости самозванца, против которого он исподтишка действовал, большой охотник до наушников и сильно побаивавшийся колдунов». С. Ф. Платонов полагал, что В. И. Шуйский воцарился незаконно, без «воли всей земли», т. е. представительного Земского собора. Во всем его поведении историк видел «непозволительную фальшь и политическую безнравственность». В итоге «Смута из смуты в высшем классе перешла в смуту народную».
Советская историография считала Шуйского царем-крепостником, который своей неразумной внутренней политикой, социальной демагогией, ошибками и злоупотреблением властью привел к мощному народному восстанию — Крестьянской войне под руководством И. Болотникова. В этой, казалось бы, убедительной концепции есть одно «но»: движение Болотникова началось тогда, когда царь Василий был у власти всего несколько месяцев, не успев внести чего-либо кардинального в управление страной. В последнее время теория крестьянских войн подвергается критике и выдвигаются более объективные причины мощного выступления различных слоев общества под руководством Болотникова против В. И. Шуйского (работы Р. Г. Скрынникова, А. Л. Станиславского и др.). Более детально рассматривается и вопрос о происхождении рода Шуйских и вкладе его представителей в историю России (работы В. А. Кучкина, А. А. Зимина, Г. В. Абрамовича).
Сам В. И. Шуйский полагал, что имеет все права на царский престол. В грамотах, разосланных после его воцарения по всей стране, писалось следующее: «Божиею милостию мы, Великий Государь царь и великий князь Василий Иванович всея Руси, щедротами и человеколюбием славимого Бога и за молением всего Освященного собора и по челобитию и прошению всего православного христианства учинился есмя на отчине прародителей наших, на Российском государстве, царем и великим князем, его ж дарова Бог прародителю нашему Рюрику, иже бе от Римского кесаря, и потом многими лети и до прародителя нашего Великого князя Александра Ярославина Невского на сем Российском государстве быша прародители мои, и по сем на Суздальский удел разделишася, не отнятием и не по неволи, но по родству, яко же обыкли большая братья на большая места седати».
Попробуем разобраться, что в этом утверждении истина, а что — ложь. Во-первых, хорошо известно, что члены Освященного собора не умоляли Шуйского стать царем. После свержения Игнатия русское духовенство, скорее всего, пребывало в состоянии растерянности. Во-вторых, является ложью утверждение о том, что все православные христиане обращались к Василию Ивановичу с прошением взойти на престол. Среди его избирателей были только жители Москвы. Вопрос о прародителях Шуйского, имевших право на российский престол, следует разобрать подробнее. Действительно, родоначальником рода Шуйских, как и многих русских князей, был легендарный Рюрик. Получалось, что все его потомки могли претендовать на царскую корону. Но хорошо известно, что Рюрик был лишь приглашенным в Новгород иностранным наемником. Вся территория Русского государства ему никогда не подчинялась и, значит, не могла считаться вотчиной его потомков.
Больше прав на московский престол, казалось бы, давало родство с Александром Невским, который правил во Владимиро-Суздальской Руси и завещал Москву младшему сыну Даниилу. Но среди исследователей нет единодушного мнения по поводу того, какой Андрей стал родоначальником Шуйских: брат Александра Андрей Ярославич или его сын Андрей Александрович? Дело в том, что в летописях точных данных по этому поводу нет. Г. В. Абрамович предположил, что в 30-е годы XVI века, когда Шуйские были всесильными временщиками при малолетнем Иване Грозном, этот вопрос был умышленно запутан. Князья внесли нужные изменения в свою родословную и исправили древние своды.
Поэтому более вероятным выглядит предположение о том, что родоначальником Шуйских и всех суздальских князей был брат Александра I Невского Андрей Ярославич. Отсюда ссылка царя Василия на происхождение от прославленного полководца представляется неуместной.
Следует отметить, что в XIII веке Андрей Ярославич и Андрей Александрович были видными государственными деятелями и не раз получали в Орде ярлыки на великое Владимирское княжение. Но в состав их владений никогда не входило Московское княжество. Значит, Василий Шуйский не имел права называть Московское государство вотчиной своих предков.
Захудалое Московское княжество досталось самому младшему сыну Александра Невского Даниилу. Это наследство в XIII веке было много хуже процветающего и богатого Суздаля. Но московские князья оказались энергичнее и талантливее суздальских. Они копили деньги, по крупицам собирали вокруг Москвы русские земли, втирались в доверие к золотоордынским ханам, привечали у себя православных иерархов. Предки Шуйских, напротив, ссорились друг с другом, дробили родовые владения и в итоге к середине XV века были вынуждены поступить на службу к московским князьям. Первыми при дворе будущего «государя всея Руси» оказались представители младшей ветви рода: Горбатые, Глазастые, Ноготковы. Старшие представители, князья Скопины-Шуйские и Шуйские, до конца XV века приглашались на службу в независимые Новгород и Псков, но потом и они оказались
